Полное собрание сочинений. Том 83

О получении телеграммы С. А. Толстая писала во вторник, 31 мая; «Милый Левочка, сегодня получила твою телеграмму и очень ей была рада, а то довольно беспокойства дома» (не опубликовано).

237.

1883 г. Июня 2. Самарский хутор.

2 іюня, четвергъ.

Послѣднее письмо я писалъ тебѣ въ тотъ день и даже часъ, когда пріѣхалъ Сережа. Они доѣхали до Коломны.¹ Очень довольны своимъ путешествіемъ и въ лодкѣ, и на пароходѣ. Я былъ ужасно радъ пріѣзду Сережи, но, какъ всегда, онъ тотчасъ сталъ со мною строгъ, и его присутствіе дастъ мнѣ спокойствіе, но не дастъ радости. Въ послѣднемъ письмѣ я писалъ тебѣ, что мнѣ нездоровилось; теперь все поправилось. Пью кумысъ съ усердіемъ; но нѣтъ той беззаботности, которая нужна. Все хозяйственныя хлопоты. Съ утра до вечера осаждаютъ мужики, и я стараюсь сладить ихъ. Всѣмъ хочется снять землю. И если бы выжимать все, что можно, то можно бы сдать участокъ очень дорого. И теперь, надѣюсь, что ты будешь довольна. Не пишу подробно потому, что еще не все кончено, но во всякомъ случаѣ получится больше, чѣмъ ты ожидала. — Представь себѣ мое отчаяніе. Бибиковъ ѣздилъ въ Самару, я далъ ему письмо, и такъ былъ увѣренъ въ томъ, что онъ знаетъ, что письма мы получаемъ въ Самарѣ, что ничего не сказалъ ему. И онъ былъ на почтѣ и не спросилъ мнѣ письма. И я до сихъ поръ ничего про тебя не знаю. А меня особенно мучаетъ это — этотъ разъ. Я такъ вдругъ скоро уѣхалъ. Какъ будто что-то не договорено, и какъ будто что-то холодно мы простились. Думаю о тебѣ безпрестанно.

Живется здѣсь хорошо и спокойно, коли бы не безпокойство о тебѣ. Одуряюсь понемногу кумысомъ и освѣжаюсь. Всѣ свои планы работъ помню, такъ же люблю, но какъ будто сплю. — Съ Бибиковымъ мы объяснились, оба поплакали и поцеловались. Съ Вас[иліемъ] Иван[овичемъ] тоже попрежнему, но я ждалъ бòльшаго отъ ихъ жизни. — Лошадей теперь я думаю головъ 40 съ жеребятами — лучшихъ, т. е. самыхъ интересныхъ по породѣ — привести къ намъ и размѣстить часть въ Ясной, часть въ Никольскомъ. Изъ этого можно видѣть, что я окумысился.

Здѣсь все дожди съ тѣхъ поръ, какъ я пріѣхалъ. Нынче ѣздилъ съ Вас[иліемъ] Иван[овичемъ] въ Патровку² и Гавриловну³ по дѣлу сдачи земли и долго бесѣдовалъ съ Молоканами, разумѣется, о христіанскомъ законѣ. Пускай доносятъ.⁴ Я избѣгаю сношеній съ ними, но, сойдясь, не могу не говорить того, что думаю. — Петръ Андреевичъ, который мнѣ сначала понравился, теперь оказывается знакомымъ мнѣ типомъ управляющихъ плачущихся, и я радъ, что прекращаю хозяйство. Держусь твоего правила: не писать I hope...,⁵ а хочется. Хочется знать все, что происходитъ у васъ, въ вашей сложной и бурной, въ сравненіи съ нашей, жизни. Сижу и пишу въ своей комнатѣ, и слышу: въ большой комнатѣ Сережа, Иванъ Мих[айловичъ]⁶ и Петръ Андр[еевичъ] съ женой ужинаютъ и тихо разговариваютъ. Я огорчалъ жену Петра Андр[ееви]ча тѣмъ, что не ѣлъ приготовленные ею обѣды; теперь Сережа и Иванъ Мих[айловичъ] ѣдятъ. Я питаюсь кумысомъ и чаемъ. Вчера пріѣхалъ къ Мухамедшѣ еще кумысникъ, студентъ Казанскаго университета,⁷ съ сестрой.⁸ — Письмо это я посылаю съ нарочнымъ, главное, чтобы получить твое письмо. Ты можешь видѣть степень моего безпокойства по этому. Обнимаю тебя, душенька, цѣлую всѣхъ.

Печатается по тексту, опубликованному в ПЖ. Автографа в АТБ нет. Впервые отрывок письма напечатан в Б, II, стр. 449, полностью напечатано письмо по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 191—193. Датируется на основании пометы Толстого «четверг», который падал на 2 июня 1883 г. В Б, II датировано 12 июня 1883 г.

¹ Коломна — уездный город Московской губернии, стоит при впадении Москвы реки в Оку.

² Село в 10 верстах от хутора Толстого.

³ Село Бузулукского уезда Самарской губернии.

⁴ Донос этот, рапортом от 13 июля представленный самарскому губернатору, был составлен уездным исправником Бехтеевым («Русская мысль» 1912. XI, стр. 160—161).

⁵ [Я надеюсь...,]

⁶ Иван Михайлович Ивакин, учитель.

⁷ Василий Алексеевич Шкляев, медик, студент пятого курса.

⁸ Мария Алексеевна Шкляева.

238.

1883 г. Июня 8. Самарский хутор.

8-е вечеръ.

