Пьяная жизнь

тосты. Понятно, что свои «пять копеек» вставлял после ухода

родителей, провозглашавших первый тост, однако быстро

поднаторел и публика стала ожидать «цитат Цицерона». Пошли

приглашения на дни рождения к совершенно неожиданным

людям.

В будущем умение сказать слово необычно, от души

сыграло, в об- щем-то трагическую роль в моей жизни. Сколько

тонн(!) «бухла» обошло бы мою печень не владей я генетическим

качеством «вэрзты»! Украинское «вэрзэш» переводится на

руский как «ляпаешь», «плетешь языком», «пустословишь»,

«несешь чушь». Так вот, в военном билете моего отца и в моем

свидетельстве о рождении, фамилия Верзацкий. В паспорте я уже

Варзацкий. Почему поменялась вторая буква – не ведаю. Скорее

всего потому, что новый вариант более благозвучен. Старый же

точно фиксирует доминанту внутреннего мира.

К понятию «качества» я также отношу не только пока

лишь приближение «варваров» к культуре пития, выразившееся в

том, что мы с травы и задворок переместились за столы и у

каждого в руках оказался свой индивидуальный стакан.

Начали меняться темы разговоров, мощно «заработал»

женский фактор.

Наконец, оказалось, что кроме випивки существует

закуска! Правда, я лично так никогда и не научился «хорошо

выпить и хорошо закусить». Моим принципом стало: «Или пить,

или есть». Первая часть кредо применялась к откровенным

попойкам. Вторая – к празникам и торжествам, на которых я ни

разу, слышите, ни разу не напился! Получается, что перед вами

довольно редкий тип алкоголика.

Обильной и изысканной закуской запомнилось 16-тилетие

Паши 2 февраля 1967 года. Холодец из голубей, тушонных

Валерий Варзацкий

перепелов больше никогда не пришлось отведать. Впервые

захотелось больше съесть, чем выпить. Красное сухое вино

усиливало аппетит, и мы с Борькой подливали по чуть-чуть, в

шуме застолья не дожидаясь здравиц, не подозревая, что

«обжирайловка» через несколько часов спасет нам жизни.

Заседелись допозна и не расходились бы еще долго, если

бы родители не заметили, что разыгрывается метель. Буквально

выталкивая нас, они не думали, что я и Борька отобъемся от

остальных и пойдем другой дорогой – через речку, мимо уже

пустого ящика от водки. Ситуация, когда полупьяных

преступников потянуло на место преступления – классическая,

необъяснимая. Выходили вместе со всеми из освещенного двора,

справа были видны разноцветные фонарики окон в домах, дорога,

ведущая через мост в центр поселка. Но нам захотелось налево и,

оглянувшись через несколько минут, я не увидел ни друзей, ни

огней.

Речку ощутили ногами, поскользнувшись на покрытом

свежим снегом льду. Были в сознании, однако поперлись не на

находящийся в десятке метров прямо по курсу противоположный

берег речки – ручья, а против ветра и снега вдоль берега по льду,

что совсем нелогично.

Какая к чёрту логика, если на нас, как выразилась бабушка,

«блуд напав». Были нетрезвые, но не пьяные же?! Тогда почему

не пошли, пусть даже в условиях нолевой видимости, в переулок

между домами, выводивший почти к колодцу, от которого к

нашим хатам добрались бы наощупь? Точно «блуд». Но, скорее

всего, «Змей».

ПЬЯНАЯ ЖИЗНЬ

Пошли в противоположном направлении, начиная

застревать в снегу. Проблеск в сознании – мельница, силы

покидают.

Новый проблеск – два кирпичных столба школьной

калитки. Стоим на пороге школы. Вижу столбы, как продолжение

наших теней, от светящейся изнутри школьной двери.

В снегу выше колен добрели до калитки. Отгребли

немного снега каждый от «своего» столба со стороны улицы,

присели на корточки, прислонившись к столбам спиной.

