Марино Фальеро, дож венецианский (ЛП)

По должности. Советом Десяти

Приглашены сенаторы на Джунту,

Чтоб нам помочь в суде, столь небывалом

И трудном. Он освобожден от кары,

Ему назначенной, поскольку дож

Кто должен быть защитником закона,

Но сам его хотел попрать - не вправе

Другим искать возмездья по статутам,

Какие сам отверг и осквернил!

Дож

Ему возмездья! Легче мне, что здесь он

Сидит, средь вас, мою смакуя гибель,

А не под издевательским арестом,

Что подлый, лживый, лицемерный суд

Назначил карой! Грязь его вины

Сиянье рядом с вашею заступой!

Бенинтенде

Но как возможно, что великий дож,

Три четверти столетья знавший только

Почет, позволил, точно мальчик пылкий,

Чтоб ярость одолела в нем все чувства,

Страх, мудрость, долг - из-за такого вздора,

Как дерзость раздраженного юнца?

Дож

От искры пламя вспыхнет, и от капли

Прольется кубок; мой же - полон был:

Вы угнетали и народ и князя.

Обоим ждал свободы я, обоих

Сгубил. А будь успех - была бы слава,

Победа, мщенье и такое имя,

Что спорить бы Венеция могла

С историей Афин и Сиракуз

В дни их свободы прежней и расцвета,

А я - с Гелоном или Фразибулом!

Я проиграл; за проигрыш расплата

Теперешний позор и смерть. Но время

Рассудит все - в свободной иль в погибшей

Венеции; тогда - увидят правду!

Не медлите! Пощады не ищу я,

Как не дал бы! В игре рискнул я жизнью

И проиграл; берите ж: я бы взял!

Стоял бы я меж вашими гробами;

Вкруг моего столпитесь - растоптать,

Как вы, при жизни, сердце мне топтали!

Бенинтенде

Итак, признались вы? и, значит, суд наш

Был справедлив?

Дож

Признал я неудачу;

Фортуна - женщина; ее дарами

Был с юности осыпан я; мой промах

В том, что, старик, былым улыбкам верил.

Бенинтенде

Так нет сомнений в нашем беспристрастье?

Дож

Патриции! Достаточно вопросов!

Готов я к худшему, но кровь не вовсе

Во мне остыла, я не одарен

Терпением. Прошу вас: прекратите

Допрос дальнейший, превратить грозящий

Суд в словопренье. Каждый мой ответ

Вам будет оскорбителен - всем вашим

Бесчисленным врагам на радость. Правда,

Нет эха у суровых этих стен,

Но уши - есть; и есть язык; и если

Один у правды путь - сквозь них прорваться,

То вы, боясь меня, судя, казня,

Вы сами в гроб все доброе и злое,

Что я скажу, безмолвно не снесете:

Груз тайны этой не для ваших душ;

Пускай уснет в моей, чтоб вам избегнуть

Двойной грозы, коль меньшая прошла.

Желая дать размах защите, так бы

Ее повел я: ведь _слова - дела!_

А слово смертника вдвойне живуче

И мстит порой; так бросьте в гроб мое,

Коль пережить меня хотите, - вот мой

Совет! Вы часто гнев мой возбуждали

При жизни, дайте ж мирно умереть.

Молю. Не защищаюсь, не борюсь я,

Прошу лишь о молчанье для себя

И жду решенья.

Бенинтенде

Полнота признанья

Снимает с нас тяжелую повинность

Прибегнуть к пытке, чтоб добиться правды.

Дож

Что пытка! Вы меня вседневной пытке

Подвергли, сделав дожем. Добавляйте ж

Терзанья плоти: дряхлая - уступит

Тискам железным; но в душе найдется,

Чем утомить машины ваши все!

Входит офицер.

Офицер

Высокие синьоры! Догаресса

Желает быть на заседанье Джунты.

Бенинтенде

Отцы сенаторы, вы разрешите?

Один из Джунты

Она, быть может, с важным сообщеньем

Пришла, и мы поступим справедливо,

Приняв ее.

Бенинтенде

Нет возражений?

Все

Нет.

Дож

Сколь он хорош, закон венецианский!

Впустить жену, надеясь, что она

Свидетельствовать будет против мужа!

Какая честь для чистых наших дам!

Но им, сидящим тут, марать привычно

Честь каждого - и как не внять признанью?

Ну, гнусный Стено, коль жена предаст,

Прощу и ложь тебе, и суд пристрастный,

И казнь мою, и жизнь твою в грязи!

Входит догаресса.

Бенинтенде

Синьора, как ни странна ваша просьба,

Наш правый суд ей внял и терпеливо

Вас выслушает с должным уваженьем

К вам лично, к рангу вашему и к роду,

Какая вас ни увлекала б цель.

Но вы бледнеете... Эй, там, к синьоре!

Скорее кресло!

Анджолина

Слабость на мгновенье...

Прошло... Прошу простить, но я не сяду

В том помещенье, где мой государь

И мой супруг стоит.

Бенинтенде

В чем ваша просьба?

Анджолина

Зловещий слух, - но верный, если правда

Все, что я вижу, - до меня донесся,

И я пришла с решимостью узнать

Все худшее. Простите, что врываюсь.

И если... не могу сказать... вопрос мой...

Но вы уже ответили безмолвно,

Взор отвратив и сумрачно склонясь!

О боже мой! Здесь тишина могилы!

Бенинтенде

(после паузы)

Избавь себя и нас от называнья

Ужасной нашей, но неотвратимой

Повинности пред небом и людьми!

Анджолина

Ответь! Не верю, нет, невероятно!..

Он осужден?

Бенинтенде

Увы!

Анджолина

И он преступен?

Бенинтенде

Синьора! Лишь понятное смятенье

Всех ваших мыслей извиняет вам

Вопрос ваш; а иначе недоверьем

Глубоко оскорбили б вы верховный

И правый суд. Спроси у дожа! Если

Отвергнет он улики, можешь верить,

Что он, как ты сама, безгрешен.

Анджолина

Да?

Муж мой! Мой князь! Друг бедного отца!

В боях могучий и в Совете мудрый!

Пусть он возьмет слова назад! Молчишь?

Бенинтенде

Пред нами он свою вину признал

И, видишь, пред тобой не отрицает.

Анджолина

Но не умрет он! Старца пощадите,

Чью жизнь к неделям боль и стыд сведут!

Сотрет ли день злоумыслов бесплодных

Шестнадцать люстров, полных славных дел?

Бенинтенде

Наш приговор исполнится немедля

И несмягченным - таково решенье.

Анджолина

Его - вина, но ваше - милосердье.

Бенинтенде

Оно неправосудно здесь.

Анджолина

Синьор!

Кто правосуден только, тот жесток!

Будь правый суд для всех, казнили всех бы.

Бенинтенде

Но казнь ему - спасенье государству.

Анджолина

Как подданный, служил он государству,

Ваш генерал, спасал он государство,

Ваш суверен, он ведал государство.