Некрасивый (СИ)

Иногда случаются в жизни чудовищные несправедливости. Когда хорошие вроде бы люди, чистые душой и помыслами, не являются счастливыми не потому, что совершают плохие поступки, а потому, что волей судьбы не попадают в должное окружение.

Таким человеком и была Ольга. Ей катастрофически не везло в личной жизни. Возможно потому, что видела Ольга в мужчинах сначала красивую оболочку и, не разобравшись в содержимом, с головой ныряла в омут своих чувств. Но потом снятая оболочка обнажала не совсем радужное нутро.

Первый её муж, Андрей, был статным красавцем, черноглазым и широкоплечим. Он покорил Ольгу с первого взгляда. Но, как потом оказалось, будучи профессиональным альпинистом чувств, на покорении одной вершины он не остановился и занимался восхождением на женские тела с завидной регулярностью. Терпеть долго Ольга не смогла, и по её требованию Андрей ушёл из семьи, оставив на память о себе свою красивую фотографию на стене и подаренные по наследству их общей дочери Настеньке красивые чёрные глаза. Настенька была прекрасным ребёнком – умницей и красавицей. Только за одно это Ольга не держала обиды на Андрея.

Второй муж, Павел, был не менее привлекателен. Но в отличие от брюнета Андрея, он был подобен светлому ангелу – голубоглазый, светловолосый, с искренне-детской улыбкой, обнажавшей белоснежные ровные зубы. Ольга смотрела на эту ослепительную улыбку, не в силах оторваться, часами слушая его лепет о человеческом счастье, и искренне веря в радужные перспективы их дальнейшей жизни, обрисованные им. Но, видимо, его ангельская белозубая улыбка гипнотизировала не только Ольгу. И вскоре Павел просто исчез из её жизни, оставив Ольгу с долгами и телефонными звонками от озлобленных обманутых клиентов его фирмы. Зато память о нём оставалась яркой и нерушимой все те пять лет, пока Ольга оплачивала кредиты, взятые на погашение Пашкиных долгов.

Годы шли, дочка росла, боль потерь утихала, и любить хотелось всё отчаяние. Но как-то не складывалось… Вечные проблемы – бытовые, материальные – не позволяли расслабиться, почувствовать себя готовой к новым отношениям. Да и негде было познакомиться с мужчиной одинокой женщине чуть за тридцать с ребёнком. По клубам Ольга не ходила, в театр пригласить было не кому, а знакомиться на улице не позволяло воспитание. Был, конечно, коллектив её родного НИИ, но мужская его составляющая была давно окольцована. Правда коллега по работе Светка, по совместительству приходящаяся Ольге приятельницей, давно уже сватала к Ольге не так давно пришедшего в НИИ геодезиста из соседнего отдела Сергея.

- А ты всё-таки присмотрись, Оль. Неженатый, работник ответственный, зарплата не плохая. Ты не видишь, а он посматривает на тебя. Хороший ведь мужик, – говорила Светка почти каждый день в обеденный перерыв в шумной столовой.

Ольга присматривалась, правда. И видела заинтересованный взгляд со стороны Сергея в свою сторону. Но к сердцу как-то не лежало.

- Он какой-то… некрасивый, - оправдываясь, говорила она.

Сергей и впрямь был далеко не красавцем. На его нелепо скроенном лице длинноватый нос казался пересаженным с чужой головы, совершенно не сочетающимся с чертами его лица. Уши Сергея забавно оттопыривались в стороны, придавая ему несерьёзный для мужчины его возраста вид. Их не скрывала даже удлиненная стрижка, отпущенная Сергеем, уши всё равно прорывались сквозь пряди коричневатых волос. Глаза его, пусть и крупные и глубоко посаженные были неопределённого зеленоватого цвета и совсем не трогали Ольгину душу. А когда Сергей улыбался, то обнажалась его небольшая щербинка между передними зубами. В довершении ко всему, достаточно высокая и стройная Ольга была с ним примерно одного роста, и когда она носила обувь даже на небольшом каблуке, то становилась выше Сергея.

- Ну и что, что некрасивый, - не унималась Светка, - тебе с него не статую лепить!

А Ольге хотелось красоты…. Хотелось наслаждаться тем, кто находился рядом, кидая восхищённые взгляды, и ощущая себя счастливцем, выигравшим лотерею. Хотелось бешеного сердцебиения. Так же, как и прежде…

Бывают в жизни такие дни, когда всё валится из рук, хотя и нет для этого повода. Тот летний день пятницы в Ольгиной жизни был именно таким. Неприятности сыпались на неё одна за другой. Проснувшись утром, Ольга поняла, что в доме без предупреждения отключили воду. Потом убежал варившийся из остатков воды кофе, залив коричневой жижей всю плиту. Она интуитивно схватила турку, убирая, и естественно обожглась. А когда полезла за спреем от ожогов в кухонный ящик, то неудачно дёрнула дверку шкафа так, что та соскочила с одной петли, криво повиснув на гарнитуре. В отчаянии Ольга вытащила пакет молока из холодильника, но налив его в стакан, обнаружила, что то скисло.

Ольга сидела и давилась всухомятку печеньем, которое даже не чем было запить. Хорошо ещё, что Настюшка три дня назад уехала в лагерь, потому что накормить ребёнка было бы нечем. Пока Ольга возилась со всеми этими бедами на кухне, стрелки часов неумолимо пересекли последнюю границу лимита времени, отпущенного на сборы. Опаздывающая, голодная, не успевшая принять душ Ольга, схватив в зубы жевательную резинку вместо зубной щётки, второпях надевала босоножки, дергая неподдающиеся ремешки. Послышался треск ниток, и она поняла, что один из ремешков надорвался. Никогда не ругавшаяся Ольга чертыхнулась, покрутила ногой и решила, что босоножка продержится ещё день, а в выходные она отдаст обувь в ремонт.

Рабочий день тоже сполна был насыщен мелкими пакостями. Но она стоически перенесла его, ни на кого не сорвавшись и стараясь как можно реже ходить в этот день, чтобы сберечь босоножку. В обед Светка весело трещала о том, что чей-то брат привёз в их отдел прямо на работу десять обалденных арбузов почти за бесценок, и один она отложила для Ольги. Ольга кивнула в согласии, предвкушая вечерние поглощение сочной мякоти. Но и эта радость оказалась с подвохом. Как оказалось, заботливая Светка отложила арбуз, тянувший килограммов на десять.

Дождь начался ещё в обед, и к пяти часам успел залить всё вокруг. Ольга тащила на себе арбузище, шагая по лужам и недоумевая, зачем ей одной так много. Она отошла от проходной НИИ всего метров на триста, когда почувствовала неприятную свободу в ступне и чуть не подвернула ногу – размокший от луж надорванный ремешок оторвался. Босоножка больше не держалась на ноге. Ольга стояла в луже, не зная, что делать дальше. Очень хотелось плакать…

- Ольга, подождите! – голос сзади заставил её повернуться.

Быстро шлёпая по лужам, к ней приближался Сергей, широко улыбаясь щербатым ртом.

- Да я и не убегу… Даже если захочу… - Ольга шмыгнула носом, - У меня тут катастрофа, - она приподняла ногу, показывая болтающуюся на ней босоножку.