Длинноногий папочка

Только что она началась огромными каплями, и все ставни захлопали. Мне пришлось бежать закрывать окна, в то время как Кэрри понеслась на чердак с молочными кувшинами в руках, чтобы расставить их в тех местах, где протекает крыша. Только что я снова взялась за перо, как вдруг вспомнила, что оставила в саду под деревом подушку, плед, шляпу и стихи Мэтью Арнольда, и помчалась за ними, и нашла все совершенно промокшим. Красный переплет стихов потек внутрь; отныне «Набережная в Довере» будет омываться розовыми волнами.

Гроза в деревне доставляет массу хлопот. Вечно нужно думать об уйме вещей, которые лежат на дворе и могут испортиться.

Четверг

ПАПОЧКА!

Папочка! Подумайте только! Только что почтальон принес два письма.

Первое.Мой рассказ принят. 50 долларов.

Alors! [44]Я — АВТОР.

Второе.Письмо от секретаря колледжа. Я буду получать стипендию в течение двух лет, она будет покрывать расходы по обучению и содержанию. Она основана бывшей воспитанницей колледжа за выдающиеся успехи в «английской литературе с общим превосходством в других отраслях знаний». И я получила ее! Я подала заявление перед отъездом, но не надеялась получить ее по причине моего провала на первом курсе по математике и латыни. Но, по-видимому, эту беду я загладила. Я ужасно рада, Папочка, потому что теперь не буду такой обузой для вас. Все, что мне будет нужно, это карманные деньги, а может быть, я смогу заработать их литературным трудом, уроками или еще чем-нибудь.

Я безумнохочу вернуться и начать работать.

Всегда ваша Джеруша Аббот,

автор рассказа

«Когда второкурсницы одержали победу».

Продается во всех газетных киосках,

цена 10 центов.

26 сентября

ДОРОГОЙ ДЛИННОНОГИЙ ПАПОЧКА!

Вот я снова в колледже и на предпоследнем курсе. Наш кабинет лучше, чем когда бы то ни было — два огромных окна выходят на юг, и как обставлен! Джулия с неограниченными карманными деньгами приехала на два дня раньше срока, и ее охватила лихорадка нашего устройства.

У нас новые обои и восточные ковры, и стулья красного дерева — не покрашенные под красное дерево, что вполне удовлетворяло нас в прошлом году, а настоящие. Это очень шикарно, но я чувствую себя как бы не в своей тарелке и все время нервничаю, так как боюсь посадить чернильное пятно не туда, куда следует. И, Папочка, меня ждало ваше письмо — простите, я хочу сказать, письмо вашего секретаря.

Не будете ли вы так добры представить мне разумный довод: почему я не должна принять эту стипендию? Я совершенно не понимаю ваших возражений. Во всяком случае ваши возражения совершенно бесполезны — я уже приняла ее и не собираюсь менять своего решения! Это звучит немного дерзко, но это не намеренно. По-видимому, вам хочется закончить дело моего образования, раз вы взялись за него, и поставить в конце точку в виде диплома.

Но взгляните на это только на секунду с моей точки зрения. Я буду обязана вам своим образованием точно так же, как если бы позволила вам платить за него все целиком, но не буду до такой степени в долгу. Я знаю, вы не хотите, чтобы я возвращала эти деньги, но тем не менее я захочу вернуть их, если только буду в состоянии: и получение стипендии намного облегчает эту задачу. Я собиралась посвятить остаток моей жизни уплачиванию долгов, но теперь мне придется потратить на это только половину ее остатка.

Надеюсь, вы поймете мое положение и не будете сердиться. Ежемесячные карманные деньги я буду по-прежнему принимать с огромной благодарностью. Без них не обойтись: нельзя же ударить лицом в грязь перед Джулией! Хотелось бы, чтобы она была воспитана в более скромных вкусах или чтобы она не жила со мной в одной комнате.

