Итальянский поход Карла VIII и последствия его для Франции

Оставивъ часть войска въ Неаполѣ и главныхъ крѣпостяхъ королевства и передавъ управленіе завоеванной провинціей Гильберту Монпансье [157], Карлъ VIII, съ остальнымъ войскомъ, выступилъ изъ Неаполя. Но еще за нѣсколько дней до выступленія французовъ, Фердинандъ II, подкрѣпленный испанскими вспомогательными войсками, прибывшими къ нему въ Сицилію, высадился въ Калабріи. Городъ Реджіо немедленно сдался ему; значительная часть населенія приняла его сторону. Въ то же время Венеціянцы высадили въ Апуліи значительный десантъ, подъ предводительствомъ Антоніо Гримани [158]. Кромѣ иностранныхъ вспомогательныхъ войскъ, подъ знаменами Фердинанда стояло до 6, 000 неаполитанскаго ополченія. Съ этими силами рѣшился онъ отвоевать у Французовъ свое королевство. Борьба велась съ перемѣнными успѣхомъ. Фердинандъ овладѣль Реджіо и сосѣдними крѣпостями, вслѣдствіе чего почти половина, королевства поднялась на его за-щиту; но вскорѣ Французы, подъ предводительствомъ д'Обиньи, нанесли жестокое пораженіе соединенному неаполитано-испанскому войску, предводимому самимъ Фердинандомъ и Гонзальвомъ Кордуанскимъ. Самъ король, подъ которымъ въ пылу битвы убита была лошадь, спасся только благодаря преданности одного пажа, по-жертвовавшаго ради него собственной жизнью. Съ поля битвы Фердинандъ бѣжалъ въ Пальму, крѣпость на берегу моря, а оттуда немедленно переправился въ Сицилію. Тамъ снарядилъ онъ значительный флотъ и подошелъ съ нимъ къ Неаполитанской гавани. Монпансье, устрашенный приближеніемъ Фердинанда и враждебнымъ расположеніемъ умовъ въ городѣ, поспѣшилъ вы-вести французскія войска изъ Неаполя. Тогда Фердинандъ II высадился на берегъ и торжественно вступилъ въ свою столицу (7 іюля 1495). Жители всюду встрѣчали его съ неподдѣльнымъ энтузіазмомъ. Дамы усыпали цвѣтами дорогу, по которой шелъ король, и самыя знатнѣйшія изъ нихъ спѣшили обнять его и отереть потъ съ его лица [159]. Французы, потерявъ Неаполь, держались еще нѣкоторое время въ Кастельнуово, сильно укрѣпленномъ замкѣ, находившемся въ незначительномъ разстояніи отъ столицы; но скоро, доведенные до истощенія недостаткомъ съѣстныхъ припасовъ и деморализованные неудачнымъ покушеніемъ овладѣть Неаполемъ, принуждены были выйдти изъ крѣпости. Монпансье выступилъ изъ Кастельнуово съ 2500 ч. войска и удалился въ Салерно, а оттуда въ укрѣпленный городъ Ателлу. Здѣсь осадилъ его Гонзальво Кордуанскій и принудилъ къ капитуляціи. Французскій гарнизонъ былъ отведенъ плѣннымъ въ Неаполь, а оттуда на островъ Прочиду, гдѣ голодъ, чума и болѣзни истребили болѣе двухъ третей его. Въ числѣ погибшихъ такимъ образомъ находился и самъ Монпансье. Одинъ д'0биньи, который нѣкоторое время счастливо боролся съ Фердинандомъ въ Калабріи, успѣлъ отвезти свое изнуренное войско во Францію [160]. Такъ быстро потеряли Французы быстро завоеванное ими королевство Неаполитанское.

