ТРОЕ ХРАБРЫХ, ПЯТЕРО СПРАВЕДЛИВЫХ

По большим резным воротам сразу можно было определить, что в доме живут богатые люди.

Дядю студента звали Лю Хуном. Он отличался крутым нравом и, вдобавок, был скуп сверх меры. Когда старика Яня назначили на должность начальника уезда, Лю Хун решил, что он сможет возвыситься по службе, и просватал свою дочь за его сына, студента Яня. Но вскоре старик Янь умер. Лю Хун уже раскаивался, что слишком поспешно просватал дочь, и свою злобу вымещал на жене — урожденной Янь. После ее смерти Лю Хун женился на урожденной Фын, женщине злой и коварной. Она все делала, чтобы расторгнуть брачный договор дочери и Янь Ча-саня, потому что хотела выдать девушку за своего племянника. Лю Хун не возражал, но до поры до времени решил не раскрывать своих намерений — очень уж неказист был этот племянник, да и происхождения неблагородного.

И вот однажды, когда Лю Хун, сидя у себя в кабинете, размышлял о судьбе дочери, появился слуга и доложил:

— Пожаловал ваш племянник господин Янь.

Увидев красивого, нарядного племянника и мальчика-слугу, который на поводу вел холеного белого коня, Лю Хуи подумал, что племянник разбогател.

Он пригласил его в гостиную. Поговорили о погоде, затем студент сказал, что семья их обеднела, что матушка послала его навестить родных, у которых он хотел бы пожить до будущего года и подготовиться к экзаменам.

Радость Лю Хуна мгновенно угасла, и он приказал слуге:

— Отведи господина в тихий кабинет в саду, он там будет жить.

Студент попросил разрешения засвидетельствовать свое почтение тетушке, но Лю Хун сказал:

— В последние дни ей что-то нездоровится, в другой раз повидаетесь!

Молодой человек не стал возражать и последовал за слугой.

Если хотите знать, что замыслил Лю Хун, прочтите следующую главу.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Итак, Лю Хун удалился во внутренние покои. Жена, заметив, что он хмурится, спросила:

— Вы чем-то огорчены?

Тогда Лю Хун сообщил ей о приезде Яня. Жена притворилась, будто новость ее обрадовала, и сказала:

— Вот и прекрасно! Значит, скоро свадьба!

— Прекрасно? — рассердился муж. — Зря я считал тебя умной женщиной! Ведь он собирается жить у нас до самых Экзаменов, то есть до будущего года. А сколько расходов это потребует? К тому же неизвестно, выдержит ли он экзамены. Если не выдержит, придется дочке ехать с ним в Уцзиньсянь.

— Что же делать? — спросила жена.

— Пока не знаю. Но думаю, что надо будет расторгнуть брачный договор.

— В таком случае, — сказала жена, — пусть студент поживет у нас в тихом павильоне. Ручаюсь, дней через десять сам сбежит.

Этот разговор услышала старуха Тянь, кормилица барышни, случайно проходившая мимо окна. Она тотчас же пошла к девушке, передала ей все, что слышала, и сказала:

— Дело серьезное, барышня, действуйте без промедления!

— Мне и пожаловаться некому, — ответила девушка. — Матушки в живых нет.

— Тогда слушайте, что я вам скажу. Отправьте господину Яню записку, о супружестве не упоминайте, называйте господина братом. Потом встретитесь с ним ночью, отдадите ему все свои деньги и скажете, чтобы он пока пожил в другом месте, а как выдержит экзамены, возвращался сюда.

Девушка согласилась сделать все, как ей советовала кормилица, и на ртом мы их пока оставим.

Между тем Фын Цзюнь-хэн, как только узнал, что тетка собирается выдать за него Цзинь-чань, стал чуть ли не каждый день бывать у них в доме.

И вот однажды он вдруг увидел во дворе белого коня.

— Чей это конь? — спросил он слуг.

— Господина Яня. Он приехал из уезда Уцзиньсянь.

