Собрание сочинений в 15 томах. Том 9

У хозяйки все лицо было красное, а в глазах блестели слезы. Она сидела за одним из зеленых столиков перед домом.

– Я чуть со смеху не умерла, глядя на вас! – сказала хозяйка.

– Почему? – поинтересовался мистер Полли.

– Давно так не смеялась. С тех пор, как объявился Джим. Когда вы ударили его по голове, я думала, что лопну от смеха.

– Ему не было больно, то есть не особенно.

– Вы взяли с него деньги?

– Я переправил его бесплатно, – заявил мистер Полли. – Мне как-то это и в голову не пришло.

Хозяйка схватилась за бока и беззвучно расхохоталась.

– Надо было взять с него хоть сколько-нибудь, – сказала она. – Идите-ка лучше есть свое мясо, а то вдруг опять кого-нибудь придется перевозить. Я вижу, мы с вами поладим.

Она тоже вошла в дом вслед за мистером Полли и стала наблюдать за тем, как он ест.

– А есть вы умеете лучше, чем управлять шестом, – сказала она и прибавила: – Ну ничего, скоро научитесь.

– Послушен, как воск, и тверд, как мрамор, – проговорил мистер Полли. – А мясо отличное, мэм. Если бы я греб не на пустой желудок, получилось бы куда лучше, уверяю вас. Когда шест уходит в воду, такое чувство, будто он утопает в тине.

– Я никогда не могла справиться с шестом.

– Вам нужен перевозчик?

– Мне нужен человек, который помогал бы во всем.

– Я как раз и есть такой человек. Какая будет плата?

– Не очень большая, но если прибавить чаевые, то получится не так уж плохо. Я почему-то уверена, что это место вам подойдет.

– Я тоже почему-то уверен. А какие у меня будут обязанности? Прислуживать в доме? Перевозить? Ухаживать за садом? Мыть бутылки? Caeteris paribus? note 6

– Да, приблизительно, – ответила толстуха.

– Возьмите меня с испытательным сроком.

– Я почти не сомневаюсь, что все пойдет, как надо. Иначе я не стала бы и заводить разговор. Ну, а так вы человек порядочный? Вид у вас вроде солидный. Я надеюсь, вы ничего предосудительного не совершали?

– Небольшой поджог, – полусерьезно сказал мистер Полли.

– Если это не вошло в привычку, то ничего, – заметила хозяйка.

– Единственный раз, мэм, – объяснил мистер Полли, жуя отличный листок салата. – И, надеюсь, последний.

– Это все не страшно, если вы не сидели в тюрьме, – сказала толстуха. – Человека делает плохим не то, что он совершает. Все мы небезгрешны. Плохо, если ему внушить, что он поступает дурно, тогда он теряет уважение к себе. Вы не похожи на дурного человека. Вы сидели в тюрьме?

– Никогда.

– А в исправительном доме? Или еще где-нибудь?

– А что, похоже, что меня исправляли?

– Вы умеете красить, плотничать?

– Чувствую внутреннюю потребность заниматься этим.

– Не хотите ли кусок сыра?

– С удовольствием, если можно.

То, с каким видом хозяйка подала ему сыр, уверило мистера Полли, что его служба в гостинице «Потуэлл» – дело решенное.

Остаток дня он провел, изучая свое новое местожительство и те обязанности, которые ему придется выполнять, а именно: пропитывать дегтем ограду, копать картофель, драить лодки, помогать гостям высаживаться из лодок, сдавать напрокат две лодки и одно канадское каноэ, рассаживать в них людей, следить за временем, помогать приставать, вычерпывать воду из вышеназванных посудин, скрывать от любителей покататься на лодке пробоины и другие изъяны, убеждать неопытных гребцов плыть вниз по течению, а не вверх, чинить уключины, проверять инвентарь с целью получить дополнительную плату за причиненный урон, чистить обувь, проверять дымоходы, красить постройки, мыть окна, подметать бар, чистить оловянные кружки, мыть стаканы, протирать скипидаром мебель, делать побелку, следить за исправностью водопроводных труб, заниматься всевозможным ремонтом, чинить замки и часы, исполнять роль буфетчика и официанта; выбивать ковры и тюфяки, мыть бутылки и собирать пробки, ходить в погреб, передвигать и наполнять бочки с пивом, прилаживать к ним насосы, находить и уничтожать осиные гнезда, быть лесничим – ухаживать за деревьями; топить лишних котят, учить собак, помогать вскармливать утят и другую домашнюю птицу, разводить пчел, поддерживать чистоту в конюшне, задавать корм лошадям и ослам, ухаживать за ними, мыть и ремонтировать автомобили и велосипеды, накачивать шины, заклеивать проколы, извлекать из реки тела утопленников, спасать утопающих, устроить купальню для отдыхающих и надзирать за ней, присутствовать на следствии и похоронах от имени гостиницы, чистить скребками полы, быть судомойкой и перевозчиком, выгонять из сада и огорода соседских кур и коз, выравнивать дорожки, следить за дренажными работами, заниматься садом, разносить бутылки пива и содовые сифоны жителям округи, выполнять тысячу других поручений, выводить пьяниц и забияк из гостиницы уговорами или силой – в зависимости от обстоятельств, поддерживать отношения с местным констеблем, стоять на страже интересов своего заведения вообще и охранять сад и огород от ночных набегов в частности…

