Утопленник

Утопленник

Аннет Кэлуэль

Туман сгущался над рекой, стояла мёртвая тишина. Вечер был нелётный, собирались грозовые тучи и в воздухе отчётливо пахло сыростью. Вода в реке была ледяной, и даже безумцу не захотелось бы идти в такой день купаться.

Я молча сидел на подоконнике и взирал на сосны, качающееся на другом берегу. Между тем стальные тучи затянули небо и скрыли в своих оковах солнце. Без того унылый день плавно перетекал в дождливый вечер. Я опустошил бутылку вина, вторую, третью. В глазах помутнело. И всё вдруг стало ещё безрадостнее, ещё серее.

Ветер посвистывал за окном, мёртвая тишина сменилась сильным ветром. Деревья с силой раскачивало, вода в реке стала неспокойной. Тучи становились темнее и всё сгущались, сгущались над миром.

Я допивал четвёртую бутылку вина, и усталость и обречённость подкашивали меня, я хотел заснуть. Как вдруг, бросив угрюмый взгляд на речку, ужаснулся. Вода была красная, словно вино, а у берега кто-то тонул. Я открыл окно и вытянул шею, чтобы разглядеть получше. В глазах всё плыло, но я отчётливо видел кроваво-красную воду и тонущего в ней мужчину. Увидев меня, утопающий стал кричать жалобно и громко: «Помоги! Мужик, помоги!». Он кричал и кричал, а я всё думал: «Удивительно, как долго держится». Нужно было ему помочь, я медленно спустился с подоконника и обнаружил, что ноги меня не держат. Голова закружилась, я опёрся о подоконник. Там, в воде, меня встретил пронзающий яростный взгляд. Так смотрел человек, не получивший помощи. Он издал какой-то вопль, его голос оборвался и утопающий сгинул.

Я пошатнулся. Приглядевшись я понял, что вода в реке не красная. Ветер завыл мучительно громко и жутко, я закрыл окно на засов. Опустившись на диван, я тяжело закрыл веки. Перед глазами моими встал утопленник, и я в панике открыл их. Та ночь была бессонной.

Я пил до утра, пока не стало плохо и не вырвало. Я выпил ещё и потерял сознание. Следующий день выдался мокрым и таким же отвратительным, как и предыдущий. Впрочем, целых три дня после того случая состояние моё граничило с безумием. Спасало меня только вино. Ночью я не выключал свет. Ловля рыбы была теперь проблемой, так как то отвращение, которое я испытывал, взглянув на злосчастную реку, невозможно описать.

На четвёртый день погода разразилась громом. Грянула гроза, такая, которой не было в этих краях свыше пятнадцати лет. День я провёл в каких-то непонятных мучениях. Внезапно приливал ко мне жар, то наоборот становился я во власти озноба. Мучили так же меня приступы ужасного и необъяснимого страха. Я не мог понять, чего я боюсь, но страх был настолько силён, что я не мог усидеть на месте. Я не хотел ни есть ни пить, скручивало желудок. Я пытался успокоить себя, но всё выходило как-то скверно. Это был не предел. С наступлением сумерек гроза не кончалась, ливень только усиливался. Тут-то мне стало совсем плохо. Я шастал по своей единственной комнате, шныряя из угла в угол в сильнейшем беспокойстве.

Я присел на диван и выпил вина. Вино немного успокоило меня, но не совсем. Вскоре, когда я выпил уже больше половины бутылки, внезапно я насторожился. Прислушался. Потоки ливня за окном напоминали мне страшный жуткий смех. Я поёрзал на диване и выпил. Этот смех стал меня пугать. Мой страх быстро перерос в неконтролируемую панику, во время которой я, пытаясь себя успокоить, выпил оставшееся содержимое бутылки залпом из горла. Я открыл новую бутылку, вино заглушало страх. Ужасный хохот вдруг отошёл на второй план и, прислушавшись, я услышал за дверью шаги. Ко мне некому было прийти, я сильно испугался и нетвёрдым шагом пошёл открывать. Поток холодных брызг ворвался в мою комнату, а на пороге я увидел мертвеца.

