Особый почтовый

огда добрались до приметного перекрестка. Мне надо было еще плестись до улицы Лебедей и Пингвинов, а напарнику оставалось пройти лишь три квартала в сторону Губернаторской горки.

– Мама обещала приготовить лангустинов в соусе ахильо, как ты любишь. Составишь мне компанию? – осторожно поинтересовался компаньон.

Мама Ога – замечательная женщина. Слона на скаку остановит, фрегат половником собьет, построит всех ловцов удачи и заставит их вымыть уши и постирать носки. А уж готовит она, несмотря на то, что орк, так, что даже губернатор, спустись он в нашу дыру, язык бы от удовольствия проглотил.

Госпожа Гу пыталась относиться ко мне как к своему. И успешно делала вид, будто за столом сидит не извечный враг ее народа, а какой-нибудь двоюродный клыкастый кузен из урочища Холодного камня. Кровь предков кричала ей о сотнях погибших в лесных сражениях родичей, но разум и сердце твердили, что распри между нами остались далеко на континенте. Слава Небу, мамаша Гу очень быстро поняла, что здесь, на Черепашьем острове, эльф и орк не только могут вместе зарабатывать луидоры, но и дружить.

Однако, несмотря на это осознание, мое присутствие все равно заставляло ее чувствовать себя неловко. Поэтому, хоть я и любил стряпню мамы Ога, в гости заходил не слишком часто. Да и братцы компаньона не слишком-то были счастливы, видя меня живым и здоровым.

– Ты знаешь… не сегодня. Зверски устал. – Я почти не врал. – Передай маме огромный привет. А завтра заходи, поговорим о делах.

– Ага, – сказал он, стараясь не показать, что расстроен отказом. – Только если случайно кого из моих встретишь, не говори про «Ласточку». Ма станет волноваться.

– О чем речь. Бывай. – Я пожал протянутую руку и в полном одиночестве поплелся домой.

Порой завидую Огу белой завистью. У него есть семья. Есть к кому возвращаться. Чего не скажешь обо мне. Мой Дом – Золотой лес. Он не ждет меня с распростертыми объятьями, и появись я там – сразу окажусь в руках палача. Вряд ли кто-то простил мне то, что я посмел сомневаться в разуме Великой Королевы, а затем сбежал из-под трибунала, сбив три стреколета своего бывшего звена, пытавшихся остановить меня.

Я поморщился и постарался отвлечься от тяжелых воспоминаний. Ни к чему было пить.

Продолжая путь по пустой улице, я направился вдоль высокой стены, заросшей плющом. По правую руку стояли двухэтажные дома с плоскими крышами и высокими балкончиками. Света в окнах не было.

Где-то через квартал мимо меня прошли трое из губернаторского Караула. С учетом того, что за мной не тянулось никаких грязных делишек, да и на комбинезоне имелась нашивка курьерской доставки писем, стражи порядка не заинтересовались моей персоной. Я спокойно двинулся дальше, свернул направо и начал подниматься в горку.

Слева три худых грязных гоблина рылись в помойке, разбрасывая вокруг вонючее содержимое деревянных ящиков. Увидев меня, лохматые твари угрожающе зашипели, предупреждая, чтобы я не смел присоединяться к их пиршеству. Я поискал глазами камень, чтобы