События глазами очевидцев

“Понятно, - думает Михаил. - Подвесные блоки с ракетами - весомый аргумент для переговоров.

Достаточно одного захода- и эти железные “чудища” будут гореть, как спичечные коробки”.

Вертолёты делают вираж и уходят, за ними то же самое проделывает другая пара.

Радисты сообщают, что танки окружены плотными кольцами гражданских лиц, и вертолётчики не желают стрелять в них...

Какое-то время стоит тишина.

Вдруг – ожесточённая стрельба в коридоре и также неожиданно стихает.

Прибывший посыльный докладывает, что со стороны двадцатогого подъезда пресечена попытка прорыва внутрь здания, но среди наших есть раненые.

Михаил продолжает наблюдать в окно. Вертолеты, не сделав ни единого выстрела, уходят от Белого дома, и танки, опять развернувшись пушками к зданию, заняли боевые позиции.

С коридора Михаилу сообщили, что его ждёт какой-то офицер. Это был знакомый - земляк из Тираспольского спецназа “Дельфин”. Он рассказал, что одного из тех солдат, что самовольно покинули свою военно-строительную часть и пришли на защиту Дома Советов, недавно забрал отец и вывел отсюда во время короткой передышки между обстрелами. Другой солдатик получил ранение и нуждается в квалифицированной медицинской помощи. Третий, их командир, убит. В целом, все они держатся молодцами. Сотник Морозов уже трижды ранен.

С докладом к Ачалову прибыл офицер, ответственный за поддержку связи с армейскими подразделениями.

Из его слов стало ясно что армия не поддержала защитников законного парламента, и более того - некоторые офицеры, отбывшие на переговоры по воинским частям, были там задержаны.

Танки не стреляют, слышны лишь автоматные очереди где-то в районе двадцатого и восьмого подъездов.

С жёлтого броневика, с мегафоном вместо пушки, чётко слышны призывы к защитникам выходить и сдаваться.

Михаил опять смотрит в окно. Видны несколько человек, идущих из “Дома” с поднятыми руками.

По рации идут сообщения с верхних этажей о возникшем пожаре, который тушить нечем,

и некоторые группы людей оказались отрезанными огнём от выходов с этажей.

Снизу сообщают, что в подвал здания через два подземных въезда для подвоза на кухню продуктов ворвались десантники 119-го полка, которые ещё утром шли на помощь защитникам, но всем офицерам этого полка Ельцин лично пообещал квартиры вне очереди, и они уже заняли цокольный этаж Дома Советов.

Михаил заходит в кабинет, где временно разместили штаб Ачалова, узнать, какие будут дальнейшие указания.

На одной из частот радиостанции, лежащей на столе, слышны обращения к защитникам Белого дома выходить и сдаваться.

На другой - дублируют приказы командования атакующих: “Уничтожать всех! Пленных не брать…”

С Ачаловым ведут разговор прибывшие час назад к нему какие-то незнакомые Михаилу люди, уговаривают его уйти с ними, пока ещё есть возможность обеспечить для него беспрепятственный выход...

Владислав Алексеевич, выслушав их, встал, опираясь на свой самодельный костыль из спинки стула, и сказал своё последнее слово: у него не хватит совести бросить в такое время депутатов. Посетители ушли.

В кабинет вошёл посыльный с улицы. Свой доклад он начал с рассказа, как один из БТРов подошёл сбоку к Горбатому мосту и из крупнокалиберного пулемёта расстрелял тех, кто прятался от обстрела под мостом...

Несколько человек с баррикад пытались отбиться бутылками с бензином, но поджечь ни один БТР не удалось...

Следующим докладывал посыльный от начальника штаба полка особого назначения, который дислоцировался в подземном бункере, так как совсем не имел оружия.

Начальник штаба устами этого посыльного доложил, что весь личный состав организованно выведен из бункера в здание Белого дома. На одеялах вынесены все раненые.

Когда посыльный вышел, Владислав Алексеевич приказал Михаилу сформировать группу для прорыва из “Белого” в город с документами штаба.