Страшный утопленник с белыми пустыми глазами, почти разложившейся кожей, стоял у меня на пороге, перекошенный и склизкий. Белки его глаз бешено завращались, остановившись на мне. Бутылка выпала у меня из рук и разбилась. Утопленник медленно поднял свою кривую руку и положил её мне на плечо. Адская боль пронзила руку, пальцы его вонзились мне в кость. Мертвец открыл рот, из него хлынула вода, тихонько покашляв, он вскрикнул ужасным, диким, срывающимся голосом:

- Помоги!

Я закричал, содрогаясь от боли, причинённой его рукой, утопленник перебил меня ещё более диким и хриплым голосом:

- Мужик, помоги-и-и!

Я в ужасе отпрянул, губы мои не шевелились, я не мог вспомнить ни одной молитвы и не мог издать крик о помощи. Выбежав за крыльцо, я увидел, что в проклятой реке поднимается вода. Утопленник обернулся и пошёл вслед за мной, я побежал к реке. Моя рыбатская лодка уже была на буйных речных волнах, и её уносило, я чудом смог за неё уцепиться.

Мертвец что-то орал с берега своим безумным голосом, а меня колотила дрожь. Всё вокруг казалось мне опасным, всё вокруг причиняло боль. Адский ливень продолжал хлестать. Когда я бежал к берегу мне казалось, что я протрезвел, сейчас же, лёжа на днище деревянной лодки, ко мне вернулось мутное состояние алкогольного опьянения. Последнее, что мелькнуло в моей голове, это страшный, мучительный голос утопленника: «Помоги!».

Всю ночь и, видимо следующий день, я пролежал в лодке без памяти. Когда я проснулся был уже вечер, тёмный и неспокойный. Я привстал на колени. Лодка моя причалила к берегу. Голова жутко болела. В кармане моём лежала бутылка вина, я не помню, откуда она взялась, но я не стал удивляется, а открыл и начал пить из горла.

Вдруг я услыхал раскат грома, такой мощный, что сильно испугался и уронил бутылку вина на днище лодки. Я поднял голову и вдруг над собой увидел, как огромные чёрные тучи закрывают небо и им не видно конца. Ещё один раскат грома вселил в меня панику. Я внезапно уразумел, что лодка моя стоит на том самом месте, где сгинул утопленник. Сердце моё бешено заколотилось, в глазах потемнело, прилил жар. Вновь раскат грома неслыханной силы. И тут я понял. Раскаты грома вызывают из речки тело мертвеца. Страх невиданной силы овладел моим сознанием, я вскочил. В воде показался зелёный перекошенный утопленник. Я рванул вдоль берега, надеясь найти убежище. Мне стало совсем дурно. Я ничего вокруг не замечал, не слышал, не видел. Я бежал от страшного мертвеца, я знал только это. Глухой крик утопленника проскользнул в моё сознание, я вдруг услышал жуткий рокочущий хохот и куда-то провалился.

Прошло два месяца.

Кто я, я выяснил пару недель назад. Я лежу на белой больничной койке. Мимо шастают женщины в белых халатах и мужчины с унылым видом. Всё случившееся было не более чем бред, на почве алкоголизма и депрессии. Мой друг нашёл меня недалеко от дома, валяющегося на берегу. Бледного, мокрого. От меня ужасно пахло алкоголем. В той реке в тот день действительно утонул человек. Друг пришёл меня проведать на четвёртый день после того происшествия, но я был в плену бреда и сбежал от него. Как он рассказывал, я со страшным криком кинулся к лодке, и меня унесло течением, но недалеко. Покамест друг ушёл за помощью, я валялся в лодке. Но когда помощь подоспела, меня не было ни дома, ни на берегу. Не видно было и лодки. Я до сих пор не помню, где я был. Это какой-то страшный провал в памяти. Но вечером меня отыскали. Я был у берега в лодке. Меня нашёл мой друг с врачом. Но я отпрянул от него и пустился на утёк по берегу. Вскоре они нашли меня и привезли сюда.

Не было ни утопленника, ничего.

В понедельник вечером, лёжа на постели в психиатрической лечебнице, когда солнце уже давно погасло, я закрыл глаза. Я чувствовал слабость. Внезапно тишину нарушил звонкий и жуткий рокочущий смех. Я вскочил. Комната была пуста и темна. Я вновь лёг и закрыл глаза. Когда уже сознание моё помутилось и я стал погружаться в дрёму, я услышал жуткий, дикий голос у себя над ухом: «Помоги!»…