Между тѣмъ Карлъ VIII, выступившій, какъ мы уже видѣли, изъ Неаполя, медленно возвращался во Францію. Онъ шелъ тою же дорогою, по которой, нѣсколько мѣсяцевъ назадъ, съ надеждою и упованіемъ стремился къ выполненію своихъ честолюбивыхъ плановъ. Но теперь шествіе его было далеко не такъ торжественно. Своеволіе и буйство Французовъ научило Итальянцевъ ненавидѣть ихъ, а печальный исходъ предпріятія служилъ темою для насмѣшекъ. "Французы пришли на завоеваніе Неаполя съ мѣломъ въ рукахъ, чтобъ отмѣчать квартиры подъ постой", говорили Итальянцы, намекая на легкомысліе и самоувѣренность Карла VIII [161]. Впрочемъ, страхъ французскаго оружія, и еще болѣе боязнь честолюбивыхъ замысловъ Карла, продолжали еще сильно дѣйствовать на умы итальянскихъ государей. Папа поспѣшилъ удалиться въ Орвье-то при приближеніи Карла VIII; Флоренція выслала ему на встрѣчу Савонаролу, ходатайствовать о возвращеніи крѣпостей, занятыхъ французскими гарнизонами; Пиза ходатайствовала передъ нимъ о возвращеніи ей свободы, угрожаемой корыстолюбіемъ Флорентинцевъ. Карлъ VIII велъ себя также, какъ и вначалѣ предпріятія: держалъ себя гордо съ итальянскими государями, безпечно выслушивалъ донесенія своихъ пословъ и предавался легкомысленнымъ увеселеніямъ. Не смотря на то, что, въ виду грозныхъ приготовленій, совершавшихся на сѣверѣ Италіи, каждый замедленный шагъ могъ служить гибелью для Французовъ, Карлъ VIII пробылъ безъ нужды нѣсколько дней въ Сіенѣ, гдѣ задержала его красота тамошнихъ женщинъ и роскошные праздники [162], Сюда прибыль къ нему Филиппъ Комминъ, бывшій посломъ въ Венеціи, и сообщилъ ему о положеніи дѣлъ въ Ломбардіи. Доставленныя имъ свѣдѣнія должны были сильно встревожить Карла VIII. Члены священной лиги принимали дѣятельныя мѣры для того, чтобы воспрепятствовать Французскому войску возвратиться въ отечество. Людовикъ Моръ, душа лиги, приводилъ къ концу свои обширныя военныя приготовленія. Въ собственныхъ владѣніяхъ онъ собралъ многочисленное, хорошо вооруженное войско и снарядилъ четырнадцать судовъ для защиты Генуи; кромѣ того, онъ послалъ вербовать для себя въ Германіи 2000 ландскнехтовъ, которыхъ предназначалъ для взятія Асти, защищаемаго герцогомъ Орлеанскимъ [163]. Но силы Людовика Мора составляли только четвертую часть тѣхъ, которыя собраны были Венеціанцами [164]. Богатая республика не щадила денегъ для предпріятій лиги, которымъ она такъ сочувствовала. Она вооружила, кромѣ морской эскадры, значительное пѣхотное войско, и призвала подъ свои знамена 2000 страдіотовъ, легкихъ албанскихъ наѣздниковъ, на долго оставившихъ память по себѣ въ Италіи [165]. Таковы были силы союзниковъ, въ іюлѣ 1495 сосредоточившіяся въ пармскомъ округѣ, на берегахъ рѣки Таро, и рѣшившіяся пресѣчь здѣсь отступленіе Французской арміи.

4 іюля рано утромъ французскій авангардъ, предводимый маршаломъ Жіе, спустился съ отлогости Аппенинъ и завялъ позицію въ Форново [166]. Это было не-большое мѣстечко, похожее на деревню [167] защищенное съ одной стороны горами, съ другой горнымъ потокомъ Таро, впадающимъ въ рѣку По. Итальянцы, которые еще прежде Французовъ прибыли въ Форново, не рѣшились занять этой позиціи, потому что она представляла мало выгодъ для генеральной битвы, и стали лагеремъ въ 3 миляхъ оттуда, въ долинѣ гіяруольскаго аббатства; но маршалъ Жіе, имѣя передъ собою многочисленнаго непріятеля, по необходимости долженъ былъ остановиться въ Форново и ждать здѣсь прибытія главнаго войска [168]. Союзники могли бы безъ труда истребить малочисленный авангардъ, запертый въ этомъ узкомъ де-филеѣ, но не имѣя точныхъ свѣдѣній о числѣ непріятеля и не зная, какъ далеко опередилъ авангардъ главную армію, не рѣшились