Служба - дни и ночи

— Видишь, как солнце припекло! — оправдывался кинолог. — Дорогу водой размыло. След пропал, и теперь ничего не поделаешь. — Он спустил собаку с поводка, и та, сделав несколько кругов, возвратилась к хозяину, виновато прижав уши.

Ветров достал из кармана карту, начал изучать ее:

— Смотри, впереди, километрах в двенадцати-пятнадцати, городской поселок. Он наверняка туда направился. Сделаем так: ты возвращаешься обратно и со всеми остальными приезжаешь в этот поселок. А я пойду туда. Встретимся... Да, подожди. Где же мы встретимся? — задержал шаг Ветров.

— Может, там милицейская служба есть? — бросил кинолог.

— Вряд ли. Давай решим так: если есть милиция, то заглянем туда, если нет — остановимся у почты. Почта наверняка должна быть. — И они разошлись.

Ветрову повезло: не прошел он и километра, как его нагнала автомашина. Это был молоковоз. Лейтенант поднял руку. Водитель сидел в кабине один, охотно согласился подвезти попутчика.

Ветров залез в кабину, и машина, разбрызгивая весенние лужи, медленно поехала дальше. Лейтенант старался понять, куда мог улизнуть Носов, мысленно ставил себя на его место. Почему тот соскочил с поезда, догадаться нетрудно: поезд шел в сторону границы, а там все платформы подвергаются тщательному досмотру. Следовательно, непредвиденная остановка перед закрытым семафором была для него как раз кстати. Куда же он мог податься после ночевки на сеновале? В сторону Бреста? Вряд ли. А может, решил сбить их с толку и возвратился в Минск? Но тогда возникает вопрос: как это сделать? Отправиться обратно на поезде? Допустим. Но тогда зачем уходить так далеко от железной дороги? Ведь переночевать можно было и поближе. Скорее всего он ушел к шоссе. Игорь представил, как Носов бредет по лесу один. Еды нет, денег тоже...

День клонился к вечеру, и в поселок они въехали, когда совсем стемнело. Знал бы лейтенант, что в этот момент из поселка на похищенной машине уезжал Носов!

Ветров, поблагодарив шофера, вышел из молоковоза.

Отделения милиции в поселке не оказалось. Но он выяснил, что здесь живет участковый инспектор. Его дом был совсем рядом — там, где сошел с машины оперативный работник.

Ветров постучал в дверь. На крыльцо вышла женщина средних лет.

— Здравствуйте! Участковый инспектор здесь живет?

— Да, здесь. Но его сейчас нет. А вы по какому делу?

Было видно, что хозяйке часто приходится замещать мужа.

— Я из уголовного розыска. Хотел поговорить с ним.

— Проходите, пожалуйста, в дом. Мы его быстро вызовем. Он сейчас на опорном пункте — дружинников инструктирует.

— Неудобно вас беспокоить. Расскажите лучше, как пройти к опорному пункту.

— Смотрите, как вам будет удобней, — ответила женщина и подробно объяснила, где находится опорный пункт.

Ветров быстрым шагом направился туда. Надо было успеть на инструктаж дружинников. И он успел.

Когда лейтенант вошел в служебное помещение, инструктаж уже начался. Участковый инспектор, рослый, мощного сложения мужчина лет пятидесяти, капитан, говорил медленно, четко выговаривая каждое слово. Увидев Ветрова, он на мгновение прервал инструктаж и обратился к нему:

— Вы ко мне?

— Да, к вам, — ответил Ветров и протянул участковому служебное удостоверение. — Если не возражаете, я тоже скажу несколько слов.

— Да, да, пожалуйста.

Ветров сообщил дружинникам — а их в помещении собралось человек двадцать — приметы Носова, предупредил, что он вооружен, очень опасен, рассказал, как действовать, если придется с ним встретиться.

Дружинники разошлись на дежурство. Лейтенант и участковый, оставив дежурить в штабе трех человек, вышли на улицу. Они решили пройтись по местам, где вероятнее всего мог появиться Носов.

— Пожрать же он захочет, — заметил капитан. — Значит, пойдет к центру. Там чайная.

Они пришли на центральную площадь поселка в тот самый момент, когда сюда въехал «козел», в котором находились все остальные товарищи Ветрова. Игорь Николаевич остановил их, а участковый направился к чайной. Он подошел к группе людей. Между ними шла оживленная беседа. Оказалось, что кто-то угнал автомашину. Участковый быстро возвратился к Ветрову. Было решено, что в первую очередь надо оповестить посты ГАИ. Снова пришлось сесть в «козла» и ехать в опорный пункт.

