Три мысли горбуньи

Клементина не допускает мысли, чтобы этот юноша, такой бесконечно грустный, хотел над ней посмеяться. Зачем? Она всего только несчастная калека и никогда не примет всерьез жестокую шутку, не попадется на удочку, не позволит обольстить себя… Так, значит?… Но вот он повторяет вчерашний знак, приветствует ее рукой, несколько раз кивает, будто хочет сказать: «Тебе, да, тебе», и скорбно закрывает лицо руками.

Клементина не может больше оставаться здесь, у окна; она слезает со стула в совершенном смятении, потом переходит в соседнюю комнату и выглядывает из-за опущенных занавесок. Он отошел от подоконника, не смотрит на улицу, теперь он стоит в печальной и задумчивой позе и по временам оборачивается к ее окну, чтобы посмотреть, не вернулась ли она. Он ее ждет!

Что должна подумать Клементина? И в голову ей приходит вторая мысль:

– Ему не видно, как я сложена…

И, чтобы ее оставили в покое, бедная горбунья тут же придумывает такой способ: она придвигает столик к окну, берет тряпку, потом со стула с трудом перебирается на столик, вот так, и встает, словно хочет вытереть стекла. Так ему будет хорошо видно!

Но Клементина чуть не вываливается из окна: юноша, увидев ее на столике, встает и начинает бешено махать руками, в ужасе делает ей знаки слезть, скорее слезть, ради бога; он прижимает руки к груди, хватается за голову и кричит, кричит!

Испуганная, подавленная Клементина торопливо слезает со столика и смотрит на него, вся дрожа, широко раскрытыми глазами; а он протягивает ей руки, посылает поцелуи. И тогда, стискивая, ломая руки, Клементина думает:

– Он сумасшедший… О боже, он сумасшедший! Сумасшедший!

Да, это так, вечером Лауретта это ей подтвердила.

Заинтересовавшись вопросами Клементины, она навела справки об этом юноше, и ей сказали, что он сошел с ума около года тому назад после смерти невесты, которая жила там, где теперь поселились они, Лауретта и Клементина. У этой девушки была саркома, и ей перед смертью пришлось ампутировать сначала одну, потом другую ногу.

Ах, вот оно что! Когда Клементина слушала рассказ сестры, ей так хотелось плакать… Об этом юноше или о себе? Потом она робко улыбнулась и сказала Лауретте дрожащим голосом:

– Я так и думала, поверишь ли? Ведь он смотрел на меня…