Любовь - только слово

— Извините, господин Лорд, минуточку…

Я вывожу миссис Дурхам в ванную, где ее выворачивает наизнанку. Спустя некоторое время она приходит в себя, выходит из ванной и заявляет:

— Эти равиоли были слишком тяжелы, а виски здесь ни при чем. Как я выгляжу?

— Великолепно!

— Я уже успела подкраситься, после того как…

— Миссис Дурхам…

— Да?

— У меня к вам просьба!

Мы стоим в коридоре перед ванной. Слышно, что уже какая-то певица надрывается в телевизоре: «Da sola a sola…»

— Не знаю, сможете ли вы мне помочь.

— Я попробую.

— Эти люди, что в гостях у майора Инграма… эта супружеская пара… Я знаком… Не могли бы вы ради меня солгать?

— Солгать? Зачем?

— Не могли бы вы сказать, что мы с вами уже давно, в течение нескольких лет, знаем друг друга. И что я только вчера приехал на остров.

— Я ничего не понимаю…

— Я вам все объясню позднее. А сейчас сделайте это для меня, пожалуйста!

Она смотрит на меня блуждающим взглядом.

— А вы сможете сделать кое-что для меня?

Я не сразу отвечаю. Миссис Дурхам добавляет:

— Конечно нет! Я слишком многого требую от вас. И мне кажется, я начинаю понимать, в чем тут дело. Можете на меня положиться!

— Серьезно?

— Да, можете! Очень жаль, что я не миссис Лорд! Но каждому свое, не правда ли?

Мы возвращаемся к гостям. И миссис Дурхам, излишне оживленно, начинает рассказывать о том, что уже давно знает меня и вчера встречала на пристани с корабля. Она уже слишком много выпила и говорит не совсем внятно. Но, похоже, ей верят. Не ошибаюсь ли я в том, что ей действительно верят?

В глазах Верены я читаю разочарование, а в глазах господина Лорда — триумф. Прекрасно. Строительство Берлинской стены пришлось ему очень кстати. Но, может, стена тут совсем ни при чем? И если не в этот раз, так в другой я обязательно оказался бы в гостях у майора Инграма вместе с миссис Дурхам. Как пить дать.

— Где вы остановились, Оливер? — спрашивает господин Лорд.

— В пансионате под Портоферрайо.

— Нет, об этом не может быть и речи!

— Что вы имеете в виду?

— Завтра же переедете к нам! Вы будете жить у нас — и никаких возражений! Моя жена будет вам очень рада. Не правда ли, дорогая?

Верена так ошарашена, что лишь молча кивает в ответ.

Телевизор продолжает надрываться.

— Через три дня мне надо быть в Риме. Я не могу передать, как рад, что вы решились приехать на Эльбу! Надеюсь, вы не дадите моей жене скучать без меня? Решено? Да и люди здесь не такие дурные, как в Германии.

— Я прошу прощения, но нет, господин Лорд! Будет лучше, если я только иногда буду вас навещать. Не хотелось бы давать пищу для сплетен!

Господин Лорд от души смеется:

— Да уж, эти сплетни! Эти сплетни… — говорит он.

На экране телевизора возникает заставка Евровидения и раздается знакомая мелодия. Затем на экране появляется Стена. Транслируют закрытие Бранденбургских ворот, танки в Восточной зоне, колючую проволоку. Вот и все! Итальянский репортер взволнованно комментирует происходящее, а оно и в самом деле ужасно. Изображение на экране рябит из-за дождя. Телевидение демонстрирует шокирующие кадры — немцы с оружием в руках против немцев! И они готовы стрелять друг в друга! Показывают молодую берлинку, только что вышедшую замуж, которая стоит перед домом родителей и рыдает, потому что двери в ее родной дом, где и сейчас еще живут ее мать и отец, замурованы кирпичом. Старики смотрят на нее из окна четвертого этажа, седая женщина в очках плачет, а отец, едва сдерживая слезы, одной рукой обнимает ее за плечи, пытается успокоить, а другой достает носовой платок из кармана. Даже подарки они не имеют права передать своим детям, которые стоят здесь же, внизу, на тротуаре, в двух шагах от них. Родители на веревке спускают вниз пакеты и цветы. Все подъезды заложены кирпичами.