произвести нападеніе. Маршалъ Жіе, съ своей стороны, понимая опасность своего положенія, старался выиграть время переговорами, и выслалъ впередъ, для рекогносцировки, небольшой отрядъ кавалеріи; но Итальянцы, наблюдавшіе за движеніями непріятеля, выслали на встрѣчу эскадронъ страдіотовъ, которые обратили въ бѣгство Французовъ и унесли съ собою нѣсколько отрубленныхъ непріятельскихъ головъ, за которыя Венеціанцы уплатили имъ по дукату. Тогда маршалъ Жіе, не рискуя болѣе подвергать себя опасности, отступилъ назадъ на высоты, гдѣ съ чагу на часъ ожидалъ прибытія короля [169]. Карлъ VIII, между тѣмъ, былъ задержанъ въ своемъ пути трудностями, какія пришлось преодолѣвать на каждомъ шагу при перевозѣ артиллеріи чрезъ Аппенины. Къ счастію его, служившіе у него на жалованьи Швейцарцы нашли средство помочь затрудненію: взявшись за руки и обвязавшись толстыми канатами, они запряглись подъ орудія, и силою своихъ крѣпкихъ мышцъ въ одинъ день перевезли черезъ горы всю артиллерію [170]. Благодаря этому самоотверженному усердію нѣмецкихъ наемнивовъ, въ полдень 5 іюля Карлъ VIII спускался уже съ аппенинскихъ высотъ въ плодородныя долины Ломбардіи. Взорамъ его представилось жавшееся у подошвы горы мѣстечко Форново, и за нимъ обширная, цвѣтущая поляна, перерѣзанная рѣчкой Таро, за которою былъ раскинутъ лагерь союзниковъ [171]. Приготовляясь къ большимъ битвамъ, Итальянцы имѣли обыкновеніе располагаться укрѣпленнымъ лагеремъ, который они раскидывали всегда такъ широко, чтобы палатки и ретраншементы не стѣсняли свободы военныхъ дѣйствій: они бились въ самомъ лагерѣ, или непосредственно передъ лагеремъ, который, такимъ образомъ, служилъ имъ вмѣстѣ и крѣпостью и бивуакомъ. Въ гіаруольской долинѣ, ихъ лагерь былъ особенно обширенъ, потому что союзники сосредоточили здѣсь силы, какихъ давно уже не видала Италія. Подъ знаменами лиги стояло до 35.000 чел. войска, четыре пятыхъ котораго вооружено было на счетъ Венеціи [172]. Лагерь былъ сильно укрѣпленъ. Главное начальство надъ союзными войсками вручено было Франциску Гонзаго, маркизу мантуанскому; арьергардомъ предводительствовалъ Мельхіоръ Тревизано, членъ венеціанскаго сената; графъ Гаяццо начальствовалъ надъ войсками герцога Миланскаго [173]. Видъ этого обширнаго лагеря, который, повидимому, вмѣщалъ въ себѣ гораздо болѣе войска, чѣмъ сколько дѣйствительно въ немъ находилось, смутилъ французовъ. Ихъ малочисленному [174], изнуренному трудными переходами войску, предстояло бороться съ непріятелемъ, далеко превышавшимъ его въ силахъ, находившимся у себя дома, среди полнаго изобилія припасовъ, и занимавшимъ несравненно болѣе выгодную позицію. Французы и не подозрѣвая, что они внушали непріятелю чувство страха еще въ большей степени. Итальянцы были поражены и устрашены отвагою Французовъ, рѣшившихся, по видимому, оружіемъ проложить себѣ дорогу. До послѣдней минуты они надѣялись, что Карлъ VIII обойдетъ ихъ лагерь окольнымъ путемъ, или отправится въ отечество моремъ; теперь же, при видѣ грозной рѣшимости, которую обнаруживали Французы, они упали духомъ [175]. Когда въ ихъ лагерѣ явились Французскіе парламентеры, посланные маршаломъ Жіе съ требованіемъ свободнаго пропуска для короля и его арміи и обѣщаніемъ не начинать враждебныхъ дѣйствій, союзники открыли совѣщанія. Людовикъ Моръ и венеціанскій посланникъ, которые, въ случаѣ пораженія, болѣе всѣхъ должны были опасаться мщенія Французовъ, изъявили согласіе принять предложенія маршала; но посланникъ короля испанскаго, который ничего не терялъ, еслибы союзники были разбиты, и очень много выигрывалъ, еслибы разбитъ былъ Карлъ VIII, успѣлъ настоять на томъ, чтобы отданъ былъ приказъ готовиться къ битвѣ [176].