ЭмoLove

Они сдали куртки в гардероб и прошли в зал. Марика с любопытством оглядывалась по сторонам. Она решила не снимать шарф Кирилла, обмотала его вокруг шеи и завязала концы. И нервно теребила кисточки или наматывала их на пальцы. Ее удивило, что зал был практически полон, причем готов было не так и много. В клубе собрались обычные на вид ребята, и они занимали большую часть столиков.

— Сколько пацанов с шинного-то набралось, заметил Кирилл, здороваясь почти со всеми. Пришли полюбоваться на свою группу.

— А эти «Шипы» давно существуют? — поинтересовалась Марика из вежливости. — И почему они выбрали такой стиль, как готик-металл?

— Знаешь, дарлинг, они и не выбирали никакого стиля, — нехотя начал Кирилл, — просто стали играть то, что им нравилось. Причем Лехе нравился хард, солисту ска, а гитаристам вообще рэп. Но потом решили, что «готик» — это круче всего, и резко поменяли стиль.

«Дарлинг? — отметила про себя Марика. Я уже стала для него «дорогая»?»

На душе потеплело, сердце забилось сильнее, и она не смогла сдержать улыбку. Они направились к сдвинутым столикам в углу зала возле сцены. Там сосредоточились готы. Они были в традиционно черной одежде, и Марике показалось, что в этом углу собралась стая огромных воронов. Она даже поежилась от неприятного холодка, пробежавшего по спине. Когда они подошли, Кирилл поздоровался со всеми, потом представил Марику. Она улыбнулась немного беспомощно, чувствуя себя не в своей тарелке. Парни и девушки выглядели практически одинаково и, на ее взгляд, крайне дико. Особенно неприятно Марике было смотреть на их белые линзы. Глаза казались мертвыми, но с точками зрачков. Густая черная подводка только усиливала впечатление. Готы были увешаны металлическими цепями, черепами, звездами, скелетиками. На одной девушке Марика заметила висящее на толстой длинной цепочке украшение в виде серебряного гроба, из-под приоткрытой крышки которого торчал череп.

— Кирюфка, приветик! — услышала она в этот момент звонкий девичий голос и обернулась.

К ним подошла девушка, на вид ровесница Кила. Марика окинула ее цепким взглядом. На девушке были узкие черные джинсы, белые кеды с толстыми розовыми шнурками, розовая обтягивающая футболка с рисунком из разорванного пополам фиолетового сердца, на запястьях множество разноцветных веревочных браслетов. Темно-каштановые волосы обхватывал широкий фиолетовый обруч, на котором смешно прилепился крохотный плюшевый мишка. У девушки было приятное миловидное лицо с карими глазами, подведенными жирным темно-коричневым карандашом, и пухлыми губами, покрытыми светло-сиреневым блеском. На крыле левой ноздри поблескивал шарик ностриллы [10]. На плече висел рюкзачок со множеством значков. На его ремне болтался серый плюшевый мишка.

— Приветик, Ирочка! — ответил Кирилл и поцеловал девушку в щеку.

Марика нахмурилась. Она вдруг поняла, что ее охватил приступ непонятной ревности. И ей стало неприятно. Она с трудом удержалась от колкого замечания. Но Кирилл улыбался безмятежно. Он быстро познакомил их, и они заняли столик возле готов.

— Что будем пить? — поинтересовался он.

— А тут есть коктейли? — тоном пресыщенной клубной жизнью женщины спросила Марика. Мне нравится «Голубая лагуна». Ну и «Маргариту» я тоже люблю, только клубничную.

— Мы эмо и не употребляем алкоголь, — сообщила Ирочка и посмотрела на нее с явной неприязнью.

— Тогда я буду пепси, но лайт, — сказала Марика и украдкой глянула на Кирилла.

— А я виноградный сок, — добавила Ирочка и тоже посмотрела на него.

— Оки, девочки, — кивнул Кирилл и пошел в бар.

— А ты, вижу, вовсе не эмо-герл, — констатировала Ирочка.

Она улыбалась, но в ее глазах сквозил холодок. Марике стыдно было сознаться, что она только сегодня впервые услышала об эмо от Кирилла и понятия не имеет, что это за течение.

— Нет, — тихо ответила она.

— Ну, это дело каждого, — спокойно проговорила Ирочка. — К тому же это новое направление моды, не все еще в теме, тем более в нашем захолустье.

— А ты откуда знаешь Кирилла? — поинтересовалась Марика нарочито равнодушным тоном, хотя ревность не давала ей покоя.

