Тысяча девятьсот восемнадцатый год

_Беттина_ (тихо). Это нехорошо, Томас.

_Томас_. Разумеется, я уволил этого человека. Но статья напечатана, связана с моим именем, и я пойму вас, если вы в будущем презрительно скривите губы при упоминании обо мне.

Георг и Беттина молчат.

_Томас_ (вспылив). Отчего вы не набрасываетесь на меня? Ругайтесь. Кричите. К черту ваш проклятый такт, вашу ненавистную вежливость. Ведь вы правы. Что же вы молчите? Начинайте. Вот я. Я готов. Я слушаю.

_Георг_. Мне жаль вас, Томас, жаль, что вы вынуждены бороться за свои идеи подобными средствами.

_Томас_ (со злобой). Дело от этого не тускнеет, дело остается чистым и прекрасным, хотя бы поборник его по горло увяз в грязи.

_Конрад_ (быстро входит). Неприятная новость, Веннингер умер.

_Георг_. Веннингер?

_Конрад_. Автор статьи, да. Говорят, что он застрелился. Точных сведений пока нет. (Томасу.) Он оставил вам письмо.

_Томас_. Оно у вас?

_Конрад_. Вот оно.

_Томас_ (читает). "Я умираю от ненависти к вам, Томас Вендт. Мне пришлось выстрелить, чтобы заставить мир насторожиться и узнать ваше подлинное лицо. Письмо это, конечно, будет напечатано в газетах.

Вы бражничали за столом богачей и не утолили свой голод, вы проникли в души бедняков и не насытили свое любопытство. Вы - апостол? Вы избавитель? Вы не знаете разве, что избавитель должен быть скромным и непритязательным? А вы надменны, Томас Вендт. Вы высокомерней..." (Прерывает чтение, садится, проводит рукой по лбу, протягивает письмо Конраду.) Читайте, Конрад.

_Конрад_. В присутствии ваших гостей?

_Беттина_. Мы уходим.

_Томас_. Нет, оставайтесь. Вы имеете на это право.

_Конрад_ (читает). "А вы надменны, Томас Вендт. Вы высокомерней любого богача, против которого ведете борьбу. Вы хотите вытащить людей из болота, а сами боитесь грязи. Вы хотите уничтожить проказу, а сами брезгаете швырнуть комком грязи. Вы дурак. Вы сентиментальный позер. Вы как обезьяна подражаете спасителю, рядясь в одеяние бедности. Вы себе самому не признаетесь, что все ваши чувства, вся ваша человечность - это только румяна и беллетристика. Я понял, что просто высказать свое мнение о вас мало, никто не станет меня слушать. Поэтому я предпочел так его изложить, чтобы пуля, пробившая мне висок, всех убедила в его неопровержимости".

_Томас_. Он - мертв?

_Конрад_. Да.

_Беттина_. Бедный Томас! Что за мир окружает вас!

11

Бар в дорогом отеле в окрестностях Трувилля.

Время - после полуночи. Слышна музыка.

Несколько мужчин во фраках и один морской офицер. Анна-Мари.

_Первый господин_. О чем вы думаете, Анна-Мари?

_Анна-Мари_. Я вспоминаю об одном купанье в море, ночью, в Бордигере. Волны поднимались нам навстречу, черные, загадочные, бесшумные. Мы плыли куда-то в неизвестность, в ночь.

Я вспоминаю об одной автомобильной поездке полгода назад. Авто пожирал шоссе. Мы продрогли, несмотря на полуденный зной, и полчаса мы мчались сквозь аллеи серебристых маслин.

_Морской офицер_. В Тунисе арабские кокотки занимают целую улицу. У каждой свой домик. Они сидят в цветных коротких рубашках, каждая около своего домика, и ждут.

_Господин Шульц_ (шумно входит). Наконец-то я вас нашел, господа. Почему никто не был сегодня на благотворительном балу? Только не сдавать, когда речь идет о развлечениях. Не оправдываться усталостью. Посмотрите на меня. Я старше вас, а всегда свеж и вечно подвижен, как счетчик такси.

_Первый господин_ (представляет). Разрешите, господин Шульц, представить вам фрейлейн...

_Господин Шульц_. Что вы, что вы, ведь мы знакомы. Давно. Мне да не знать фрейлейн Анну-Мари. (Нахально.) Мы даже очень близко знакомы, не правда ли? Ведь вы встречались с Томасом Вендтом и его товарищами.

_Первый господин_. Томас Вендт, известный анархист? Правда ли, что он с головой ушел в политику и не пишет ни строчки стихов?

_Господин Шульц_. Он совсем свихнулся. Вообразите: человек мог бы зарабатывать сотни тысяч, а живет, как беднейший пролетарий. Купил себе жалкий домишко на городской окраине и окружил себя грязным, вонючим сбродом. Можете вы это понять?

_Морской офицер_. В известных кварталах Тулона есть одна девушка, большая патриотка. Она такая пламенная почитательница Антанты, что велела вытатуировать у себя на спине портрет царя, а на животе - портрет Пуанкаре.

_Первый господин_. Что с вами, Анна-Мари? Вы сегодня на себя не похожи. Скажите: о чем вы думаете? Вспоминаете Германию?

Анна-Мари молчит, он после паузы прибавляет:

Вспоминаете Томаса Вендта?

Анна-Мари роняет голову на сложенные на столе руки, всхлипывает.

12

Комната в маленьком отеле. Буднично, голо.

_Господин Шульц_. _Незнакомец_.

_Незнакомец_. Правительство очень заинтересовано в том, чтобы газеты, находящиеся под вашим влиянием, выжали из этого случая все, что можно.

_Господин Шульц_. Понятно, ваше превосходительство. Исконный враг, оскорбленное национальное чувство, "слава тебе, в венце победителя", бронированный кулак. Ручаюсь, что население именно в этом духе будет реагировать.

_Незнакомец_. Мы полагаемся на вашу испытанную ловкость. (Как бы мимоходом.) Кстати, господин Шульц, вы хорошо сделаете, если примете на вашем заводе соответствующие меры в связи с назревающими событиями.

_Господин Шульц_. Вы считаете, что спорный вопрос будет разрешен вооруженной силой?

_Незнакомец_. Правительство, господин Шульц, ничего по этому поводу не считает. Но мое личное мнение...

_Голос из соседней комнаты_ (неразборчиво). Горе вам, непокорным и нечестивым, горе тебе, град безумный! Ваши князья - львы рыкающие, ваши судьи - волки ночные, ни одной кости не оставляют они на утро.

_Незнакомец_. Что это?

_Господин Шульц_. Не знаю. Какой-нибудь постоялец в комнате рядом. В такой третьеразрядной гостинице трудно избежать подобных неожиданностей. Я предложил это место для нашей встречи, чтобы избежать огласки и всяких кривотолков. Ваше превосходительство считает, стало быть, что бронированный кулак...

_Незнакомец_. Умный человек страхует себя на всякий случай. Я бы на вашем месте, дорогой господин Шульц, поступал так, словно ожидаемое событие произойдет еще в нынешнем году. Это, как уже сказано, только мое личное мнение. Правительству придется тогда закупать боеприпасы там, где оно их найдет, и по тем ценам, которые за них запросят.