События глазами очевидцев

Но со стороны защитников выстрелов не слышно.

В эфире - опять Руцкой. Теперь обращается непосредственно к атакующим прекратить огонь и дать возможность вывести детей и женщин.

По другой волне с баррикад слышится призыв помочь вынести раненых.

В кабинет вбегает один из охранников, на ходу сообщая, что к Ачалову рвутся офицеры-афганцы. Михаил спешит им навстречу.

Офицеры в собственном бессилии, на чём свет проклинают начальство, не сумевшее обеспечить оружием защитников Дома Советов. Михаил, как может, успокаивает их.

Опять заходит к Ачалову. Тот по рации принимает сообщение, что 119-й парашютно-десантный полк, который прорывался на помощь защитникам Белого дома, уже перевербован на сторону Ельцина, и по инерции в числе первых активно включился в штурмовую атаку против тех, к кому шёл на помощь.

На другой волне оборонявшие здание мэрии сообщают, что силы неравны, и они вынуждены отходить с огневых позиций.

Ачалов посылает Михаила вниз и приказывает ему лично разобраться и доложить обстановку.

Глава VII

Михаил снова в кабинете у шефа докладывает о происходящем внизу. После смотрит на часы и с удивлением обнаруживает, что стрелки показывают полдень. Четверть суток пролетело, как единый миг.

Через окно по мегафону доносится обращение атакующих к осаждённым:

“Выходить всем с поднятыми руками!” Одновременно слышится обращение и к стрелявшим по “Дому” прекратить огонь. Но его никто не слышит, и стрельба продолжается.

Прибывший офицер докладывает, что в здание парламента через подвал со стороны мэрии просочились десантники, а сдерживать их продвижение приходится, грозя демонстративно автоматами, на самом деле с пустыми рожками. Патронов катастрофически не хватает, и уже были случаи прорыва на 2-й этаж, где приходилось отбивать атаки врукопашную.

С улицы доносится нарастающий шум мотора. Выглянув сбоку в окно, Михаил видит внизу, прямо под окном, БТР. Говорит об этом Ачалову. Генерал приказывает перебраться всему штабу со 2-го этажа на 5-й к Хазбулатову.

Минуя по одному простреливаемые пролёты лестничных маршей, добрались до 5-го этажа. За сейфами, что лежали поперёк коридора, расположилась охрана Руцкого. В небольшом коридорчике без окон, который находился перед большим залом приёмной, за журнальным столиком – Руцкой и Хазбулатов.

Михаил со своими ребятами уселись на стульях напротив охранников. Разговорились. Начальник охраны не без горечи рассказал, что Руцкой уже отдал приказ вынести на улицу белый флаг, но никто не соглашается быть исполнителем этой миссии.

Мишины ребята сдаваться тоже не собирались и, как бы в подтверждение этого, вместе с охраной Руцкого без всякой команды начали выламывать двери запертых кабинетов и оборудовать в них огневые позиции. Михаил им не мешал.

Для выполнения приказа Руцкого нашли офицера из другого подразделения.

Но не прошло и нескольких минут, как снизу сообщили, что вышедшего на улицу с белым флагом парламентёра сразу убили снайперы.

Одновременно сообщили и о потерях: “На улицах, со стороны трёх подъездов, лежат до сорока трупов гражданских людей, в том числе монашки, расстрелянные в передвижной часовне”.

Руцкой опять дублирует свой приказ впустить в здание всех оставленных на улице и внести раненых.

Вслед за этим распоряжается ещё раз оповестить по внутреннему радиоселектору и радиостанциям приказ о категорическом запрете ответного огня вне здания.

Проследить за выполнением этого приказа посылает офицера из личного приближения.

Потом заходит к себе в кабинет, но постоянно выбегает из него в своём тканевом бронежилете и в камуфляже, на ходу связываясь, то с одним, то с другим по портативному телефону сотовой связи.

Прибывший к нему посыльный доложил, что офицер, посланный им проследить за выполнением его приказа, убит в лестничном проёме снайпером.

