За советом

Мой собеседник перевел дыхание, вытер лицо и кротко посмотрел на меня, ожидая, что я отвечу. Я сказал:

– Да, мне тоже кажется, что другого выхода у вас нет. К тому же и вашу любовь никак нельзя назвать пламенной. Да и детей у вас нет. И все эти сплетни в городе. На что вам все это?

Слушая мой ответ, собеседник усердно вертел колесики велосипеда. Затем он придвинулся ко мне еще ближе и, тяжко вздохнув, снова заговорил:

– Вот вы говорите – любовь. Нет, я не могу сказать, что я ее не люблю. Да и за что же, помилуйте, ее не любить? Ясно, что я ее люблю. И даже очень ее люблю… А что город сплетничает – так и пусть его сплетничает, если уж им это так нравится! Нет, сударь, во мне горит огонь не по этим причинам. Я единственно не могу перенести только лишь тот факт, что она радуется, когда видит доктора. Я задаю себе вопрос: а почему она не делается розовой и веселой, когда видит меня? Чем я, собственно говоря, хуже него? Может быть, тем, что он доктор, а я нет? Да, но если бы меня соответственно учили, то и я. быть может, стал бы врачом. И лечил бы людей не хуже, чем он. Уж поверьте мне на слово – я не только в этом заткнул бы его за пояс! Вот эти мысли несколько колеблют мое решение. Ну, хорошо, я разведусь с ней. А что, собственно говоря, произошло? Где написано, что молодой женщине нельзя быть знакомой с врачом и нельзя ему улыбаться? Это во-первых. А во-вторых, я спрашиваю вас – какой мне будет толк, если я все-таки с ней разведусь? Ведь я сам по себе сирота, без родных, без друзей. Вам-то легко сказать – разведись. Ну, разведусь, и что тогда я? Снова – бедный парень, которому опять надо начинать свою жизнь и опять надо на ком-нибудь жениться. А откуда я знаю, что я найду жену лучше, чем она? А вдруг я попаду еще в худший ад, чем было до сих пор? Уж тут-то я, так сказать, притерпелся и знаю, в чем состоит мое горе. Тем более что горе это все-таки до некоторой степени – горе наследного принца, которому через энное количество лет все останется. А в противном случае – что? В противном случае я снова должен пускаться на всякие комбинации и, так сказать, спекулировать моей жизнью. А ведь жизнь – это игра, лотерея. А? Не так ли? Или, по-вашему, не лотерея?

Я ответил моему посетителю:

– Да, отчасти игра, лотерея. И если так думать, то, пожалуй, вам и в самом деле лучше не разводиться, а закончить дело миром.

Мне самому понравился мой совет, который так отчетливо повернул все дело на путь мирных решений. Мне даже на минуту показалось, что беседа с моим посетителем подошла к концу. Но не тут-то было! Мой посетитель яростно схватил со стола велосипедик и, завертев колесики, сказал мне прямо в лицо:

– Вы говорите – помириться с ней? А доктор, доктор, черт бы его в клочья драл! А папаша доктора – этот косоглазый портной? Ведь этот портняжка и без того ходит по городу и барабанит, что дочь моего тестя собирается со мной разводиться! Нет, вы понимаете ли всю низость этого портняжки, который звонит об этом? Ясно: теперь весь город знает, как обстоят мои семейные дела. Но, с другой стороны, я сам себе задаю вопрос: уж если теперь весь город знает, то что же я в таком случае теряю? Да я ровным счетом ничего не теряю, если тот же папаша-портняжка трезвонит по городу. Извините за афоризм: скелет не станет еще более скелетом, если он уже скелет. Но, с другой стороны: если уже весь город говорит о моем разводе, то прилично ли мне придерживаться иных решений?

Нет, сударь, увы, у меня нет другого выхода, кроме развода. А? Не так ли? Как вы думаете?

Я отвечаю моему посетителю:

– Пожалуй, что вы правы. Уж если весь город обсуждает ваш развод, то некоторая неделикатность возникнет при другом вашем решении.

