Норильск - Затон

— А что тут строили заключённые?

— Сначала лагерь. Потом военный объект. Позже разместили тут ракеты ПВО.

— Илюша, а что за человек сидел сегодня на крыльце санчасти? — наморщила она лобик.

— Из тундры пришёл. Рыбак. Рискнул выйти по реке вверх. Мотор заглох на лодке. Вот и шёл по тундре берегом неделю. Отощал, обессилил. Силы наберётся, отправим с первым же рейсом «Рыбака» в Норильск.

Лиза недовольно пожала плечиками.

— Почему, мужчины любят безумный риск?

— Такой уж звоночек у нашего брата звенит, — усмехнулся он. — Тут в тундре полно беглых. Живут в «балках», запасы делают и кантуются год, за годом. Там же и умирают на лежанках. Я видел. Мы с Никитиным ездили оленей смотреть. Зашли в «балок», а там уже разложившийся труп. — Говорю: «Милицию надо вызвать», а прапорщик смеётся: «На тундру никакой милиции не хватит». Закопали, постояли. Забрали солдатам его запасы.

— Чем же они питаются?

— Морошка, голубика, брусника, сушёная рыба.

У неё раскрылись огромные глаза. Илья недовольно закрыл свои: «Так она до утра не уснёт». Так и было дело Лиза продолжила разговор.

— Как же они без хлеба? — поинтересовалась она.

Изобразив искусно храп, пришлось всё же отвечать:

— Никитин говорит, такое бывает, что приходят на «точку» менять на пушнину.

Его щека только сроднилась с подушкой, а она новый вопрос ему:

— Зачем же они в тундру бегут?

— Воли хочется, а документов нет. Сами себя в ловушку загоняют. Надышатся свободы, а жизни-то не светит.

Лиза прошептала:

— Трясина под ногами, трясина в душах…

— Рассказывают, что много зеков на рудниках работает, на комбинатах тяжёлую лямку тянут. Может и враки, но за что купил, за то и продаю.

— Край земли.

— Да малышка, суровая земля, не менее суровая жизнь и свои писанные тундрой законы.

И тут она опять свернула на легенду затона.

— Илюша, а как же эти двое выжили?

Но он решил твёрдо, больше ни слова иначе сам себе язык откусит.

— Спи, а то я утренний развод просплю, — придвинул он её поближе к себе закрывая рот поцелуем, чтоб не болтала. Всё получилось, Лиза замолчала, жадно включаясь в игру, но теперь расхотелось спать уже ему.

Пожар

Он уснул, а Лиза проворочалась до его пробуждения, так и не сомкнув глаз, а забывшись ненадолго после его ухода, металась в тревожных миражах. Ей снилась убегающая от Бориса Нина, умирающий в яме на берегу Тимофей, с остервенением борющийся за жизнь тонущий Илья. А ещё прапорщик Никитин с её мужем, закапывающие в тундре беглого и катящиеся с горки потоком воды кости. Вскочила от того, что встревоженный Тимка, оря во всю мощь, тряс её.

— Мама, пожар, пожар, вставай. «Затон» горит.

«Что за чушь?!» Лиза метнулась к окну. Огромное пламя плясало на горе. У неё неприятно засосало в желудке. Интуиция Ильи не зря подавала сигналы опасности. «Что?» стучался вопросом в голове страх. Техника, котельная, дизельная? Собственно, какая разница, всё равно ЧП. У Ильи будут проблемы, да и неизвестно, как ещё переживёт это дивизион. Могут отправить семьи на материк, говорят, уже было раз такое. Накинув халат, выскочила на крыльцо, где толкались, пытаясь, что-то рассмотреть на горе ребятня и охали женщины.

— Дизельная горит, — рассмотрел всё же кто-то.

— Она, проверка, как раз была. Генералу какому-то залётному не повезло. Впереди всех бежал, да ещё и в гору, — не весело пошутила подошедшая повариха Мария Ефимовна, жена прапорщика Александра Николаевича Никитина.

— Дел теперь по горло будет, до зимы кровь из носа, а дизельную пустить надо будет, иначе мы пропали. Мужики не вылезут из тундры до снега. — Охали одни.

— Да, беда большая подвалила. Хоть бы что другое, а то дизель. Питание на технику. Свет. Насосы. Вода. — Сокрушались другие.

— Здесь всё главное и жизненно необходимое, во что не ткни. — Возражали третьи говорившей.

