Медиавирус

Дженезис развил свою концепцию «брокерства власти», наблюдая за тем, как подростки, по его выражению, «содомизируют» друг друга в уборных аристократических школ, которые он посещал, став стипендиатом. Происходящий из нищей рабочей среды, Джен, как его называют друзья, с ужасом осознал, что Палата лордов на самом деле начинает свои политические маневры на полях (и в уборных) Итона. Но больше всего он был поражен тем, что это «жокейство власти» имеет преимущественно сексуальную основу. Сам неоднократно оказывавшийся головой в унитазе (и хуже), юный Джен искал прибежища в теоретических рассуждениях о месте этих «инициации» в истории человечества: «Все традиции власти и мистические традиции испокон веков основывались на сексе».

Несмотря на свою брутальную репутацию и пресловутые «пирсинги» на груди и гениталиях, Дженезис даже яростные диатрибы произносит мягким «оксбриджским» [124] тоном. «Все библейские Песни Соломона могут быть расшифрованы как сексуальная магия. И не забывайте, что королевская чета должна была консуммировать свой брак при свидетелях. Это ритуал сексуальной магии. Целью Инквизиции было искоренить матриархальную династию, но если задуматься о центральных мемах Инквизиции, то основная картина будет такой: кожаный капюшон, кандалы, цепи, хлысты, бичевание и лексикон господства. Цель христианства – заменить женскую сексуальную власть мужской сексуальной властью. Изначальный смысл слова „Христос“ – „умащенный семенем“, на вавилонском. Стало быть, древо жизни, на котором он распят, – это символ мужской, патриархальной сексуальной власти. Фаллос и семя. Фаллос – это еще и церковный шпиль, а также космическая ракета и грибовидное облако, вызывающие такие романтические ассоциации с мужской властью».

Тим, вернувшись в патио, наливает себе бокал вина и принимается за чтение факса. Присутствие Лири вынуждает Дженезиса прочистить горло. «Это может показаться притянутым за уши, – продолжает он чуть более скромно, – но мы живем в мире, где все – язык и метафора. Язык используется для манипуляции вещами в соответствии с идеей об их назначении, выработанной небольшой группой лиц: это наследуемое, безусловное и нерушимое право на власть».

Тим поднимает глаза. Факс, который он только что получил, пришел от новой группы медиа-активистов, называющих себя «Viewjack». Они надеются с помощью бытовой электроники создать сеть активных участников медиа, которая сможет радикально изменить отношение людей к технологии и способность иерархических сил управлять общественным мнением и психикой. Тим обожает получать такие факсы. Тим убежден, что факс – всего лишь онанистская игрушка, если он не используется для общения, контакта с другим человеческим существом. «Мозг жив только тогда, когда он общается с другим мозгом. Это квантовая физика. Относительность. Измерить что-либо можно, только соотнеся его с чем-то другим. Это значит, что вселенная в своей основе – командный спорт».

Джен улыбается. Они с Тимом говорят об одном и том же и стремятся к одинаковым целям, используя совершенно разные орудия и разные языки.