…Увидев пальмы, море, почувствовав под ногами горячий

песок, я захотел распластаться под солнцем, раскинув руки, но

помешали неприятный звук и скрипучий голос издалека.

Сознание напряглось, уловив источник звука – шуршала, почти

скрежетала по кирпичу кожаная шапка над ухом в процессе

моего сладостного погружения в «песок», тоесть заваливания в

сугроб. Голос издалека оказался одноруким сторожем Козловым

– нашим спасителем.

Как он нас обнаружил – не знаю. Растолкал, по одному

завел в школу. Позвонил обезумевшим родителям. Пришел отец

Борьки и доставил пропажу по местам проживання. Между

прочим, до Борькиного дома оставалось метров 70. До моего,

соседнего, чуть больше.

Но почему, все же, нам захотелось подремать под

столбами в двух шагах от дома? Мы ведь, хорошо помню, вполне

осознанно договаривались отдохнуть пару минут… Так что же то

было? Сейчас полагаю – первая попытка Смерти принять меня

по эстафете от Змия. Неудавшаяся, как и многие последующие,

благодаря заступничеству Господа. Воистину: «…на аспида и

василиска наступиши; и попереши льва и змия».

Валерий Варзацкий

Увлекательное

занятие

-

вспоминать

прошлое!

Оказывается, память напоминает «принцип домино». Долгие

раздумия над каким-то полузабытым случаем неожиданно

воскрешают в сознании дела, о которых никогда не вспоминал и,

кажется, не вспомнил бы, не коснись невзначай соседнего

участка мозга.

Именно так перед глазами, во всем спектре красок радуги,

молниеносно розвернулась до невозможности реальная сцена

«лекции» по основам секса, которую читал нам, семикласникам, в

подвале строящегося здания управления сельского хазяйства,

старший по возрасту «наставник» Валера Терземан. За науку брал

недорого - две бутылки «Портвейна» и пачку «Беломора»,

которые, не будучи «жмотом», делил со всеми слушателями.

В «лекции» использовались «наглядные пособия» - ложе

из древесно – стружечной плиты, застланое старими газетами и

пиджак с подкладкой, густо забрызганой спермой. В том, что это

именно сперма, Валера предлагал убедиться завтра утром, когда

количество пятен увеличится… Но главная цель демонстрации

подкладки была благородная, безо всяких кавычек – уберечь

партнершу от неприятностей. Немногие, из полученных в

школьные годы знаний, так пригодились нам в жизни

А вот еще продукт соседних участков мозга под названим

«Патефон». Может кто-то не знает, так я вам скажу, что то был

сын «Граммофона» и отец «Радиолы». Механический

проигрыватель

грампластинок.

Удобный,

компактный

чемоданчик, заводившийся при помощи ручки. Мы брали

любимые пластинки, включали патефон в кустах возле

танцплощадки в перерывах между танцами, переманивая часть

завсегдатаев к себе. Просто так, ради баловства.

ПЬЯНАЯ ЖИЗНЬ

Но бывало, в моменты отключения электроэнергии, что

тогда в селах случалось частенько, нам кричали с танцплощадки:

- Хлопци! Нэсить вашу балалайку сюда!

Мы быстро меняли дислокацию и в темноте начинались

«грязные танцы» по-доманёвски.

Увлечение патифоном оборвалось неожиданно жестоко.

После очередной попойки в лесу, кому-то вздумалось бросить в

воздух пластинку. Зрелище понравилось. Сопровождаемые

«дебильным» хохотом, подружки – пластинки отправились за

первой. Любимая фонотека сгинула мгновенно. В душе что-то

надломилось. Стыдно было смотреть в глаза друг – другу.

Патефон ушел из нашей жизни навсегда. Змий торжествовал.

Выпускной десятый класс небыл «пьяным». Юношеские

нормативы «алкоспорта» покорились не по - научному досрочно.

Мелкие шалости, вроде пары стаканов домашнего вина перед