Участковый инспектор связался с районным отделом милиции, сообщил номер и марку угнанной машины, рассказал, что за рулем может оказаться опасный преступник. Положив телефонную трубку, капитан обратился к Ветрову:

— Ориентировку и фото Носова они уже получили. Посты ГАИ предупреждены. Что будем делать дальше?

— Берите нашу машину. — Лейтенант подумал и добавил: — Да и товарищей наших возьмите. Проедьте по поселку, проверьте места, где он может появиться, а я свяжусь со своими.

Участковый закрыл дверь. Вместе с ним вышли и другие сотрудники. Ветров по телефону связался с Минском, коротко доложил начальнику отдела обстановку. Тот посоветовал, что можно еще предпринять, и приказал: «Если будет установлено, в каком направлении уехал Носов, организуйте его преследование. Если нет — возвращайтесь в Минск».

Носов проснулся поздно. В печке уже давно весело трещали дрова. Хозяйка пекла блины, готовила угощение гостю. Увидев, что он проснулся, весело спросила:

— Что, на деревенской кровати хорошо спится?

— Точно, тетя Лиза. Доброе утро!

— Доброе, доброе! Вставай, сынок, умывайся, я тебя блинцами почастую.

Носов встал, вымыл руки под стареньким железным умывальником. До лица — не дотронуться. Хозяйка взглянула и ахнула:

— А сыночек ты мой! Что же это с твоим лицом делается? Гноиться начинает! Доктора нужно быстрее.

— Где того доктора найти? — махнул рукой Носов. — Ничего. Пройдет.

— Доктора у нас действительно нет. Но я к соседке подскочу. Она любую трасцу вылечит.

Хозяйка набросила на плечи старенький, в заплатах полушубок и вышла из дома.

Вскоре она вернулась с немолодой уже женщиной. Появилась какая-то потрепанная картонка, должно быть, из-под обуви, заполненная всевозможными пузырьками, склянками, клочками ваты, бинтами.

Женщина промыла лицо перекисью водорода, смазала раны какой-то мазью. Пациенту стало легче, и он с аппетитом позавтракал.

Выбрав момент, когда хозяйка пошла в хлев кормить скот, Носов тщательно осмотрел комнату. Он попытался найти тайник, где хозяйка хранит деньги, но не нашел. Скрипнув зубами и грязно выругавшись, сел на широкую деревянную скамью, начал размышлять: «Время тянуть опасно, хотя шансов на то, что сюда, в эту глухомань, за мной кто-то придет, мало. Но все-таки угроза есть. Стало быть, надо отсюда обрываться. Но куда?»

Вдруг Носов вспомнил, что на сеновале остались шинель и шапка охранника. «Если найдут, могут и догадаться, что это я оставил, — рассуждал он, — начнут родственников расспрашивать, не живет ли в этой стороне кто-нибудь из моих знакомых. Те, конечно, вспомнят тетку Лизу. Нет, надо рвать немедленно. Но где старуха деньги прячет?»

Носов снова начал обшаривать дом. Слазил на печь — ничего. Осмотрел кровать, заглянул под стол, проверил незатейливый подвесной кухонный шкафчик — результат тот же. «Ведь не будет же эта старая хлюндра прятать деньги в сарае или сенях, — думал он. — Отсыреют, сгниют. А где еще прикажете искать? Конечно, в доме. И только в доме. Но все-таки где?» И вдруг его взгляд скользнул по иконе. Он сделал резкое движение в угол, засунул руку за икону, вытащил оттуда какой-то запыленный, обтянутый паутиной пакет.

«Кажется, то, что требуется!» — обрадовался Носов, лихорадочно развязывая тесемочку. Мигом развернув плотную бумагу, он извлек пачку денежных купюр, завернутую в ветхую холщовую тряпицу. Деньги тут же были пересчитаны: оказалось ровно шестьсот рублей. «Так вот где ты прячешь свои сбережения! У бога за пазухой, — мысленно рассмеялся Носов. — От меня, чертова перечница, ничего не скроешь! Из-под земли достану».

Быстро придав пакету первоначальный вид, он снова засунул его за икону, деньги положил во внутренний карман пиджака и подошел к окошку: «Порядок! На первое время хватит». Его мысли перекинулись на Горанскую: «Вот бы ее заначку к рукам прибрать! Тогда можно пожить...»