Выйдя из кабинета, Михаил понял, что его ребята окончательно решили не сдаваться, и молча набивали автоматные магазины патронами, которыми подзапаслись у охраны Руцкого. Потом они рассказали, что, по последнему донесению, Антона методично избивают, чередуя пытками целлофановым мешком, смакуя, как тело того корчится в судорогах.

После того, как группа добровольцев была сформирована, Михаил передал свои ордена и орденские книжки командиру группы. Тот пообещал, что если хоть кто-то из них прорвётся, то передаст всё это жене Михаила. Прибывший снизу посыльный доложил, что от атакующих их парашютистов прибыл для переговоров с Ачаловым офицер в звании капитана, который выдвигает предложение сдаться под его ответственность. При этом посыльный добавляет, что капитан сильно пьян.

Михаил посылает одного из своих ребят разобраться с капитаном, сам спешит за Ачаловым, опиравшимся на свой самодельный костыль и решившим лично проводить группу добровольцев до пятого подъезда. Стрельба возобновляется с новой силой. Дальше группа двинулась по коридору к двадцать четвертому подъезду. Оттуда было ближе всего к колодцу подземного коллектора.

Глава VIII

Время уже далеко за полдень. Посыльный доложил, что у дверей парадного входа какой-то представитель от атакующей стороны вызывает на переговоры.

Михаил оставил за себя старшего и спустился на два этажа вниз. Выбрал удобное место для наблюдения возле окна.

Снаружи, перед зданием, на самом верху парадной лестницы, по площадке, игнорируя обстрел, прохаживается молодой круглолицый человек. Одет он в камуфляжный ватник с планшетом и портативной радиостанцией через плечо. В руках - мегафон.

Внизу лестницы - толпа гайдаровских демократов-погромщиков, совершенно не опасающихся выстрелов со стороны защитников. По тому, как толпа слушает этого молодого человека, Михаил понял, что тот полностью владеет обстановкой. Как в подтверждение этого, обращаясь к толпе через мегафон, тот даёт приказание пропустить спецназ.

На пандус проходят человек десять офицеров в полной экипировке, в шлемах из пуленепробиваемого стекла.

От них отделяются вперёд двое.

Один из них без шлема, с куском колючей проволоки, на которой намотана белая тряпка.

Молодой человек, обращаясь к защитникам “Белого”, говорит по мегафону:

- Для переговоров к вам направляются офицеры спецназа “Альфа”!

Прошу ответить мне!

Кто-то сверху отвечает ему также по мегафону.

Почти одновременно с этим по внутреннему ретранслятору сообщают: “К нам на выручку идёт “Трудовая Москва”!

В толпе гайдаровцев поднялся рёв и свист, некоторые двинулись вперёд.

Военный, обращаясь к толпе через мегафон, командует: “Всем отойти назад!”. Офицеры спецназа оттесняют наседавшую толпу. Молодой человек снова обращается по мегафону к защитникам: “Не стреляйте! К вам идут на переговоры!”

Видно, как те два офицера поднимаются по парадной лестнице. Михаил спешит им навстречу.На втором этаже парадного холла ребята Макашова встретили его

криками: “Осторожно! Снайперы!” Сам генерал-полковник в чёрном берете со звездой Союза Советских офицеров сидит в простенке у окна с автоматом в руках.

Эта передовая группа защиты Белого дома контролировала основной проход на первый этаж холла.

Альберт Михайлович говорит Михаилу, что Андрюша Маликов с другим офицером вышли встречать парламентеров.

К удивлению Михаила, молодой человек с усиками на добродушном лице был в звании аж…младшего сержанта милиции.

Андрюша подводит к нему двух офицеров - представителей спецназов “Вымпела” и “Альфы”.

По краям площадки Михаил насчитал ещё десять стоящих офицеров со сложенными демонстративно у ног автоматами.

Один из офицеров представился полковником, командиром спецназа “Альфа”, и попросил провести его к руководству.