Цель их поисков – вернуть людям магию, тайну и силу, узурпированные патриархальными «брокерами власти». Метод Лири заключался в пропаганде интеллектуальной и духовной интимности, достижимой посредством ЛСД, великого объединителя. Люди, контролировавшие медиа, ухватились за негативную рекламу вроде инспирированных Мэнсоном убийств, чтобы объявить наркотики злом и заставить людей бояться технологий, потенциально несущих освобождение и уж точно расшатывающих существующую парадигму. Пи-Орридж, работавший в 70-х гг. с Уильямом Берроузом и Брайоном Гайсином, разработал более «коллажный» стиль подрывной деятельности. Считая секс, магию, язык и технологию неразрывно связанными, он создал на их основе общедоступную концепцию «индустриальной культуры». Первая знаменитая рок-группа Пи-Орриджа, «Throbbing Gristle», напоминала скорее непрерывный «перформанс» в реальном времени. Дженезис надеялся вернуть в культуру приемы примитивной магии, одновременно показывая людям, каким откровенным манипуляциям их подвергает централизованная медиа-инфраструктура. В одном из своих ранних эссе на тему медиа Пи-Орридж использовал новые написания знакомых английских слов, чтобы подчинить себе силу языка [125]: «Человечество в очень реальном смысле имеет единое сознание, единую неврологию. [Или, как это формулирует Лири, „Вселенная – командный спорт“]. Желание говорит на языке интуиции, а интуиция – сущность Магии (thee essence of Magick). Это магическое (magickal) видение и направление истории подавлялось так долго, что проявления его практически невидимы, хотя контакт с ним универсален. Вас обучили скептицизму и цинизму, вас обучили сарказму. Освобождение от ответственности за свои поступки воспитывает собак Павлова. Подлинное творчество есть исследование потенции (thee potency) всех символических языков и их источников. Телевидение – это Язык. (…) Мы были расщеплены, отчуждены от собственной сексуальности, собственной неврологии, собственных интимно пестуемых мифологий. Символы – наш древнейший, истиннейший язык, и все же они невидимы для власти, для общества».

У стратегии Дженезиса, имеющей целью вновь обрести символический язык магии, две цели: первая – научить людей древним магическим ритуалам, вторая – помочь им взять под контроль орудия медиа-манипуляции. Дженезис и Паула очень быстро прославились своим «самоистязанием». Они путешествовали по всему миру, подвергали себя разнообразному «пирсингу», украшали свою кожу узорами и модифицировали свои тела всевозможными способами, умышленно «раня» себя. Они экспериментировали с ритуальными татуировками и генитальным пирсингом – хромированные украшения, свисающие с гениталий Джена, весят больше трех фунтов!

Эта «управляемая мутация» выражает сущность философии Дженезиса. Показывая свой мешок съемных генитальных украшений нескольким юным старлеткам, собравшимся в патио (кажется, все они – крестницы Тима), он объясняет: «Это – структура веры. В наши дни вы можете без угрызений совести изменять форму своего тела. То же самое вы можете делать с культурой. Она не менее гибка и податлива, чем человеческое тело. Любая конструкция может быть изменена, особенно веком, участвующим в этой конструкции. Мозгом можно манипулировать с помощью йоги, тантрической или химической дисциплины. Клеткой можно манипулировать с помощью генной инженерии. Все течет. Нет ни одной неподвижной точки. Ни одного неизменного ландшафта. Для отдельного человека ничто не истинно дольше одного мгновения. Все, что мы говорим, истинно, а это значит, что все мы имеем равную власть над культурой. Каждый из нас конструирует нашу культуру каждым своим движением».

Дженезис сделал карьеру на реконструкции культуры. ЕГО возвращение к древним племенным ритуалам и обычаям модификации тела нашло тысячи последователей. Дженезис также широко разрекламировал свои сексуальные практики и «садомазохистские» ритуалы, опять-таки сделав акцент на могущество, которое приносят телесные модификации и умышленное нарушение культурных табу. На самом деле участники ритуалов высвобождали древнюю сексуальную энергию или нет, неважно: в любом случае они испытали радость попрания традиционных общественных ценностей и создания новой субкультуры.

Для организации этой растущей группы фанов и поклонников новой магии Дженезис создал нечто, названное им «Храмом психической молодежи» (Thee Temple ov Psychick Youth), – антииерархическую «сеть» молодых людей, делившихся друг с другом магическими технологиями, прозрениями и эссе с помощью факсов, копиров и электронной почты. Извне это все больше напоминало культ. С точки зрения Джена, он оркестровал коллапс мутантной и деструктивной медиа-структуры. Но благодаря гигантским сетям, созданным традиционными медиа-магнатами, воины Дженезиса – эзотеррористы – получили доступ к трещинам в укреплениях существующей структуры.