– Что ж, попытаюсь, – сказал себе мистер Полли, когда подошло время пить чай. – А выберется свободная минута, можно и рыбу половить.

Особенно мистеру Полли понравились утята.

Они бегали, пища, по огороду за своей мамашей-уткой, и как только на дорожке появились мистер Полли и хозяйка, маленькие пушистые комочки сбежались к ним, прыгали по ботинкам, вертелись под ногами и делали все, чтобы на них нечаянно наступили и раздавили, как, впрочем, делают утята во всем мире. Никогда раньше мистер Полли не имел дела с утятами, поэтому их нежно-желтый пушок, безупречной формы лапки и клювы привели его в восторг. По-моему, нет ничего приятней недавно вылупившегося на свет утенка. С величайшей неохотой оторвался мистер Полли от этого восхитительного зрелища: его призывали обязанности перевозчика. Он опять взялся за шест, а хозяйка управляла его действиями с берега. Грести шестом было дело нелегкое, но вполне по силам мистеру Полли, и к четырем часам, преодолев рокочущую водную преграду, ему удалось переправить на противоположный берег еще одного пассажира.

Возвращаясь – он плыл медленно, но, можно сказать, почти уверенно и держа курс прямо на колышек, к которому привязывалась лодка, – он увидел на берегу очаровательное человеческое существо, ожидавшее, по-видимому, его. На берегу, широко расставив ноги, заложив руки за спину и чуть склонив набок голову, стояла девочка и наблюдала за действиями мистера Полли с презрительным любопытством. У нее были черные волосы, темные от загара ноги и живые, сообразительные глаза. Одета она была в короткое пышное платье.

– Привет! – крикнула она, когда мистер Полли приблизился на достаточное расстояние.

– Привет! – отозвался мистер Полли и едва не полетел в воду.

– Какой ты неловкий! – сказала девочка, а мистер Полли, сделав очередной рывок, приблизился к ней.

– Как тебя зовут? – спросила девочка.

– Полли.

– Врешь!

– Почему?

– Потому что Полли – это я.

– Тогда меня зовут Альфред. Но Полли – тоже мое имя.

– Меня раньше звали Полли.

– Ладно. Я буду у вас перевозчиком.

– Вижу. Только надо получше грести.

– Сейчас уже хорошо. А ты бы видела меня днем!

– Могу себе представить. Я видела, как начинали другие.

– Другие?

Мистер Полли причалил и теперь ставил на место шест.

– Да. Те, которых дядя Джим выгнал отсюда.

– Выгнал?

– Он приходит и всех выгоняет. Тебя он тоже выгонит, не беспокойся.

Таинственная черная тень упала на ясную солнечную картину благоденствия и покоя.

– Зачем же выгонять? – спросил мистер Полли.

– Дядя Джим знает зачем.

Девочка засвистела, как мальчишка, и стала бросать камешки в кусты таволги, нависшие над рекой.

– Когда дядя Джим вернется, он распорет тебе брюхо, – проговорила немного погодя девочка. – И, может быть, позволит мне посмотреть.

Наступило молчание.

– А кто такой дядя Джим? – спросил упавшим голосом мистер Полли.

– Он не знает, кто такой дядя Джим! Он тебе еще покажет! Он такой отчаянный, дядя Джим. Он вернулся совсем недавно, а уже выгнал отсюда троих. Он не любит посторонних. Очень не любит. И он здорово ругается. Он и меня научит ругаться, только сперва я должна научиться свистеть как следует.