Темницы, Огонь и Мечи. Рыцари Храма в крестовых походах.
Темницы, Огонь и Мечи. Рыцари Храма в крестовых походах. читать книгу онлайн
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».
Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию. Конечно же, я заблуждался, закрывая глаза на одни факты и ловко подтасовывая другие. На самом же деле причина вовсе не в религии, а в культуре народа – часть которой составляет и религия, что и дает возможность манипулировать фактами на мой манер.
Так бы я и пребывал в этом заблуждении, если бы судьба не распорядилась так, что в мои руки попала эта книга – вроде бы всего лишь очередной труд, посвященный популярной у историков теме: крестовым походам. Вернее, истории ордена рыцарей-тамплиеров, монахов-воинов, – но она неотделима от истории крестовых походов, окруженных множеством легенд и домыслов. Да и сам орден веками будоражил умы не только ученых, но и писателей. Свежих примеров не счесть в современной литературе жанра фэнтези – да и детективного заодно. В этой книге автору, искренне увлеченному этим орденом, удалось добиться того же – подать реальную историю, как детектив, читающийся на одном дыхании… При этом он, что называется, сумел пройти по грани: подать сухие факты интересно, взглянуть на общеизвестные события с неожиданной стороны – но при том не опуститься до сюсюканья популяризаторов, разжевывающих читателю все подряд. Из всех исторических трудов подобного рода на память с ходу приходит только «История государства Российского» пера Карамзина, написанная с такой же любовью к предмету и столь же увлекательно.
Тут читатель может укорить меня: дескать, все это замечательно, но при чем тут высокопарные рассуждения о религиях, поставленные во главу угла? А притом. Автор не ограничивается узким взглядом на факты, широкими мазками набрасывая общую картину.
Если Вы читали Томаса Вулфа, то найдете что-то общее с ощущением глобальной взаимосвязи всего на свете, так хорошо удававшимся этому гениальному писателю – религии, политики, военного искусства и культуры с жизнью простых людей и сильных мира сего. Как ни странно, автор чужд какой бы то ни было предубежденности (увы, как ни крути, это большая редкость…), не приукрашивая поступки одних и не усугубляя деяния других. Можно сказать, досталось и нашим, и вашим – всякому по делам его.
Что же касается жанра книги – я даже затрудняюсь его определить: для исторической монографии написано слишком живо, для исторического романа недостает домыслов и инсинуаций… Пожалуй, как всякая искренняя работа, этот труд не умещается в тесных жанровых рамках. Скажем так: это настоящая книга, которая тревожит ум и будит чувство. Но ведь для этого книги и нужны, разве не так?
И, наконец, возвращаясь к тому, с чего я начал: с красивой, но совершенно беспочвенной гипотезы… Впрочем, прочитав книгу, сами разберетесь.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Прежде чем сдаться в заложники, кардинал Пелагий отправил в Дамьетту депутации тамплиеров и тевтонских рыцарей под предводительством великих магистров, дабы те поведали христианскому гарнизону о сдаче города. Наверное, сам он пойти не решился, прекрасно зная, что расплачиваться за дурные вести зачастую приходится тем, кто их принес. Разъяренная толпа набросилась на тамплиеров и тевтонских рыцарей, и тем пришлось забаррикадироваться в своих временных квартирах.
В ожидании исполнения условий договора султан задал заложникам грандиозный пир. Поглядев на короля Жана, мусульманский монарх выразил изумление, узрев слезы на щеках великого воителя. Жан ответствовал, что слезы сии – от острых угрызений совести. Пока он тут лакомится изысканнейшими блюдами, воины в христианском лагере умирают от голода. Выслушав сие, султан хлопнул в ладоши, призывая прислужников, дабы отдать им указания. И через пару часов на стоянку крестоносцев начали прибывать вьючные животные и повозки, нагруженные провизией. Теперь христианам оставалось лишь гадать, как же эти темнокожие люди в тюрбанах, коих принято считать воплощением зла и орудиями дьявола, могут являть собой и ангелов милосердия, спасших людей от голодной смерти.
Сей парадокс достойно венчает Пятый крестовый поход, обернувшийся грандиозным военным и религиозным крахом. Был, правда, под конец момент, тянувший на подобие религиозной победы, – но когда он настал, вместо Креста Господня султан аль-Камил смог принести лишь извинения. Мусульмане не видели в священном символе распятия Христа ничего особенного, и во время последней войны попросту задевали его куда-то не туда. Султан повелел все обыскать, но Животворящий Крест исчез бесследно. Некоторые крестоносцы решили, что Бог покарал их, не пожелав предать реликвию им в руки.