Очень я о тебѣ соскучился, милый другъ и болѣзнь дѣтей, и неизвѣстность о нихъ очень тревожатъ меня. Я получилъ твои три письма въ одинъ и тотъ же день — 2 изъ Самары,¹ куда я посылалъ, и одно изъ Патровки.² Всѣ дошли во время. Теперь прошло около недѣли (нынче середа, а я писалъ въ четвергъ), — что я не писалъ къ тебѣ, и мнѣ скучно. Напишу про себя — пью кумысъ усердно, хотя не совсѣмъ охотно, и знаю, и чувствую, что мнѣ полезно, но противно заботиться о своемъ тѣлѣ, и скучно. Только шукни мнѣ, и я с[ей]часъ пріѣду. Скучно безъ ра[боты]; кумысъ мѣшаетъ и физичес[кому] труду, и еще больше умствен[ному].³ —

Послѣднюю недѣлю я все возился съ мужиками, и теперь эти послѣдніе дни — другое. Кромѣ всѣхъ жителей, здѣсь наѣхали еще гости къ Бибикову: два человѣка, бывшіе въ процессѣ 193-хъ,⁴ и вотъ послѣдніе дни я подолгу съ ними бесѣдую. Я знаю, что имъ этаго хочется, и думаю, что не имѣю права удаляться отъ нихъ. Можетъ быть, имъ полезно. A мнѣ тяжелы эти разговоры. Это люди, подобные Бибик[ову] и Вас[илію] Ив[ановичу], но моложе. Одинъ особенно, крестьянинъ (крѣпостной бывшій) Лазаревъ,⁵ очень интересенъ. Образованъ, уменъ, искрененъ, горячъ и совсѣмъ мужикъ — говоромъ, и привычкой работать. Онъ живетъ съ двумя братьями, мужиками, пашетъ и жнетъ, и работаетъ на общей мельницѣ. Разговоры, разумѣется, вѣчно одни — о насиліи. Имъ хочется отстоять право насилія, я показываю имъ, что это безнравственно и глупо. — Они вотъ всѣ эти дни ходятъ табуномъ то къ Бибикову, то къ Вас[илію] Ив[ановичу]. Я удаляюсь отъ нихъ, но два раза подолгу бесѣдовалъ. Всѣхъ здѣсь людей 21 человѣкъ, именно: Петръ Андр[еевичъ] съ женой, Вас[илій] Ив[ановичъ] съ женой, Ал[ексѣй] Ал[ексѣевичъ] съ женой, Богоявл[енскій]⁶ съ жено[й], Оболенскій⁷ съ Лидіей (это очень противно), Гурьянъ⁸ (Еврей) съ женой, Казанскій медикъ⁹ съ сестрой,¹⁰ — это какая то Вятская кумушка (купчиха, мѣщанка), въ дружбѣ съ женой Петр[а] Андр[еича], о циплятахъ и чаѣ разговариваютъ, — я съ Сережей, Иванъ Мих[айловичъ] съ медикомъ московскимъ — Цыганковымъ,¹¹ два гостя изъ Самары и Лиза. Итого 21 человѣкъ.¹² Гости завтра, кажется, уѣзжаютъ. Сережа, кажется, не скучаетъ и держитъ себя очень хорошо, просто, добродушно; школьничаетъ съ Богоявленскимъ, борется. Иванъ Михайлычъ немножко съ рефронтомъ, и я тоже немножко, т.-е. мало вижу ихъ и предпочитаю уйти въ степь.

Ахъ, ахъ, ахъ, только бы у тебя наши коклюшные¹³ благополучно бы откашляли, и ты не слишкомъ бы измучалась и не заболѣла. А то теперь ужъ недолго, — половина прошла. А если живы будемъ, то я верну[сь]³ къ тебѣ ближе къ тебѣ, чѣмъ [когда]³ я уѣхалъ. Мнѣ тутъ скуч[но]³ и пусто, и нехорошо безъ [тебя]³ и безъ работы — оба эти¹⁴ нужны мнѣ для жизни. Я утѣшаю[сь]³ тѣмъ, что я сплю эти 5 недѣль, и, выспавшись, буду лучше и съ тобой жить, и работать. —

Ай, бѣдная Таня сестра, пожалѣй ее отъ меня.¹⁵ Хорошо, что дѣти ея здоровы, и черезъ недѣлю пріѣдетъ къ ней мужъ.¹⁶ Что Илья? Занимается ли?¹⁷ Дурно, коли нѣтъ. А Таня не рисуетъ.¹⁸

А я ей хочу лошадь привесть, некрасивую, но очень пріятную. Хорошо ли идутъ дѣла у друзей: Алсида¹⁹ и Лели, и довольна ли ими M-me Seuron?²⁰ И всѣ френды. Письмо M-me Adam²¹ мнѣ пріятно тѣмъ, что я напечатаю у нее — новое. А старое — пошли. Про Метелицыну²² вчера Лазаревъ разсказывалъ очень дурное, но не въ томъ смыслѣ, въ какомъ ты думаешь, а въ томъ, что она шальная и въ обращеніи съ людьми не хорошая. Ну, да Богъ съ ней. На дорогѣ между мною и тобою никакія ни метелицыны, ни вѣниковы²³ стать не могутъ. И вотъ, какъ разлучишься, видишь, какъ мы близки и нужны. — Я даже Еврейскаго здѣсь читать не могу, — такъ лѣнивъ. Непріятнаго ничего нѣтъ, ни въ какихъ отношеніяхъ, ни съ Биб[иковымъ], Вас[иліемъ] Ив[ановичемъ] и другими; ни съ мужиками, ни съ Сережей. —