Грандиозная дзэн-буддистская свадьба

Чарльз Буковски

Грандиозная дзэн-буддистская свадьба

Я сидел сзади, в компании румынского хлеба, ливерной колбасы, пива, прохладительных напиков; с зелёным галстуком на шее - первым галстуком за десять лет, с тех пор, как умер отец. Ныне же мне предстояло стать шафером на дзэн-буддистской свадьбе. Холлис вела машину со скоростью 85 миль в час, а четырехфутовая борода Роя, развеваясь, лезла мне прямо в лицо. Это была моя "Комета-62", только сесть за руль я не мог - отсутствие страховки, два попадания за езду в пьяном виде и неминуемое новое опьянение. Холлис и Рой три года прожили вместе, не заключая брака, причем Рой жил у Холлис на содержании. Я сидел сзади и посасывал пивко. Рой по порядку описывал мне всех членов Холлисовой семьи. Рою лучше всех давалась интеллектуальная чушь. Или трепотня языком. Стены их квартиры были увешаны фотографиями уставившихся в объектив жующих парней.

Был там и снимок онанирующего Роя в преддверии оргазма. Этот снимок Рой сделал сам. То есть перехитрил камеру. Без посторонней помощи. Бечёвка. Провод. Некое приспособление. Рой утверждал, что для получения безупречного снимка ему пришлось онанировать шесть раз подряд. Работёнка на целый день. И вот она возникла: эта млечная капелька - произведение искусства. Холлис свернула с автострады. Ехать предстояло недолго. Кое-кто из богатеев имеет подъездные аллеи в милю длиной. С этой дело обстояло попроще: четверть мили. Мы вышли из машины. Тропический сад. Четыре или пять собак. Чёрные мохнатые зверюги, бестолковые и слюнявые. До двери мы так и не добрались - там на веранде, со стаканом в руке, глядя на нас свысока, стоял он, богатей. И Рой вскричал:

- Харви, сволочь ты этакая, как я рад тебя видеть !

Харви едва заметно улыбнулся.

- Я тоже рад тебя видеть, Рой.

Одна из черных мохнатых зверюг вцепилась мне в левую ногу.

- Убери своего пса, Харви, сволочь ты этакая, рад тебя видеть ! завопил я.

- Аристотель, немедленно ПРЕКРАТИ !

Аристотель убрался восвояси, как раз вовремя.

Потом. Мы поднимались и спускались по лестнице, перетаскивая в дом салями, солёных венгерских зубаток, креветок, хвосты омаров. Глазированные булочки. Рубленые голубиные жопки.

Наконец мы перетащили всё. Я сел и схватился за пиво. В галстуке был я один. Кроме того, только я один купил свадебный подарок. Я спрятал его между стеной и ногой, изжёванной Аристотелем.

- Чарлз Буковски...

Я встал.

- Ах, Чарлз Буковски !

- Угу.

Потом:

- Это Марти.

- Привет, Марти.

- А это Элси.

- Привет, Элси.

- А правда, - спросила она, что когда вы напьётесь, вы ломаете мебель, бьёте окна и распускаете руки ?

- Угу.

- Для этого вы староваты.

- Слушайте, Элси, перестаньте молоть чепуху.

- А это Тина.

- Привет, Тина.

Я сел.

Имена ! Я полтора года прожил со своей первой женой. Как-то вечером пришли гости. Я сказал жене: "Это Луи, полудурок, это Мари, королева скоростного отсоса, а это Ник, недоумок". Потом я повернулся к ней и сказал: "Это моя жена... это моя жена... это" Наконец мне пришлось взглянуть на нее и спросить: "А КАК ТЕБЯ ЗВАТЬ-ТО, ЧЕРТ ПОДЕРИ ?!"

"Барбара."

"Это Барбара," - сообщил я гостям.

Дзэн-учитель ещё не прибыл. Я сидел и посасывал пивко.

Потом появились новые люди. Они всё поднимались и поднимались по лестнице. Всё Холлисово семейство. Рой, похоже, семьи не имел. Бедняга Рой. В жизни ни дня не работал. Я взял себе ещё пива.

А они всё поднимались в дом: бывшие арестанты, шулеры, инвалиды, мастера всевозможных темных делишек. Родные и близкие. Целыми толпами. Без свадебных подарков. Без галстуков.

Я забился в свой угол. Один малый был совсем затраханный. Ему потребовалось двадцать пять минут, чтобы подняться по лестнице. У него были специальные костыли, очень мощные с виду штуковины с круглыми ободками для рук. Там и сям особые зажимы. Резина и алюминий. Деревяшек малыш не признавал. Я напряг воображение: разбавленная водой наркота или денежный долг. Его продырявили пулями, когда он сидел в старом парикмахерском кресле с горячим и влажным полотенцем на лице. Но смертельных ран ему нанести не сумели.

Были там и другие. Кто-то преподавал в Лос-анжелесском университете. Кто-то ещё плавал в дерьме среди китайских рыболовных судёнышек с заходом в Сан-Педро.

Я был представлен величайшим жуликам и убийцам нашего века.

Что до меня, тоя временно не работал.

Потом подошел Харви.

- Буковски, не хотите ли немного виски с водой.

- Конечно, Харви, конечно.

Мы направились на кухню.

- А галстук зачем ?

- У меня на брюках сломана молния. А трусы слишком тесные. Конец галстука прикрывает вонючие волосы прямо над членом.

- По-моему, вы лучший из современных мастеров короткого рассказа. С вами никто не сравнится.

- Конечно, Харви. Где же виски ?

Харви показал мне бутылку шотландского виски.

- Я пью только этот сорт, поскольку вы всегда упоминаете его в своих рассказах.

- Но я уже сменил марку, Харв. Я нашел кое-что получше.

- Как называется ?

- Разрази меня гром, если я помню.

Я отыскал высокий стакан и налил туда виски пополам с водой.

- Снимает нервозность, - сказал я ему. - знание ?

- Конечно, Буковски.

Я залпом выпил до дна.

- Хотите ещё ?

- Конечно.

Я взял вторую порцию, пошел в комнату и уселся в свой угол. Тем временем опять поднялся шум. Дзэн-учитель уже ПРИБЫЛ !

Дзэн-учитель носил весьма причудливую одежду и всё время щурил глаза. А может, они у него от рождения были такие.

Дзэн-учителю понадобились столы. Рой бегал по всему дому в поисках столов.

Между тем дзэн-учитель был очень спокоен, очень любезен. Я допил виски и отправился за новой порцией. Вернулся.

Вбежал ребёнок с золотистыми волосами. Лет одиннадцати.

- Буковски, мне знакомы некоторые ваши рассказы. По-моему, вы самый великий из всех писателей, которых я знаю!

Длинные белокурые волосы. Очки. Стройное тело.

- Отлично, крошка, ты уже большая. Мы поженимся. Будем жить на твои деньги. Я уже начинаю уставать. Ты можешь попросту выставлять меня напоказ в какой-нибудь стеклянной клетке с вентиляционными отверстиями. Я разрешу тебе спать с мальчишками. Я даже буду смотреть !