Это не совсем «то» письмо: я собиралась написать вам много, но я подшила четыре оконных занавески и три портьеры (хорошо, что вы не можете видеть длину стежков), и вычистила бронзовый письменный прибор зубным порошком (очень трудная работа), и нарезала проволоки для картин маникюрными ножницами, и распаковала четыре ящика книг, и разобрала два сундука платьев (кажется невероятным, что у Джеруши Аббот два сундука платьев, но это так!), и в промежутках приветствовала пятьдесят дорогих подруг.

День открытия колледжа — такое радостное событие!

Доброй ночи, Папочка, милый, и не сердитесь, потому что ваш цыпленочек хочет сам собирать свои зернышки. Он растет и превращается в очень энергичную маленькую курочку — с решительным кудахтаньем и множеством красивых перышек (и все благодаря вам).

Любящая вас Джуди.

30 сентября

ДОРОГОЙ ПАПОЧКА!

Вы все еще не успокоились насчет этой стипендии? Никогда не знала человека более настойчивого, упрямого, неразумного, цепкого и не способного встать на точку зрения других, чем вы. Вы предпочитаете, чтобы я не принимала милостей от чужих. Чужих! А кто же вы, позвольте вас спросить?

Есть ли ни свете кто-нибудь, кого я знаю меньше? Я не узнала бы вас, если бы встретила на улице. Другое дело, если бы вы были разумным здравомыслящим человеком, вы писали бы вашей маленькой Джуди добрые ободряющие отеческие письма, приезжали бы иногда и гладили бы ее по головке и говорили бы ей, что рады видеть ее такой славной девочкой — тогда она, вероятно, не прекословила бы вам из уважения к вашему почтенному возрасту и повиновалась бы малейшему вашему желанию как послушная дочь, какой она и намеревалась быть.

Скажите, пожалуйста, от чужих! Вы словно стеклом отгородились, мистер Смит. А кроме того, это вовсе не милость; это как бы награда — я заработала ее упорным трудом. Если бы не нашлось никого, достаточно хорошо проявившего себя в английском, комитет не присудил бы стипендии — такие случаи бывали не раз. И… Но какой смысл спорить с мужчиной? Вы, мистер Смит, принадлежите к полу, лишенному способности логически мыслить. Есть только два способа заставить мужчину повиноваться: либо умаслить его, либо быть ему неприятной. Первый способ я презираю. Следовательно, я должна быть неприятной.

Я отказываюсь, сэр, отклонить стипендию; и если вы будете и дальше поднимать из-за этого шум, я откажусь и от карманных денег и доведу себя до нервного истощения, занимаясь с бестолковыми первокурсницами. Это мой ультиматум!

Но послушайте — у меня есть идея. Если вы так боитесь, что, принимая эту стипендию, я лишаю кого-то другого возможности получить образование, то я знаю выход. Вы можете употребить деньги, которые вы потратили бы на меня, на обучение какой-нибудь другой девочки из Приюта Джона Гайера. Ну не блестящая ли это мысль? Только, Папочка, давайте новой девочке образование такое, какое хотите, но, пожалуйста, не любитеее больше, чем меня.

Надеюсь, ваш секретарь не обидится, что я так мало обращаю внимания на увещевания, изложенные в его письме. Но я ничего не могу поделать. Он избалованный ребенок, Папочка. До сих пор я кротко подчинялась его прихотям, но на сей раз я решила быть ТВЕРДОЙ.

Ваша, с решением, принятым

Окончательно и Бесповоротно и на веки веков

Джеруша Аббот.

9 ноября

ДОРОГОЙ ДЛИННОНОГИЙ ПАПОЧКА!

Сегодня я отправилась в город купить мазь для ботинок, несколько воротничков, материи на блузку, баночку фиалкового крема и кусок кастильского мыла — все самое нужное; я не могла бы прожить без этих вещей ни одного дня. И вот когда я хотела оплатить проезд, то оказалось, что я оставила кошелек в кармане другого пальто. Пришлось выйти, поехать на следующей машине и опоздать на гимнастику.