Враждебные воды

Разведывательная подводная лодка ВМФ США класса “Стёрджен”, Баренцево море

— Сэр, наблюдаю поворот “Янки”, — обратился оператор сонара к командиру.

— Ты уверен?

— Так точно, сэр. Они двинулись в Норвежское море и увеличили скорость.

— Отлично! Старпом — приготовьте донесение в Норфолк. Русские идут в гости. Пусть подготовятся к встрече.

Информационный центр службы наблюдения ВМФ США, Норфолк, Виргиния

Компьютеры гораздо быстрее людей анализировали обстановку. Отпечатанная радиограмма с борта “Стёрджена” еще не успела лечь на стол Гейл Робинсон, как силуэты двух красных лодок изменили свое положение. Патрулирующая северный квадрат побережья США повернула носом на северо-восток, другая из Баренцева моря развернулась на северо-запад, чтобы, обогнув Скандинавию, сменить свою “подружку”.

Глава 2

К-219, Норвежское море, 9 сентября, день пятый

К-219 шла по своему курсу на глубине двухсот метров. Она находилась к югу от подводной горы Луиз-Бойд хребта Мона, практически на траверзе острова Ян-Майен. Здесь морское дно опускалось до глубин более трех тысяч метров, образуя Лофотенскую котловину. Но впереди ее поджидал Фареро-Исландский порог, который представлял собой не только естественный подводный барьер, но и мощный противолодочный рубеж.

— Есть что-нибудь? — спросил Британов, заглянув в рубку акустиков.

— Все по-прежнему. Горизонт чист, — ответил старший оператор. Он напряженно вслушивался в звуки моря, плотно прижав к голове большие черные наушники.

До сих пор все шло как по маслу. Британов вел К-219 так, как и полагалось управлять подводной лодкой — независимой, одинокой, затерявшейся в океанских просторах. И вот теперь ему предстояло совместное плавание.

Дверь, ведущая в штурманскую рубку, приоткрылась.

— До района встречи двадцать кабельтов, — напомнил Азнабаев. Его лицо по-прежнему сохраняло выражение озабоченности. Короткие черные волосы были мокры от пота и казались нарисованными. — Мы войдем в него через восемнадцать минут.

Британов был обеспокоен. Они приближались к полосе слежения SOSUS (Sonar Surveillance System) — акустическому заграждению, состоящему из тысяч чувствительных гидрофонов, рассеянных по морскому дну. Есть только два маршрута перехода из Баренцева моря в их квадрат в районе Бермудских островов, и оба этих прохода тщательно прослушиваются американцами. Обойти акустическое заграждение невозможно. Был, однако, способ, позволявший обмануть чувствительные датчики. В обиходе такая тактика называлась “под шумок”.

Британов должен был встретиться с обычным гражданским судном, следующим из Мурманска на Кубу. Его задача — на минимально безопасной глубине подвести свою лодку как можно ближе к его вращающимся винтам.

Теоретически транспорт “накроет” как покрывалом своим акустическим полем все-таки гораздо менее шумную К-219, и американские гидрофоны пропустят ее незамеченной.

Это была уловка столь же неприятная, сколь необходимая. Подводники предпочитают действовать в одиночку, затерявшись в открытом море, а не тащиться в хвосте у какого-то торгаша, не говоря уже о реальной опасности столкновения. Пока они плывут вместе, приходится быть в постоянном напряжении. Более того, быстрая и подвижная подводная лодка, как и самолет, движется в трех измерениях, и быть привязанной к медлительному, шумному судну для нее почти невыносимо. Будь другой способ обмануть акустические датчики, Британов непременно бы им воспользовался, но такого способа не было.

На этот раз их попутным “китом” будет советское грузовое судно “Ярославль”. Никто на нем не будет знать, что они эскортируют атомную подлодку. Даже капитан знает только одно — в течение сорока восьми часов он не имеет права менять курс и скорость своего судна.