Фын Цзюнь-хэн встревожился и побежал искать Лю Хуна. Он нашел его в кабинете и заявил, что хочет познакомиться со студентом, втайне намереваясь поиздеваться над соперником. Но когда Фын Цзюнь-хэн увидел красивого молодого человека, одетого во все новенькое, с изысканными манерами, он от смущения не мог вымолвить и слова. А Лю Хун еще больше расстроился, глядя на юношей — одного сутулого и узкоплечего, другого — стройного красавца. Он брезгливо поморщился и сказал:

— Вы побеседуйте, а я пойду по делам.

Следом за Лю Хуном поспешил ретироваться и Фынь Цзюнь-хэн. Однако на следующее утро он снова отправился в павильон. Студент вежливо его принял, пригласил сесть и спросил:

— Позвольте узнать, какие книги вы изучаете?

— Да вот учитель мой учит меня стихи писать, — ответил невпопад Фын Цзюнь-хэн. — Четверостишиями называются, в каждой строке по пять слов. [41] Толковал еще о каких-то там рифмах, но я так ничего и не понял. А один раз говорит: «Вот тебе слова: «стая гусей». Сочини четверостишие». Я насилу придумал две строчки.

— Вы их запомнили?

— Как же, запомнил! «Стая гусей летела высоко, опустилась в реку при виде людей».

— Хотите, я допишу конец? — предложил студент и, не задумываясь, написал:

Фын Цзюнь-хэн понял, что в искусстве стихосложения ему не тягаться со студентом, и перевел разговор на другую тему. Вдруг он заметил, что на веере, которым обмахивался студент, сделана какая-то надпись.

— Можно мне посмотреть ваш веер, брат Янь?

Он взял у студента веер и, рассматривая его, то и дело восклицал:

— Как красиво! Какая великолепная надпись! Сделайте такую и на моем веере. А я пока возьму ваш.

На этом молодые люди расстались.

Всю ночь Фын Цзюнь-хэн не спал, придумывая, как бы погубить студента, а утром опять отправился в сад.

О том, что произошло дальше, вы узнаете из следующей главы.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Итак, Фын Цзюнь-хэн отправился в сад и вдруг увидел идущую ему навстречу служанку Сю-хун. В душу ему сразу закралось подозрение.

— Ты что здесь делала? — спросил он девушку.

— Ходила за цветами, барышня послала.

— Где же цветы?

— Еще не распустились… А вы с какой стати меня допрашиваете? Сад не ваш, и нечего соваться в чужие дела!

Девушка пошла дальше, а Фын Цзюнь-хэн, почуяв неладное, поспешил в павильон. Когда он вошел, студент как раз собирался прочесть записку, но, увидев непрошеного гостя, сунул ее в какую-то книгу и пригласил Фын Цзюнь-хэна сесть.

Поговорили о том о сём, и вдруг Фын Цзюнь-хэн спросил:

— Не дадите ли мне, брат Янь, почитать какие-нибудь стишки полегче?

Пока студент рылся на полке, Фын Цзюнь-хэн успел вытащить записку, спрятал ее в рукав, взял у студента книгу и распрощался.

Из записки он узнал, что нынче вечером барышня с кормилицей встретятся со студентом у боковой калитки сада и отдадут ему деньги.

«Если это случится, прощай мое счастье», — подумал Фын Цзюнь-хэн, но тут же решил воспользоваться случаем, нарядиться как студент и пойти вместо него.

Между тем барышня собрала серебро, кое-что из платья и велела служанке передать все это студенту.

Как ни уговаривала кормилица девушку не посылать служанку, а пойти самой, девушка не соглашалась, говоря:

— Я и так перешла все границы дозволенного.

Волей-неволей пришлось идти служанке Сю-хун. Почти у самой калитки она увидела приближавшегося к ней человека, но не признала в нем студента.

— Кто ты? — спросила служанка.

— Студент Янь.

«Нет, и голос не тот!»

Не успела служанка опомниться, как человек бросился к ней.

— Караул! Разбойник! — закричала служанка.