Рыцари и Дамы Беларуси

Первые строки поэмы звучат в переводе со старопольского так:

Что же такого натворил несчастный Григорий Остик, если сведения о его преступлении распространялись по Речи Посполитой даже в печатном виде?

С родом Остиков я столкнулась, когда писала об Иване Литоворе Хрептовиче, воеводе, попавшем в московский плен после битвы 1500 года на реке Ведроша вместе с другом, надворным маршалком Григорием Остиком, и другими знатными рыцарями. Остик и Хрептович, мужественно перенося тяготы неволи, договорились по освобождении поженить своих детей. Так вот, тот храбрый воин Григорий Остик, отказавшийся служить московскому князю и потому просидевший девять лет в темнице, ставший потом троцким воеводой, приходится нашему антигерою дедом.

У Григория Остика имелись два брата, Николай и Юрий, оба в поэме восхваляются. А вот Григорий с детства отличался характером авантюрным и буйным. Изначально богатства достались ему немалые, его женили на дочке витебского воеводы Юрия Насиловского, родился наследник. Но Григорию полюбилась другая. Он бросает жену и сына и открыто живет во грехе.

Вокруг буйного пана образовывается, как водится, целая компания таких же любителей пиров и азартных игр. Постепенно родительское наследство растрачивается… Благо в окружении хватает авантюристов и жуликов — Григорий Остик начинает грабить соседей. Подделывает печати, стряпает фальшивые документы и отсуживает имения и деньги. Не стесняется прибегать и к грубой силе. В поэме осталось страшное описание захвата им деревни Шевелянцы (Шавьи), в которой люди Остика вырезали всех мужчин, а женщин отдали в жены слугам:

Помимо всего прочего, Остик становится еще и фальшивомонетчиком. В своем имении Коварск устраивает целую фабрику по изготовлению поддельных монет и печатей, причем от мастеров, которые изготавливали оборудование, избавляется прямотаки в духе мафиози.

Брат Григория, Николай, умирает рано, а вот другой, Юрий, делает хорошую карьеру. Его назначают воеводой мстиславским, потом смоленским, судьей браславским, он участвует в политике, приумножает имения. Приходится ему и помогать непутевому Остику. Григорий называет брата заступником… И не зря: тот не однажды спасает авантюриста от неминуемого наказания. Ведь в поисках поживы Остика не останавливают такие «эфемерные» вещи, как присяга и долг перед Родиной.

В 1572 году умирает король Жигимонт Август, не оставив наследников. Магнаты тут же создают группировки и начинают делить трон, становясь на сторону кандидатов. Одним из претендентов на польскую корону был Иван Грозный. И Остик предлагает русскому царю сотрудничество. Возможно, жестокий аферист просчитал, что при дворе Ивана Грозного ему самое место — на родине о Григории шла плохая слава, ему не находилось должностей и званий. Неизвестно, как много сведений Остик успел сообщить царю, но слуга, который вез его письма в Москву, был схвачен. Слугу казнили на месте, проще говоря, зарубили мечом, а вот Остика спас брат. Благо было бескоролевье, и поступок не посчитали шпионским. Григорий каялся, уверял Юрия, что подобное больше не повторится… Покорно внимал упрекам… Между тем Юрий умирает, не оставив наследников. Григорий не мог не воспользоваться ситуацией и попытался отсудить часть владений у вдовы, второй жены Юрия Магдалены Брамовской. Но в завещании Юрия ясно сказано: единственная наследница — жена! Тогда Григорий подделывает документ, согласно которому брат остался должен ему 20 тысяч коп грошей. А чтобы сделать свое слово более весомым в сравнении со словами Магдалены, распускает слух, что она отравила мужа. Чтобы избежать позорных и долгих разбирательств, Брамовской пришлось уступить родственнику часть имений, в том числе местечко Ворняны.

В 1575 году польским королем становится Стефан Баторий. Но Остик не унимается и поддерживает переписку с русским царем. Собственно говоря, его поступок трудно назвать чемто исключительным. Многие из шляхты не поддерживали нового короля, который стремился к упрочению королевской власти, естественно, в ущерб шляхетской вольнице. К тому же при Батории усилилось давление на православных, и восточный сосед в этом случае, естественно, был союзником. Конечно, Ивана Грозного на троне видеть хотел мало кто — наслышаны были, в том числе от перебежчика Курбского, о его жестокостях. Но была, например, партия, предлагавшая продвигать на трон Речи Посполитой более кроткого царевича Федора. Впрочем, Григорий Остик вряд ли руководствовался какимито высокими соображениями. Он элементарно пытался заработать, шпионя на чужое государство и надеясь в случае смены власти получить теплое местечко. Да и никаких государственных тайн сообщить не мог.

В июне 1580 года он лично отправился в Вильно на встречу с послом Ивана IV Григорием Нащокиным. Остик получил секретное послание от царя и великолепный подарок: коня редкой татарской породы — бахмат.

На этом коне вернулся домой… Но подарок его и погубил.

Некий шляхтич Миревский спросил у слуги Остика по имени Бартошек, откуда у его господина такой драгоценный конь. И слуга проболтался о визите к посланцу царя.

Весть дошла до Стефана Батория. Предателя арестовали в Троках. Ревизия в Коварске обнаружила фальшивые деньги и печати.

Григорий долго пытался все отрицать. Еще бы, он совершил преступления, за каждое из которых, согласно Статуту Великого Княжества Литовского, полагалась смертная казнь: подделка государственных документов, изготовление фальшивых денег и государственная измена. Но слуга Бартоломей под пыткой рассказал все о господине. Король был в гневе. Шла Ливонская война, готовилась битва за Великие Луки, а тут — заговор… Поэтому даже не все формальности были соблюдены: Остика как шляхтича должен был судить вальный сейм, но приговор вынесла срочно созванная Военная рада во главе с королем. Конечно, Григорий протестовал, но приговор привели в исполнение. Видимо, именно то, что не все формальности были соблюдены, а шляхта держалась за свои привилегии в самых мелочах, послужило главной причиной появления «Плача Остика» в типографии Криштофа Радзивилла, между прочим, руководившего арестом предателя. В поэме авантюрист раскаивается, полностью признает правоту судей:

Как пишет литературовед Сергей Ковалев о поэме, «Рыгор Осцiк — персанаж высокай трагедыi, а не нiзкай камедыi, мэта гэтага вобраза — настрашыць чытача, а не насмяшыць яго»…