Сталки и компания

уг на друга, как слепые, как вялые селедки, как несчастные попрошайки? У меня совершенно нет желания отчислять вас. Это нужно было делать до того, как вы приперлись сюда, – вам только вениками махать.

– Знакомо... знакомо. Мы это помним, – сказал Кейт, вытирая слезящиеся глаза. – Но где он этого набрался?

– У отца... или у дяди. Не спрашивай! Должно быть, добрая половина родилась где-то у казармы (Фокси был недалек от истины). Я столько этих разговоров наслушался, с тех пор как началась эта добровольная ерунда, сколько не слышал в первый год службы.

– А кто это там в заднем ряду выглядит так, будто заложил свое пузо в ломбард? Да, ты, рядовой Анселл. – И Сталки в течение трех минут измывался над жертвой, и в целом и в частности.

– Ладно! – сказал он нормальным голосом. – Это первая кровь. Ты краснел, Анселл, ты не стоял на месте.

– Я не мог не краснеть, – был ответ. – Но я не двигался.

– Ну, теперь твоя очередь. – Сталки занял свое место в строю.

– Боже! Боже! Прямо как представление, – захихикал вежливый Кейт.

Анселлу тоже посчастливилось иметь родственников в армии и он медленно, лениво растягивая слова (его стиль был более задумчивый), прошелся по всем потайным уголкам личности подопытного.

– Кровь прилила! – закричал он, торжествуя. – Ты тоже не можешь выдержать!

Сталки был багрового цвета, и его снайдер явственно дрожал.

– Я и не думал, что смогу, – ответил он, пытаясь сохранить стойку, – но я скоро научусь. Интересно, правда?

– Неплохо для формирования характера, – сказал медлительный Хоган, когда они поставили ружья в стойку.

– Видел такое когда-нибудь? – безнадежно спросил Фокси у Кейта.

– Я не часто сталкивался с волонтерами, но это самое странное представление, которое я видел. Но я знаю, чего они хотят. Боже! Сколько раз меня ругали и отчитывали в те дни! Они в хорошей форме... в отличной форме.

– Да мне бы пора вывести их на улицу, но я ничегошеньки не могу поделать с ними, старшина. Может, когда получим форму, они передумают.

Действительно, наступило время, когда кадеты пошли навстречу школе. Трижды часового довольно жестоко заставляли покинуть пост, и трижды корпус поступал с обидчиками по закону военного времени. Школа была в ярости. Какой смысл в кадетском корпусе, возникал вопрос, который никто не может увидеть? Мистер Кинг поздравил их с невидимыми защитниками, и они не могли парировать его выпады. Фокси становился все мрачнее и беспокойней. Некоторые из кадетов открыто выражали сомнение в правильности выбранного поведения, а вопрос формы уже маячил на горизонте. Если они получат форму, то будут вынуждены носить ее.

Но, как часто бывает в этой жизни, дело решилось неожиданно просто.

Ректор своевременно уведомил совет, что их рекомендации выполнены и что, насколько ему известно, мальчики занимаются строевой подготовкой. Но он ничего не сказал об условиях проведения занятий. Естественно, генерал Коллинсон обрадовался и рассказал своим друзьям. Один из его друзей порадовал своего