— Генерал какой-то не франтовый этот. Откуда его черт пригнал, — возмутилась медсестра Леся. С утра голову морочил. То решил усесться на перила. Ему командир объясняет. — Мол, извините, товарищ генерал за вмешательство, но вы бы поосторожнее со всеми этими сооружениями, так как здесь всё старое. А тот нос гусём, сам знаю. Кто ты такой чтоб мне указывать. Хлоп, готов, смотрю, начальник штаба с командиром за ручки белые уже поднимают, а замполит сзади отряхивая, подталкивает. Мол, не ушиблись ли…

— Что, так и было? — засмеялась Мария Ефимовна. — Ох, Господи, смех сквозь слёзы. Бывает, встречаются и такие глухари.

— А то… Я с крыльца санчасти чуть не свалилась от его крика.

— И громко орал?

— Не описать. И чем мы тут занимаемся, раз ни одной доски нигде новой не видно. И что он сейчас кишки нам вывернет, проверяя всё, что на глаза ему попалось. Интересное кино, где в тундре доски взять. Когда «точка» свои последние денёчки доживает.

— Правильно ты говоришь. Все же знают, ещё пару лет и переучка на новую технику пойдёт. Видели: новую позицию уже на сопках готовят. Вот там будет всё как надо, не только перила новые, но и «ДОСы»…

— Вот именно какой же дурак сюда деньги вколачивать будет, не круши своей тушей, будь ласков, старое. Нам ещё жить тут. А то на животах и жопах некоторых военноначальников кружки носить можно.

— Будем надеяться, что обойдётся всё, — обронила Ефимовна, косясь на жену замполита.

— Молитесь, чтоб это было так, — опять не выдержала Леся. — А то мужиков до белой горячки замучают.

— Такое чувство у меня, что генералами идиотов принципиально делают. Выискивают, выращивают, а потом и присваивают, пылинки с него сдувая. — Вспылила и планшетистка Тамара, пришедшая домой на обед.

Народ тут же повернулся к ней:

— Тебя что так разобрало?

— Я думала, он только у нас почудил, а выходит так, что по всем успел пройтись указательным перстом.

Народ тут же проявил заинтересованность:

— Чем вас порадовал так, что змеёй шипишь?

Как отказать любознательным соседкам, повыращивав ещё пару минут их терпение принялась рассказывать:

— Он у стартовиков на пусковой установке выкобенивался. Ребята со старта подробно рассказывали, но я не врубаюсь в их дела. Вообще-то, так: такого, что он заставлял делать их категорически делать нельзя. Ребята указания выполнили, но вот ракета эта, выполнив команду генерала, конечно, постояла и рухнула. Хорошо хоть эта бестолковая «генерала» шла спиной и даже не оглянулась на грохот. Сейчас там твой Оксанка, ползает. Как теперь эту махину поднять голову ломает, — обрадовала она молоденькую жену старшего лейтенанта.

— Понятно, хоть и путано. Мужики теперь пыхтят по полной программе, посылая лампасы по матушке и по батюшке. Я видела, вездеход с краном пошёл в сторону стартовиков, только не поняла причины выезда такой техники на позиции. — Удивилась Леся таким новостям.

— Теперь выходит, дотопал с проверкой до дизелей. Вон, как полыхает, — вздохнула Тамара, жена комбата.

— Интересно, что он там за эксперименты над дизелями проводил, раз они так сопротивляются, — впервые открыла рот Лиза.

— Что взять с человека трахнувшегося с утра башкой с обломанных перил. Остальное, уже трагические последствия несчастного случая, — вздохнула Леся.

— Как теперь в этой дыре без света сидеть, чёрт бы его побрал придурка? — не выдержала Мария Ефимовна. Мужикам обед не успели приготовить?

Дружное «Откуда!» прояснило обстановку.

— Придут злые ещё и голодные. Там за «ДОСом» на кирпичах сложено что-то вроде печки давайте искать топливо, да кашеварить. Он паразит уедет, а нам здесь жить.

Но «Затону» на этот раз повезло. Оказалось, к радости жителей «точки», без света пришлось сидеть только до вечера. Удалось спасти некоторые дизеля и, поднатужившись, своими силами пустить их под открытым небом. Жизнь с пришедшим электричеством забурлила на затоне вновь. Народ повеселел. Командование полка прикинув, что питание на технике имеется, расстаралось ещё и дивизион не снять с боевого дежурства. Люди работали день и ночь, хорошо хоть полярная ночь, это тоже день, разгребая головёшки и растаскивая оплавленный металл. Перерывы на отдых и еду были не продолжительными. Илья пришёл только через сутки, грязный, усталый и голодный. Лиза, помогая снять перемазанную и пахнущую гарью одежду, как могла, успокаивала мужа.