Может, ему не хватало чуточку веры... (СИ)

— Почему?

— За свою жизнь я повидала много психов, и ты явно не входишь все ряды. Скорее ты похож на того, кто оказался не в то время не в том месте, но никак не убийцу.

— Ты знаешь? — его глаза излучали грусть, а сам он посмотрел в пол. Блин, про убийцу было лишнее.

— Я слышала, что ты убил свою семью. Расскажи мне всё, пожалуйста, — я решила сесть рядом с ним на кровать и положила руку на его плечо, но через секунду хотела одернуть, потому что позволила себе слишком много, но Итачи положил свою ладонь на мою руку, не желаю, чтобы я отстранялась от него. И начал свой рассказ:

— Наша семья всегда была дружна, хоть отец и воспитывал нас довольно строго. В очаге была теплота. За ужинам мы часто разговаривали о том, как каждый провел день. Мне было шесть. Потом родился мой брат. Саске. Вскоре родители остыли друг к другу. Отец завел любовницу, за что стал его презирать. Я любил своего брата. Бывало, когда отцу нужно было уехать, как он говорил, в командировку, мама запиралась у себя в комнате с бутылкой коньяка и покидала комнату только к обеду следующего дня, когда бутылка была пуста. Всю ночь я был с братом. Когда он плакал, я успокаивал его, говорил, что всё будет хорошо, мама просто устала; играл с ним. Когда ему исполнилось десять начали происходить странности. С моим братом. С отцом. С мамой. Возможно даже со мной. Что именно происходило я не смогу рассказать. Я не помню. Именно это моменты словно стерлись у меня в памяти. Потом всё прошло. Либо это начало нам казаться не таким странным и мы все привыкли. Когда я поступил в университет, мне пришлось уехать из города. Следующим летом я вернулся домой. И узнал, что когда отец напился пришел домой и в лицо матери высказал всё, что мог, про то как ненавидел её и был с нами все это время только из-за нас с братом, что у него за это время сменилась ни одна любовница, и что мать сама ему ни раз изменяла. После этих слов Саске накинулся на него, и завязалась драка. Отец случайно, или может намеренно, убил Саске. Ударив по голове, он кинул моего брата в окно. Седьмой этаж. Я как раз приехал в день похорон. Потом снова начались странности. То свет потухнет, то окно распахнется, бывал звук, словно кошка скребет двери в комнаты, прося впустить её, никакой кошки никогда и не было, а следы на дверях остались и по сей день, если новые жильцы не сменили двери, если вообще хоть кто-то заселился в нашей квартире после того случая. Я думал, что это душа Саске, что он не может обрести покой и хочет сказать нам, что он здесь, рядом. Однажды я увидел его дух, он улыбнулся мне, а потом ушел из моей комнаты, дверь захлопнулась. Я быстро встал и хотел было пойти за братом, но дверь словно держали с обратной стороны, сколько не пытался открыть её, сколько не звал брата, ничего. А потом я услышал крик матери, а затем и отца. Отец долго кричал. Когда, наконец, я смог открыть дверь, я увидел в гостиной мертвое тело мамы, которая лежала на полу с неестественно вывернутыми руками и ногами, а на диване лежал отец. Все его лицо было побито, а в груди было не меньше восьми ножей. Потом я снова увидел брата. Он сидел на полу и плакал. Он не был прозрачным. Я подбежал к нему, но как только он поднял на меня свою голову, я увидел, что все его лицо было в крови, а губы безмолвно повторяли «Прости». Потом я потерял сознание. Очнулся в больнице. По версии полиции я напал на мать, и сломал ей всё, что можно, а потом, когда отец вошел в гостиную избил его, чтобы отмстить за брата, а потом, чтобы убить его окончательно, воткнул в его грудь восемь ножей, и он, пытаясь остановить меня, воткнул нож мне в живот, на том ноже были его отпечатки. Когда я рассказал всё это на суде, меня отправили сюда, — мужчина поднял черную футболку, и я увидел шрам, наверняка от ножа. Он был ровный, почти незаметный. Словно кто-то, кто это сделал, не хотел причинять ему боль, но это было необходимостью. Если бы его отец действительно пытался защититься, воткнув нож в живот Итачи, он был бы безобразным, и наверняка были бы еще шрамы. Я ободряюще улыбнулась ему.

Наверняка, все, кому он рассказывал это, не верили ему. Но я верю. Может, зря, но мне кажется, что он заслуживает веры.

Мы с ним разговаривали почти каждый день, когда я приносила ему таблетки, в течении месяца. Потом были похороны моей мамы и через неделю я вернулась в О-Клэр, каждый день вспоминая своего друга, которому я поверила. Через пару дней после возвращения к тети в город, она устроила меня в свою больницу, где работает заведующей в отделении, и я начала проходить интернатуру. Иногда мы созванивались с Ино, я спрашивала её о Итачи. И она рассказала мне, что пару дней назад он повесился.

Может, он действительно был психом. А может, и нет. Судить вам. Но вот уже н протяжении нескольких лет я думаю, что бы с ним было, если бы я не уехала, а осталась рядом с ним. Ведь я единственная, кто ему поверил. Может, ему просто не хватало чуточку веры...