Тысяча девятьсот восемнадцатый год
Тысяча девятьсот восемнадцатый год читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
_Адъютант и кто-то второй_ (вбегают). Ваше величество, они идут...
_Король_. Мы этого ждали. Вы, господа, можете удалиться - мне вы все равно не поможете.
_Адъютант_. Если его величество разрешит, мы останемся.
_Люди_ (за сценой). Нигде никого. Конечно. Улепетнули. Грязная банда. (Врываются. Увидев короля, останавливаются у двери и не знают, что делать.)
_Голоса_ (обращенные назад). Он здесь. Томаса Вендта сюда. Томас Вендт.
_Томас_ входит. Шум стихает.
_Король_ (сидя у письменного стола). Что вам угодно?
_Томас_. Мы требуем, чтобы вы подписали этот документ.
_Король_. От чьего имени это требование?
_Томас_. От имени народа.
_Король_. Этого вот?
_Томас_. Народа, который штурмовал ваши казармы, занял ваши правительственные здания, прогнал ваших чиновников и офицеров.
_Король_. Я мог бы вам возразить, что я сижу здесь от имени народа восемьсот лет; по сравнению с той кучкой людей, которые штурмовали казармы, мой народ представляет собой значительное большинство.
_Томас_. Нам с вами нет смысла сейчас пускаться в обсуждение исторических проблем. Мы вряд ли найдем общий язык. Я еще раз предлагаю вам подписать этот документ, освобождающий солдат и чиновников от присяги.
_Король_. Присягали не мне. Присягали (показывая на портрет) этому человеку в такой же степени, как и мне. Но это мне трудно будет вам объяснить. (Вежливо, чуть ли не любезно.) Вы - господин Вендт?
_Томас_. Да.
_Король_. В одном своем стихотворении, обращенном ко мне, вы говорите: "Никаким венком лавровым кровь с меча ты не сотрешь". Вы заметили, вероятно, что такие атрибуты не очень ко мне подходят. Вы пользуетесь известным авторитетом у этих?
_Томас_. Да.
_Король_. Что со мной будет?
_Томас_. Вы можете устраивать вашу жизнь как вам угодно. Подписав этот документ, вы становитесь частным лицом, не лучше и не хуже всякого другого.
_Король_. Машину, Ландсгоф. Могу я обратиться к людям с несколькими словами?
_Томас_. Ваше положение может растрогать чувствительные сердца. Но мы победители, и мы можем себе позволить быть великодушными. Пожалуйста, говорите.
_Король_ (сидя у письменного стола, вполоборота к толпе). Послушайте, я желал вам добра, но вы не понимали меня, а я вас. Вы полагаете, что я виноват, если вам плохо живется, и вы недовольны, и вы хотите меня убрать. Я не думаю, что вы от этого много выиграете. Письма вам будут доставлять республиканские почтальоны вместо королевских, ездить будете по республиканским железным дорогам, а если проворуетесь или подделаете вексель - вас приговорят не именем короля, а именем господина Вендта. Если я уйду отсюда, расстояние от земли до солнца не уменьшится, не изменится скорость вращения земли, и зимой по-прежнему придется топить, а летом вы будете потеть, и филоксера не исчезнет сама по себе, и дефицит придворных театров тоже. Готова машина, Ландсгоф?
Да. И еще одно я хотел сказать вам. (Встает, одергивает китель.) Господа и слуги - были, есть и будут. Приказание и повиновение - были, есть и будут. И, наверное, тот, кто столетиями учился повелевать, делает это лучше, чем тот, кто только сегодня начал этому учиться. (Его голос крепнет, его глаза, глядевшие куда-то поверх людей, останавливаются на них.) И если я подпишу эту бумажку, это будет лишь пустой формальностью. Я не могу освободить вас от присяги, даже если бы я и захотел. Я знаю, что король - я и что останусь им, даже если вы меня выгоните отсюда. (Он стоит возле письменного стола, молодой, высокомерный; тихо говорит.) Вы можете выпустить другие почтовые марки, можете переплавить монеты с моим профилем. Но землю этой страны вы не можете изменить. Я стою на ней тверже, чем тот, кого вы изберете своим вождем, - и тут вам ничего не сделать.
Молчание. Масса неподвижна.
_Томас_. Если желаете, я дам вам людей, чтобы вы могли беспрепятственно покинуть город.
_Король_. Благодарю вас. Я не нуждаюсь в охране.
(Удаляется.)
Толпа молча расступается перед ним. Он проходит по коридору,
образованному расступившимися людьми, которые на всем
пути его до выхода из замка молча снимают перед ним шапки.
5
На вилле Георга. Беттина одна.
_Томас_ (входит с Кристофом). Вы хотели меня видеть, Беттина.
_Беттина_. Георг арестован. Своими рабочими. Я не могу узнать, что с ним сделали. Вам известно, что Георг никогда не занимался политикой. Вам, Томас, это известно.
_Томас_. Нужно ли об этом говорить, Беттина. Я сделаю так, как вы хотите. (Пишет.) Пожалуйста, отправляйся немедленно на завод. (Передает записку Кристофу, который сейчас же уходит.)
_Беттина_. Стало быть, вы у цели, Томас?
_Томас_. Нет. Я не у цели. Самое важное - впереди.
_Беттина_. Неужели ваша борьба по-прежнему требует бешеного потока действий? Неужели действия по-прежнему должны осквернять ваши идеи?
_Томас_. Что мне в идее, если она не является зародышем действия? Я начинаю интересоваться идеен только тогда, когда она воплощается в действие. Я верю во власть идеи. Америка открыта силой идеи. Только потому, что Колумб твердо верил в свою физико-математическую идею, он шел, побираясь, от двора к двору, он отважился ринуться в грозную беспредельность. Почему же истина математическая должна мне быть дороже, чем истина моральная? Идея остается для меня фразой до тех пор, пока я не претворяю ее в жизнь.
_Беттина_. Тогда претворите ее в ваше искусство. Разве кто-нибудь живет полнее, чем поэт? Разве поэт не исчерпывает до дна всех возможностей, и разве эти возможности не богаче реальной действительности? Крайности человеческой жизни - действие и отречение, созерцание и активность - разве они не сливаются у него воедино?
_Томас_. Я не принадлежу себе.
_Беттина_. Было время, когда вы ощущали искусство как часть самого себя, Томас. Вы были свободны. И ведь вы никогда не теряли и не потеряете себя.
_Томас_. Это звучит как утешение. Разве я нуждаюсь в утешении? Разве я не победил?
Беттина молчит.
_Томас_ (настойчиво). Вы думаете, что я нуждаюсь в утешении, Беттина?
_Беттина_. Может быть.
6
Комната Кристофа. _Кристоф_ лежит на кровати. _Анна-Мари_. _Санитар_.
_Санитар_ (Анне-Мари). Прострелена тазовая кость. Ничего сделать нельзя. Чудо, что он еще жив. (Уходит.)