ТРОЕ ХРАБРЫХ, ПЯТЕРО СПРАВЕДЛИВЫХ

— Откуда мне это было знать? Спасибо, что предостерегли! У главного распорядителя действительно большая власть, и нам с ним нечего тягаться. А вот выведывать потихоньку, что он замышляет, это можно…

Слова евнуха пришлись Го Аню по душе, и. он спросил:

— Согласен ты ходить туда и подслушивать, про что они говорят?

— А я давно уже подслушиваю да подсматриваю, — признался Хэ Чан-си. — Вчера, к примеру, пошел я за водой для чая и вижу — слуги собрались вокруг ящика с жэньшэнем и говорят, будто государь подарил его главному распорядителю. Лекарь прописал распорядителю жэньшэнь и какое-то лекарство. От него, говорят, всякая болезнь проходит и годы жизни прибавляются.

— Ему бы их убавить надо, а не прибавлять! — с досадой произнес Го Ань.

Если хотите знать, как задумал Го Ань погубить Чэнь Линя, прочтите следующую главу.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

Надобно вам сказать, что юный евнух подивился ненависти Го Аня к придворному распорядителю.

— Ты еще молод и не знаешь заповеди мудреца, — сказал ему Го Ань, — месть за родителей — высший сыновний долг. Чэнь Линь погубил моего дядю, который был для меня все равно что отец, и если я не отомщу, надо мной станут смеяться. Давно уже хотел я расправиться с моим врагом, и вот сейчас наконец представился случай. Если поможешь мне, сделаю тебя своим приемным сыном. Хэ Чан-си опустился на колени:

— С радостью назову вас своим отцом!

— Го Ань поднял молодого евнуха.

— Отныне можешь положиться на мою защиту.

— Приказывайте, господин! Я все сделаю!

— Мне известен способ приготовления медленно действующего яда. Если принять после него жэньшэнь, через семь дней наступит смерть. Я приглашу Чэнь Линя выпить, подбавлю в вино яду, и через семь дней мой враг умрет.

— А мне что прикажете делать? — спросил Хэ Чан-си.

— Будешь разливать вино, когда придет Чэнь Линь. Принеси-ка мне заморский серебряный чайник из верхней комнаты.

Хэ Чан-си принес чайник, который вроде бы ничем не отличался от обычного, но имел такое устройство, что из него можно было наливать две разных жидкости. Го Ань объяснил евнуху, как пользоваться чайником, и сказал: завтра как раз пятнадцатое число и можно пригласить Чэнь Линя полюбоваться луной. [45]

Хэ Чан-си взял написанное Го Анем приглашение и побежал к придворному распорядителю. Но когда он пробегал мимо пруда, из-под ивы на дорожку выскочил человек с мечом в руке.

— Стой! — услышал евнух грозный шепот.

Хэ Чан-си съежился от страха.

— Я тебя свяжу и положу под ивой. Если тебя заберут в судебную палату или ямынь, смотри рассказывай правду. Вздумаешь врать — не сносить тебе головы!

Хэ Чан-си пообещал все в точности исполнить. Человек связал евнуха, заткнул ему рот и положил на камень возле пруда. Затем, держа наготове меч, отправился к дому Го Аня.

Увидев перед собой незнакомца, Го Ань хотел закричать «караул», но не успел: голова его покатилась по полу.

Прибежавшие на шум стражники переполошились, увидев обезглавленный труп, — убийство во дворце — не шутка! Доложили о происшествии главному евнуху, тот сообщил придворному распорядителю, и Чэнь Линь тотчас снарядил людей на розыски убийцы. На берегу пруда нашли связанного Хэ Чан-си, освободили его от веревок и стали спрашивать, что приключилось. Но евнух твердил лишь одно:

— Я скажу правду только в судебной палате или в кайфынском ямыне. Иначе мне не сносить головы.

Утром, перед самым началом приема, Чэнь Линь прошел в покои Сына Неба, пожелал ему доброго здравия и доложил, что ночью управляющего Го Аня нашли убитым, а евнуха Хэ Чан-си — связанным.

