Прокуратор Иудеи

Но изгнанный Тиберием грешник больше не слушал старого прокуратора. Осушив кубок фалернского вина, он улыбался какому-то незримому видению.

Немного помолчав, он вновь заговорил, сперва почти шепотом, затем все громче и громче:

— Как много неги в плясках сирийских женщин! Я знавал в Иерусалиме одну иудейку [22]: высоко подняв кимвал [23], вся изогнувшись, запрокинув голову, которую словно оттягивали назад густые рыжие волосы, полузакрыв затуманенные страстью глаза, она плясала в жалком вертепе, на убогом ковре, при свете чадящего фитиля — такая пылкая, томная и гибкая, что от зависти побледнела бы сама Клеопатра. Я любил ее варварские пляски, ее песни, гортанные и в то же время ласкавшие слух, запах фимиама, исходивший от нее, дремоту, в которой она, казалось, жила. Я повсюду следовал за ней, смешиваясь с толпой солдат, фигляров, откупщиков, которыми она всегда была окружена. Потом она вдруг исчезла, и больше я ее не видел. Долго я разыскивал ее по грязным закоулкам и в тавернах. От нее было труднее отвыкнуть, чем от греческого вина. Прошло несколько месяцев — и я случайно узнал, что она присоединилась к кучке мужчин и женщин, последователей молодого галилейского чудотворца. Звали его Иисус Назарянин [24]. Потом за какое-то преступление его распяли на кресте. Понтий, помнишь ты этого человека?

Понтий Пилат нахмурился и поднес руку ко лбу жестом человека, роющегося в памяти. После нескольких секунд молчания он произнес:

— Иисус? Иисус Назарянин? Нет, что-то не помню.

Примечания:

Анатоль Франс. Прокуратор Иудеи. Новелла, Париж, 1891, из сборника «Колодец святой Клары», Париж, 1895.

Опубликовано по изданию: Франс А. Избранные рассказы. Л., 1959.