Надвинувшись на меня со своим стулом, посетитель почти кричит:

– Ага! Стало быть, по-вашему, я непременно должен дать ей развод?! Нет, сударь, вы хорошенько обдумайте все это дело, прежде чем так опрометчиво говорить! Вот, к примеру, вы – раввин, и я прихожу к вам с женой разводиться. Естественно, вы меня спрашиваете: «Скажи мне, молодой человек, по какой причине ты хочешь развестись со своей супругой?» Какой же, к примеру, ответ я должен дать раввину? Или, по-вашему, я должен ему ответить: «Она смотрит на доктора, а он на нее». Да разве в таком ответе заключается какой-нибудь смысл? Но ведь другого-то я ничего не могу ему ответить. Да как же я после этого буду выглядеть перед всем миром, если я с ней из-за этого разведусь? Ведь это каждый скажет, что он взбесился: развелся с женой-красавицей в тот момент, когда все их богатство через сто лет будет принадлежать ему. Да и вы тоже мне скажете: да, вы взбесились, с ума сошли. А? Не так ли?

Я неопределенно пожал плечами.

И тут мой собеседник приблизился ко мне так, что наши ноги почти сплелись вместе. Откинув в сторону велосипедик, который испортился, посетитель взялся за мою чернильницу. Шумно вздохнув, он торопливо заговорил:

– Да, вам легко сказать, что я взбесился! Хотелось бы мне знать, как вы поступили бы сами, если бы такая история случилась с вами?! Нет, вы подумайте на минутку: ваш тесть – невежда, теща ходит в турецкой шали, ворчит мужским голосом, жена все время лечится у врача, а весь город тычет на вас пальцем и за глаза говорит: «Муж козы». Да вы, сударь, посреди ночи вскочили бы с постели и удрали бы туда, где черный перец растет! А? Что? Разве не так?

Я говорю моему посетителю:

– Да, это так. Пожалуй, я и в самом деле вскочил бы среди ночи, развелся бы с ней и удрал бы туда, где черный перец растет.

Мой посетитель кричит на меня:

– Вам-то легко сказать: вскочил, развелся и удрал, где перец растет! Удрал! Кто удрал? Куда удрал? В могилу, что ли? Да вы сообразите сами: ведь она единственная дочь. Все ее – будет через сто лет мое! Это что? Это тоже, по-вашему, ничего? А к этому добавьте или, вернее, спросите самого себя: что я имею против нее? Нет, верно, ответьте мне, что я имею против нее?

– А в самом деле, – спрашиваю я моего посетителя, – что вы имеете против нее?

На этот мой вопрос посетитель яростно восклицает:

– То есть как что? А доктор? О докторе-то вы и забыли?!

– Ах да, – говорю, – доктор! Ну, в таком случае вы должны с ней развестись.

– А какая мне от этого будет прибыль? – кричит посетитель. – Ну, допустим, я разведусь, и что я тогда буду делать в нынешние тяжелые времена?! Нет, вы не увиливайте, а будьте умницей и дайте мне на это ответ!

– Пожалуй, – говорю, – вам не надо разводиться.

– А как же доктор…

Я хочу положить конец нашей беседе и поэтому решительным тоном говорю:

– Вам надо с ней развестись.

– А какой прок мне от этого?!

– Ну, тогда не разводитесь.

– А доктор?!

Я не сумею сказать вам, читатель, что именно со мной случилось. Видимо, кровь ударила мне в голову. Во всяком случае, я схватил моего собеседника за горло, прижал его к стене и не своим голосом закричал:

– Развод! Дай ей развод, выродок такой! Разводись, разводись! Разводись!!!

На наши крики сбежалась вся моя семья. Что такое? Что тут случилось?

Да нет, как будто бы ничего не случилось.

Однако я сам себя не узнал, когда взглянул в зеркало на свое помертвевшее лицо.

Я долго жал моему посетителю руку, просил у него прощенья и умолял позабыть то, что произошло между нами. Я сказал ему:

– Иной раз бывает, что человек по неизвестной причине выходит, так сказать, из себя.

Мой посетитель был чрезвычайно растерян, смущен и во всем соглашался со мной. Он соглашался с тем, что человек сам себе не хозяин и действительно иной раз выходит из себя.

Засим посетитель мой почтительно и вежливо поклонился мне и, потирая руки, ушел. Причем, уходя, деликатно произнес:

– Не обижайтесь, если я отнял у вас время. Большое спасибо вам за совет. Будьте здоровы!

– Счастливого пути! Но благодарить не за что.

1904