Новоселье

Было уже совсем светло, когда он проснулся на незнакомой постели, в алькове.

Пожилая женщина со щеткой в руках смотрела на него с яростью. Наконец она сказала:

— Вот ведь пакостник, ну и пакостник же! Можно ли этак напиваться!

Он сел в постели; его мутило. Он спросил:

— Где я?

— Где вы, пакостник этакий? Вы пьяны. Убирайтесь-ка отсюда, да поживее!

Он хотел было встать, но был совсем голый. Его платье исчезло. Он проговорил:

— Сударыня, я...

Потом он припомнил все... Что теперь делать? Он спросил:

— Господин Романтен не вернулся?

Привратница завопила:

— Да уберетесь ли вы, чтоб он не застал вас здесь, по крайней мере!

Мэтр Саваль в смущении возразил:

— Но мне не во что одеться... У меня все утащили...

Ему пришлось ждать, объяснять случившееся, уведомить знакомых, занять денег на покупку платья. Уехал он лишь к вечеру.

И когда теперь у него в Верноне, в его нарядной гостиной, заходит разговор о музыке, он авторитетно заявляет, что живопись — искусство далеко не столь возвышенное.