Друг стад

- Как зовут вашу собаку? - осведомилась Джан у одной из жевательниц-профессионалок.

Дама отвернулась от Джан и в мановение ока, рывком запрокинув назад голову, выпустила длинную изогнутую ленту коричневатой слюны, что, пролетев в нескольких дюймах от нескольких собак и детишек, ударила точнехонько в нездоровый нарост на стволе растущей в нескольких шагах сосны. Жена моя невольно передернулась. Вот уж кто-кто, а Джан отродясь не плевалась.

- Спо-уот, - отвечала дама, вытирая губы тряпочкой, - со всей очевидностью, для этой цели она ее при себе и держала, ибо тряпка эта была того же самого цвета, как и табачный сок, стекающий по стволу.

- Простите? - стиснув зубы, переспросила Джан.

- Я говорю, Спо-уот. Спо-уот пса кличут, - повторила дама, начиная терять терпение.

В тех краях это кличка встречалась на каждом шагу. Джан быстро нацарапала на бланке "Спорт" и изящным жестом вложила ее в протянутую, благоухающую ладонь дамы, стараясь не касаться влажных потеков.

Подобное представление мне суждено было наблюдать в будущем еще не раз и не два, и я всегда изумлялся потрясающим зубно-губным талантам приверженцев жевательного табака. Понаблюдав за этим фокусом на протяжении нескольких лет, я понял, что нужный эффект достигается так: зубы крепко стиснуты, а губы чуть расходятся в тот момент, когда выбрасывается струя сока. Я не понимал, как такое возможно, пока не проследил за процессом несколько раз; только тогда я понял, что это - особый врожденный дар, возможный благодаря аномально-широкому промежутку между двумя верхними резцами и очень подвижному языку. Благодаря этим двум чертам строения рта, в сочетании с годами ежедневной практики, человек и становится прославленным плевальщиком олимпийской категории. А еще я подметил, что, хотя некоторые мужчины тоже жуют табак, путь в плевальщики-чемпионы им заказан. Их технике недостает этакого изящества; они, похоже, избавляются от избытка жидкости во рту как придется, не тратя времени на то, чтобы выработать особую манеру и стиль. И, уж конечно же, мужчина ни за что не позволит застать себя с дурацким платочком в руке. Вместо того, он вытрет губы и подбородок рукавом рубашки, или, если время летнее, тыльной стороной ладони.

Когда все собаки получили свою дозу вакцины, некий престарелый джентльмен обратился ко мне с просьбой.

- Док, там дальше по дороге живет миссис Шерли, она почитай что инвалид и собаку привезти не может. Не могли бы вы к ней заехать и сделать прививку старине Бастеру? Карни Сэм всегда ее выручал.

- Да конечно, с удовольствием. Показывайте дорогу.

- Только вот что, док. Этот Бастер - презлющая тварь. Вам понадобится ловчая петля; миссис Шерли, небось, будет бранить вас почем зря, - да только иначе к нему не подступишься.

Это наводящее ужас устройство представляло собою рукоятку от мотыги из древесины гикори с двумя дырками, просверленными на расстоянии шести дюймов друг от друга в той части, где обычно крепится сама мотыга. Сквозь дырки пропускалась веревка, - сперва сквозь ту, что ближе к ручке, затем сквозь ту, что ближе к противоположному концу, - и на свободном ее конце завязывался здоровенный узел. Петля набрасывается на голову собаки; врач затягивает свободный конец, и, зафиксировав пациента, спокойно делает прививку. Я эту штуку терпеть не могу, однако порою без нее не обойтись.

Бастер являл собою сорок пять фунтов черной шерсти и лютой злобы. Он сидел на цепи под персидской сиренью, и, едва увидев пса, я понял: такой лютой твари мне еще не попадалось. Вокруг его глаз и носа красовались серые круги седины; когда же Бастер оскалил пасть и зарычал, я убедился, что часть резцов и все до одного клыки отсутствуют, - небось, обломал зубы о гостей и непрытких коммивояжеров, предположил я.

Рыча и лая, пес прыгнул на меня еще до того, как я вторгся в его владения. Поворачивал ли я налево или направо, Бастер метался и рявкал, надеясь, что удастся как-нибудь урвать кус человечинки. Я от души надеялся, что цепь выдержит.

Я медленно пошел вдоль дерева. Бастер следовал за мной, по-прежнему бурно протестуя против дерзкого вторжения. Совершив несколько обходов по часовой стрелке, я обнаружил, что цепь все укорачивается и укорачивается, пока пес не примотал сам себя к стволу, точно чертик на ниточке. Я быстро взял в зубы шприц и иголку на манер Тарзана, ухватил пса за хвост и дернул его на себя, так, что обе его лапы повисли в воздухе. Вот теперь Бастер не просто злился, он кипел от ярости! Бедолага лаял, рычал, отчаянно пытался цапнуть своего мучителя, растянувшего его до предела. При всем при этом из задней его части извергалось зловонное содержимое анальной железы. Улучив момент, я ввел-таки иглу псу в бедро и впрыснул вакцину, - еще несколько секунд, и Бастер задохнулся бы. Затем я зашагал вокруг дерева в другую сторону, а пес устремился следом, - пошатываясь, однако по-прежнему оглашая окрестности громким, хоть и хриплым, лаем, да так, что брызги слюны летели во все стороны. Неведомо для меня, хозяйка Бастера наблюдала за представлением от начала и до конца из окна гостиной.

- Прошу прощения, мэм, что мне пришлось так грубо обойтись с Бастером. Но ведь надо же было ввести ему вакцину, - покаялся я.

- Молодой человек, вы справились за десятую часть того времени, что обычно уходила у мистера Дженкинса. А ведь он пользовался кошмарной ловчей петлей! Я так рада, что вы обошлись без этого бесчеловечного приспособления! - воскликнула миссис Шерли. - Вижу: дело свое вы знаете! Буду ждать вас в это же время на будущий год.

- Да, мэм, меня специально учили управляться со злобными псами. Нет, Бастер-то как раз не злобный; просто с характером, - словно со стороны услышал я собственные слова. Мысль о будущем годе особой радости мне не внушала.

Имея на счету первую схватку с Бастером, мы покатили к последней остановке дня. После жуткого поединка руки у меня все еще тряслись, а уровень адреналина в крови заметно повысился.

- Милый, с этим псом ты не слишком-то церемонился. От души надеюсь, что таких, как он, в округе немного. Хозяйка, небось, расстроилась?

- Вовсе нет, сделала мне комплимент, - дескать, с собаками я управляюсь просто отменно! - и пришла в восторг от того, что я не пустил в ход ловчую петлю. Сказала, я преуспел не чета Карни Сэму, - не мог не похвастаться я.