Как только они пройдут опасную зону, “Ярославль”, груженный станками, возьмет курс на Кубу, а К-219 отправится к месту назначения в Саргассово море. Но пока что у акустиков не было никакого намека на “Ярославль”. Вероятно, он отклонился от рекомендованного курса. Да и что можно ожидать от допотопной посудины, определяющей свое место в океане по секстанту времен Колумба!

— Черт их побери! Куда они подевались? — возмутился даже Сергиенко. — Может, нам следует всплыть и поискать их в перископ или радаром?

— А может, лучше просто всплыть в надводное положение и полным ходом идти к Бермудам? — вспылил от такой глупости Британов. — Вы что, не понимаете — американцы только этого и ждут!

Британов поднялся с кресла и начал нервно вышагивать по отсеку.

Действительно, громыхающий “Ярославль” можно услышать за много миль, а любое всплытие под перископ ничего не даст, кроме возможного обнаружения.

Наибольшую угрозу сейчас представляли противолодочные патрульные самолеты.

Окажись один из них поблизости, тут же вцепится в лодку как клещ.

А стоит им засечь лодку, и все девять недель они будут гонять ее как бильярдный шар по всему океану. Командир нервно забарабанил пальцами по подлокотнику. Плюнуть на этот эскорт и попытаться пересечь зону обнаружения самостоятельно? Ждать? Все-таки “Ярославль” давал хоть какой-то шанс проскочить незамеченными…

— Старпом! Уменьшить ход до минимального! Механик! Ввести режим “Тишина”. Акустик, слушать внимательно — мы должны найти эту калошу во что бы то ни стало! — Решение Британова было вынужденным, но другого не было. — Боцман! Всплывать на глубину сорок метров!

Лодка начала медленно подниматься вверх, одновременно разворачиваясь в сторону возможного появления “Ярославля” и постепенно теряя скорость. Это уменьшило уровень шума, генерируемого самой лодкой, и тем самым повышалась эффективность акустики и дальность обнаружения любой цели.

На минимальном ходу управление лодкой стало делом более трудным и хлопотным. Боцману приходилось применять все свое искусство, чтобы удерживать заданную глубину и курс. Еще труднее будет, когда они подцепят своего “кита”. Стоит подойти слишком близко к корме судна, и лодку затянет зона низкого давления, образующаяся в его кильватере, и тогда в лучшем случае они получат касательный удар, в худшем — пробоину.

И точно останутся без выдвижных антенн.

А какой крик поднимется на судне: “Айсберг! SOS!”

— Тоже мне, “Титаник” нашелся… — ухмыльнулся боцман, своим мыслям, но озвучивать их не стал, чтобы не нарваться на отзыв командира: “Дурак ты боцман, и шутки у тебя дурацкие!” — Глубина сорок метров!

— Товарищ командир! По пеленгу шестьдесят четыре градуса — слабый шум винтов, цель надводная, одиночная, под дизелем — предполагаю, транспорт, — прозвучал долгожданный доклад акустика.

— ГКП, БИП, штурман! Готовность номер один! Рассчитать элементы движения цели, доложить курс сближения вплотную! Акустик — уточнить число оборотов винтов!

— Сто двадцать восемь, скорость по оборотам — тринадцать узлов, сила сигнала медленно увеличивается.

Похоже, маневр удался. Настроение на центральном резко улучшилось. Хуже нет, чем ждать и догонять. А теперь каждый знал, что делать. Для них не составляло труда выйти, по сути, в торпедную атаку по одиночному транспорту, к тому же идущему постоянным курсом и с равномерной скоростью. Роль торпеды сыграет сама лодка.

Корабельный боевой расчет Британова по праву считался одним из лучших в дивизии. Одни из немногих, они блестяще умели атаковать даже конвой или отряд боевых кораблей. Но только на учениях, поскольку такая атака в военное время была невозможна.

Во-первых, штабные умники предполагали, что после ракетной атаки его лодка останется жива и превратится в охотника на морских коммуникациях противника.