Александр Владимирович посылает другого офицера, а по телефону в который раз повторяет:

“Черномырдин! Немедленно прекрати огонь!!!”

Ему снова докладывают, что и второй посланный им офицер убит на лестничном проёме.

Одновременно сообщают, что на бронетранспортёрах, которые не реагируют на его призывы прекратить огонь, сидят гражданские лица в кожанках, вооружённые помповыми ружьями.

Эти сообщения вывели Руцкого из равновесия, и он начал материться, на чём свет стоит: “Ё....е жиды!.. Это всё Боксер со своими головорезами!”

Эти слова удивили не только Михаила, ведь мало кто не знал о подноготной самого Александра Владимировича.

Прибыл офицер штаба, который предоставил Ачалову подробную информацию о силах, атакующих защитников Дома Советов.

Прочитав депешу, Владислав Алексеевич доложил Руцкому, что на наших семьдесят автоматов с двумя рожками патронов на каждого и пять ручных пулемётов нам противостоят около ста БТРов, до шестидесяти БМД, сорок БМП, пятнадцать БРДМ, не считая различных спецмашин МВД.

Количество военнослужащих насчитывается тысячами. Кроме этого, ожидается и подход танков.

На улице отчётливо слышны выстрелы тридцатимиллиметровых пушек БМП. Руцкой зазывает Ачалова к себе в кабинет.

Все уже как бы привыкли к обстрелу, сидят молча по своим местам. Стрельба то начинает затихать, то снова нарастает с новой силой.

- Танки, - оповещает офицер, наблюдавший за улицей.

Михаил переходит к окну и сбоку, через жалюзи, смотрит наружу.

По набережной и мосту передвигаются пять танков.

Один из них открывает огонь из крупнокалиберного пулемёта

Неожиданно появившийся Руцкой, почему-то обращаясь не к своей охране, а показав пальцем на Михаила, приказал оповестить все посты, что на “помощь к нам летят вертолёты”, которым необходимо обеспечить приземление на пандус здания Дома Советов.

Тот посылает трех офицеров выполнять приказ Руцкого, сам оставляет за себя старшего и с радостью отбывает продублировать этот приказ.

С опаской проскакивает первый лестничный проём.

На улице - залп танковых орудий.

Опять залп, и сверху грохот разрывов снарядов.

Здание трясёт, в ушах – ощущение боли.

Михаил неожиданно для себя испытывает некоторое смятение и чувствует, как холодок пробегает по всему телу.

Какое-то мгновение стоит на месте в оцепенении, ждет, где ударит следующий снаряд. Опять разрыв наверху.

Вдруг среди этого грохота... откуда-то сверху... видимо показалось, но потом яснее и все громче и громче:

...Врагу не сдается наш гордый “Варяг”, пощады никто не желает...

Безоружные депутаты, среди которых и женщины, таким образом, отвечают на орудийные залпы с танков.

Чувство страха сразу тает, и Михаил снова полон сил и уверенности.

В стрельбе наступает некоторая пауза, но затем вновь возобновляется,

видимо, изо всех танков. Снова на какое-то время утихает, и он, пользуясь паузой, пробегает по коридору к первому посту и дальше, к остальным.

...Назад возвращается тем же путем. Где-то в коридоре включен радиотранслятор, и слышно обращение к защитникам парламента:

- Товарищи! К нам на помощь идут вертолёты! По вертолётам не стрелять!

Когда же подошел к штабу, получили и радиосообщение:

- Вертолёты уже в небе Москвы и скоро будут у Дома Советов. По всему этажу слышатся ликование, радостные крики: “Ура!!! Наши!!! “

Михаил - уже у окна. Танки молчат. Вокруг них толпятся какие-то люди. А вот и небесные соколы!.. Первые два вертолёта в полном боевом. Танки разворачиваются к “Дому” задом, очевидно, по приказу сверху в буквальном смысле этого слова.