Клуб бессмертных

кто приносит сомнения в наши души» – славный парень, но его пребывание среди нас слишком опасно. Он подвергает народ угрозе. Если мы станем жить так, как он говорит (гуманность, просвещение, неприятие насилия), окрестные племена перебьют нас. От меня исходила опасность.

– Если бы, – сказал на совете Ауцпачтитлан, – Кетцалькоатль был не так умен и велик, мы бы могли разрешить ему нести свои бредни про то, что якобы один человек не может убить другого. Но Кетцалькоатль слишком умен и велик.

– И значит, – подхватил другой старейшина, – он сам виноват в том, что мы должны его убить!

Таким образом, смеясь, подтвердили участники совета, они убьют Кетцалькоатля, не нарушив его заповедей. Кетцалькоатль, «Тот, кто посеял в наших душах сомнение», должен умереть. Признаю, они рассуждали здраво. Любое племя было организмом, и чтобы выжить, ему следовало быть быстрым, беспощадным и бездумно-жестоким. Солдат, испытывающий сомнения, замешкается – и его убьют. Солдат не должен знать сомнений. В ту пору каждый мужчина был солдатом. Войны, стычки и драки шли непрерывно. Я представлял опасность для нации. Я был обречен. Как Фриних. Как Прометей. Все мы были обречены.

Теперь вы понимаете, что у Прометеуса нет шансов?

Последний день у тольтеков я провел, обучая парней плести сети. Если их использовать, объяснял я, то можно добыть очень много рыбы. Тогда у племени появится много еды и не нужно будет убивать людей из других племен, чтобы отобрать у них пищу. Тольтеки плели сети и посмеивались. Я, честно говоря, подозревал, что против меня ведется какой-то заговор. Лишь ошибался в сроках.

Мне казалось, что недовольство только зреет, а они намеревались убить меня следующим утром.

Так оно и случилось. Когда я, проснувшись, собрался встать (не знаю точно, как это происходило, но, встав в полный рост, я превращался уже в человека), как заметил перед собой ноги. Ауцпачтитлан – а это был он – с торжествующим криком выковырял палкой из почвы кактус (меня) и понес его в долину, к людям. Дальнейшее вам известно. Скажу лишь, что еще в XVIII веке бытовали две версии легенды о Кетцалькоатле. О первой я вам уже рассказывал. Вторая – будто бы Кетцалькоатль лег спать, а разгневанные боги, недовольные тем, что он поделился с людьми секретами бытия, превратили его в кактус. С тех пор тольтеки, а позже и испанцы суеверно боятся сорвать кактус моего вида.

Что ж, в этой истории я осчастливил не только людей.

Но еще и спас от гибели вид Encephalocarpus Berger.

Некоторое время тольтеки поклонялись мне уже как кактусу. Позже это переняли индейцы Анд. Им я уже был известен как Yavia Cryptocarpa. В отличие от своего мексиканского облика, в данном случае я выгляжу как сероватого цвета лепешка. Между двумя этими видами – при внешней несхожести – есть одна общая черта.

Как Yavia Cryptocarpa я также практически неразличим на поверхности почвы.

Время от времени я советую всем героям научиться у меня искусству превращаться в Yavia cryptocarpa. Научитесь быть незаметными,