— Неужели в наш сад посмел забраться злодей? — удивился Жэнь-цзун. — Должно быть, он смелый! Велите Бао-гуну допросить евнуха.

Чэнь Линь уже хотел удалиться, но Сын Неба его остановил.

— Нынче день полнолуния, и мы хотели бы воскурить благовония в кумирне Преданных и доблестных. Просим, чтобы вы нас сопровождали.

Чэнь Линь поклонился и вышел.

Сын Неба прибыл в кумирню в коляске, поднялся на алтарь, помолился и воскурил благовония. Затем взгляд его обратился к золотой статуе божества, и тут он заметил написанные на белой стене иероглифы, тушь еще не просохла.

Преданный и доблестный охраняет государя,

И жаль будет, если он погибнет под палками!

Но память о нем все равно не померкнет,

Ему будут вечно воскуривать свечи.

— Кто бы это мог сочинить? — спросил государь.

— Не могу знать, — ответил Чэнь Линь.

— Теперь нам все ясно! — воскликнул вдруг государь. — Это сделал человек необычайно смелый и ловкий. Взгляните, в каком месте стихи написаны! Он же убил и Го Аня. Пригласите первого министра!

Бао-гун явился, осмотрел кумирню, но ничего подозрительного не обнаружил и проводил государя во дворец. Затем вернулся в ямынь и стал допрашивать Хэ Чан-си. Евнух рассказал, как Го Ань задумал погубить Чэнь Линя, а под конец описал внешность человека, который напал на него у пруда. Гунсунь Цэ и Чжань Чжао в один голос заявили, что это был не кто иной, как Бай Юй-тан.

На следующий день, когда Бао-гун доложил государю о результатах допроса. Сын Неба заметил:

— Этот человек хотя и проявил дерзость, но заслуживает снисхождения, потому что защищает справедливость, Непременно найдите era, мы хотим на него взглянуть.

Бао-гун возвратился, в ямынь и объявил своим подопечным волю государя. А кому не хочется прославить свое имя и совершить подвиг? Чжао Ху вспомнил, как уже однажды вел расследование, переоделся нищим и вышел из ямыня через боковые ворота. Но его, разумеется, тотчас опознали, собрались любопытные.

О том, что случилось дальше, вам расскажет следующая глава.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Итак, Чжао Ху вышел из ямыня в одежде нищего и побежал прочь от любопытных. Пробежав около трех ли, он увидел, что поблизости никого нет, и пошел тише. Солнце клонилось к закату, и следовало подумать о ночлеге. Неподалеку виднелся древний полуразрушенный храм, уцелели только западная и восточная стены.

Чжао Ху опустился на корточки у стены, пытаясь укрыться от пронизывающего ветра, и тут заметил человека с охапкой травы в руках. Человек подошел к росшему неподалеку дереву, побросал траву в дупло и сам туда полез.

Чжао Ху хотел последовать его примеру, чтобы хоть немного согреться, но в это время появился еще один человек и тоже стал бросать в дупло траву.

— Кто там еще? — послышался голос, и из дупла высунулась голова. — Поосторожней!

— Прости, брат, я не знал, что ты здесь! — сказал тот, что стоял снаружи. — Может быть, пустишь меня? Вместе теплее будет…

Человек ухватился за сук, подпрыгнул и исчез в дупле.

— Я только уснул, а ты явился. Придется теперь сидеть.

— Скажи спасибо, что сухая трава есть — другим еще хуже приходится!

«Это он, видно, меня имеет в виду», — подумал Чжао Ху и подкрался к дереву.

— Даже первый министр, случается, уснуть не может! — сказал один.

— Что же ему мешает спать? — спросил второй.

— Неужели не понимаешь? В дворцовой кумирне кто-то написал стихи, а в саду произошло убийство, вот государь и приказал первому министру провести расследование.

— Я кое-что знаю, только боюсь рассказывать.

— Чего тебе бояться?

— Ладно, слушай! В наш трактир «Счастье и возвышение» на улице Барабанной Башни явился красивый молодой человек со слугой и занял почти все комнаты. Мне это показалось подозрительным, я стал тайком разузнавать и выяснил, что у него при дворе могущественный покровитель.