Увиденное потрясло всех и тронуло до глубины души. Разгорается бурная дискуссия. Миссис Дурхам разражается слезами, как та пожилая дама в Берлине. Манфред Лорд стал ко мне более дружелюбен, нежели обычно.

Глава 2

На следующий день я переселяюсь, покидаю прелестное семейство Мартула и переезжаю в хрустальный дом на Ла-Биодола. Свою рукопись я оставляю на хранение дедушке Ремо, сказав, что заберу ее перед отъездом.

— Что-то случилось?

— Да.

— Что-нибудь плохое?

— Да.

— Бог поможет!

— Поможет ли?

Теперь и днем и ночью я под боком у господина Лорда. Нахожусь ли я на пляже, сплю ли в доме — это все его! Если ему надо куда-то отъехать, он внимательно следит за тем, чтобы в доме кто-нибудь постоянно находился: прислуга, Эвелин с воспитательницей, секретарша. Когда мы с Вереной собираемся заняться любовью, приходится уплывать далеко-далеко в море. Слава богу, что Эвелин так боится и не любит кататься на лодке.

Когда я однажды встретил малышку на пляже, мы с ней немного поиграли. Господин Лорд в это время как раз находился на втором этаже своего хрустального дома и диктовал письма. И хотя Эвелин еще такая маленькая, она уже понимает, что здесь происходит.

Она виновато сказала:

— Тогда, во Франкфурте, я так на тебя рассердилась и обиделась, что не хотела тебя больше видеть! Но сейчас ты приехал сюда, на Эльбу, из-за нас с мамой?

— Да.

— И ты не бросишь нас?

— Конечно нет! Ни за что на свете.

— Но это так тяжело, правда? Как ты думаешь, у тебя получится?

— Будем надеяться.

— Давай помиримся! И можно я тебя поцелую?

— Знаешь, я был бы счастлив!

— Вот так. А теперь ты.

— Все у нас будет хорошо, но для этого придется немного потерпеть.

— Я потерплю! Конечно, потерплю! А долго нужно терпеть?

— До Рождества.

Глава 3

Погода стоит великолепная. Но временами она портится, и тогда целыми днями идут дожди и начинает дуть сильный ветер. Море в такие дни становится хмурым и неприветливым, и сразу чувствуется дыхание осени. Скоро нам придется возвращаться домой.

Между тем я заработал достаточно денег, чтобы выкупить браслет. Необходимость работать по ночам у господина Феллазони отпала.

Манфред Лорд очень занят. Нам с Вереной он рекомендует прокатиться на лодке, посетить Марциан, морской порт Аззуро и… Он называет места, где мы с Вереной уже не раз были, при этом мило улыбается и пристально смотрит мне в глаза.

Мы садимся в лодку и отчаливаем. День выдался прекрасным, а нам было грустно и печально. Но мы радуемся тому, что выдался случай остаться наедине.

Я долго думал, стоит ли поделиться с Вереной давно уже тревожащим меня чувством: что за нами постоянно кто-то наблюдает. До сих пор я этого не делал, полагая, что могу нарушить ее покой. Но сегодня решаюсь. Верена сидит напротив и смотрит на меня.

— За нами кто-то следит?

— С того момента, как я высадился на Эльбе. Я в этом уверен. И убежден, что это делается по поручению твоего мужа. Даже эта идиотская встреча у майора Инграма была подстроена им. Я уверен, что твой муж все про нас знает, его кто-то постоянно информирует.

Даже в раю приходится говорить о дьявольских вещах!

Верена бледнеет, лицо вытягивается, отчего глаза начинают казаться больше обычного.

— Но… но если он все знает, почему тогда молчит? Почему пригласил тебя к себе в дом? Почему отпускает меня с тобой?

— Доказать я ничего не могу, у меня нет фактов. Но обосновать логически свои подозрения я в состоянии.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я предполагаю, что твой муж знает о том, что фотокопии проколотых страниц находятся в твоем сейфе. Вот только откуда у него может быть такая информация, для меня загадка. Ему нужен компромат против нас. Чем больше, тем лучше. А когда настанет нужный для него день, тогда он потребует их от нас. С их помощью он сможет избежать развода, мне будет запрещено появляться у вас дома, а тебя он отправит в какой-нибудь круиз. Но есть еще один вариант: он подаст на меня в суд за вторжение в его частную жизнь.