— Так мы в одном классе учимся и живем в соседних домах, — улыбнулась Ирочка. — А ты вроде не из нашей школы. Что-то я тебя не помню. Хотя лицо твое мне кажется знакомым.

«Сейчас она тоже вспомнит, что видела рекламу мамочкиного салона с моим участием», — с непонятной тоской подумала Марика и опустила глаза. Но в этот момент вернулся Кирилл с бокалами. Разговор перешел на общие темы.

Тут на сцене появились музыканты, одетые в готическом стиле, и начали настраивать звук. Ударник по имени Леха, друг Кирилла, увидел их и соскочил со сцены. Выглядел он, по правде говоря, смешно. Готический стиль плохо сочетался с его веснушчатым простоватым лицом, на котором выделялся широкий приплюснутый нос и пухлые красные губы. Редкие русые волосы перекрашивать в черный цвет Леха не захотел. И на концерты густо мазал их гелем. Они торчали в разные стороны и делали его похожим на клоуна. Небольшие серые глаза с черной подводкой и красными тенями, густо наложенными на верхние веки, выглядели почему-то от такого макияжа явно меньше и опухшими. Никакой мистикой тут и не пахло. Леха даже в этом образе продолжал оставаться простым рабочим парнем с веселым открытым характером. Он, радостно улыбаясь, подошел к столику.

— Приветствую единственных в нашем городе настоящих эмо-кидов! — торжественно произнес он. — Хотя, вижу, что появились еще!

К их столику действительно подходили два парня и девушка. Они выглядели практически как Кирилл и Ирочка.

— Смотри-ка, — заметил Леха, — как быстро мода охватывает все слои населения.

И он цепко глянул на Марику. Она чувствовала себя все неуютнее.

— И нам, то есть «Шипам», пора задуматься, а в правильном ли мы движемся направлении? — добавил он. — Эмо-кор [11] очень интересно, хоть и далеко не ново!

— Ага! — расхохотался Кирилл. — Давайте, еще раз поменяйте стиль!

Он поздоровался с подошедшими ребятами и быстро представил им Марику.

— Можно тебя на минутку? — сказал Леха. Они отошли к сцене.

— Ты зачем ее сюда привел? — тихо спросил Леха. — Ты соображаешь, чья она дочь? Да ее папаня мэр башку тебе отвернет и не задумается! В принципе и мать на это способна. И вообще, где ты ее подцепил? Ну и видок у этой ублёвочки! Прямо хоть сейчас на панель!

— Прекрати! — осадил его Кирилл. — Она классная девчонка, хоть и с Ублёвки.

— Может, она и классная девчонка, — серьезным тоном заметил Леха, — но для тебя она одна сплошная проблема.

— Не вижу проблемы, — отмахнулся тот. — А вижу милую приятную девочку, с которой лично мне легко общаться.

— Я тебя предупредил, — не унимался Леха. Мы с тобой дружим, чуть ли не всю жизнь. И я тебя все-таки старше!

— Ой, не могу! — расхохотался Кирилл. — На целый год!

— И что? Зато я уже работаю на заводе, а вот ты только школу в этом году закончишь. Ты, кстати, чего решил? Может, к нам на шинный? Я с мастером переговорю, в наш цех всегда ученики требуются.

— Не знаю пока, — поскучнел Кирилл. — Не решил!

— А ведь уже конец января, — укоризненно заметил Леха. — Так что думай скорей!

— Слушаюсь, старший наставник! — улыбнулся тот.

— И с Марикой этой… того! Я ведь заметил, что, во-первых, на ней твой шарф, во-вторых, под ним твой кулон. Ты же сам мне не раз говорил, что как только встретишь ту самую девчонку, так сразу подаришь ей половинку сердечка. Помнишь?

— Да это так, спонтанно получилось, — нехотя ответил Кирилл, но заулыбался.

— Значит, уже встретил! — не слушая его, продолжил Леха. — А ведь и все не дураки! Раз вы с одинаковыми сердечками, то что-то это означает!

— Лех! Ты долго? — раздался голос со сцены. Пора начинать!

И Леха отправился к музыкантам.

Они начали выступление под дружные аплодисменты собравшихся. Кирилл сел рядом с Марикой и обнял ее за плечи. Она вначале напряглась от такого явного внимания, но потом расслабилась и даже привалилась головой к его плечу. Правда, скоро они встали, подошли к сцене и начали танцевать вместе с остальными.