ороль Жан Иерусалимский воспользовался миром, наступившим после египетской катастрофы, чтобы возобновить торговлю с мусульманами, игравшую жизненно важную роль для хозяйства его крохотной державы. Однако на севере о мире не могло быть и речи до решения вопроса о престолонаследии в Армении, – а с ним вместе и о правлении Антиохией. Борьба за власть дошла до кровопролития, в интригах увязли и храмовники с госпитальерами – по-прежнему по разные стороны баррикад, позабыв о недавнем сотрудничестве во время похода вверх по Нилу.
По смерти жены и сына короля Жана свои права на трон предъявил правомочный наследник Армянского королевства, князь Раймунд-Рубен Антиохийский, при поддержке Папы и госпитальеров, попечению каковых вверил цитадель Антиохии. Вдобавок он уговорился с госпитальерами, что буде они сумеют отбить Джабалу у мусульман, таковая перейдет к ним вместе с окрестными землями.
Тамплиеры же во всем поддерживали Боэмунда Триполийского, жаждавшего заполучить Антиохию обратно. Его час пришел, когда армянская знать отвергла притязания Раймунда-Рубена, предпочтя принести клятву верности юной царевне Изабелле, как и повелел им почивший монарх. Не будучи католиками, они противились попыткам Папы вмешаться в правление их державой, твердо полагая, что он сует нос не в свое дело. На роль регента они избрали армянского дворянина Адама Баграсского, дабы тот правил страной вместо царевны, тюка сказанной не подыщут мужа. А пару недель спустя, передав кошель золота с рук на руки, госпитальеры наняли асасинов убрать Адама с дороги. Воспользовавшись всеобщим замешательством после покушения, Боэмунд напал на Антиохию вкупе с тамплиерами и без труда овладел городом, – хотя цитадель при том осталась за госпитальерами. Боэмунду оставалось лишь запереть их там, чтобы вынудить сложить оружие.
Взамен убиенного регента Адама Баграсского армянские дворяне избрали одного из компатриотов – честолюбивого воина Константина, возглавлявшего Хетумскую династию. Сказанный Константин без промедления созвал войско сторонников и пошел войной на соперника – князя Раймунда-Рубена, после утраты Антиохии оставшегося практически беззащитным перед армянской армией. Последовала короткая схватка, в ходе которой князя захватили в плен и бросили в темницу, где он через пару недель и скончался, что никого не удивило. Отныне Изабелла стала безраздельной владычицей Армении, но до ее замужества править страной предстояло регенту.
Тем часом предпринятая Боэмундом в Антиохии изоляция цитадели увенчалась успехом. Истощив свои запасы, госпитальеры оставили крепость – и, к восторгу тамплиеров, покинули город почти в полном составе. Когда же Боэмунд отверг обещание Раймунда-Рубена передать права на Джабалу госпитальерам и препоручил сказанные права рыцарям Храма, последние возрадовались еще более. Нарастающую рознь между орденами сумел утихомирить только папский легат, устранивший вполне реальную угрозу сражения тамплиеров с госпитальерами тем, что вынудил обе стороны согласиться поровну поделить права на пока не завоеванную Джабалу.
В ответ на вмешательство легата Боэмунд захватил все владения госпитальеров в Антиохии. Легат парировал удар отлучением Боэмунда от церкви, после чего, осерчав на тамплиеров, не отрекшихся от союза с преданным анафеме владыкой, послал жалобу Папе, каковой подтвердил отлучение и повелел тамплиерам отречься от дружбы с Боэмундом. Им не оставалось ничего иного, как подчиниться. При том Папа никоим образом не пожурил госпитальеров за альянс с мусульманскими асасинами.
Теперь политические интересы подсказывали, что самый надежный способ заручиться миром между Антиохией и Арменией – женить одного из сыновей Боэмунда на королеве Изабелле Антиохийской. За пару месяцев до того требования армян воспрепятствовали бы подобному браку, но ныне отлученный Боэмунд без малейших угрызений совести уступил их настояниям, чтобы его сын Филипп, выбранный в женихи, отрекся от католической веры и перешел в лоно армяно-григорианской церкви.
Как и следовало ожидать, бывший регент Константин отказался уступить власть новоиспеченному королю Антиохии. Похитив Филиппа однажды ночью, его бросили в казематы замка армянской столицы Сис, находившейся во власти Константина.
В страхе за свою жизнь королева Изабелла бежала под защиту госпитальеров, совершив тем самым серьезную ошибку. Как только Константин потребовал выдать ему юную королеву, госпитальеры, прекрасно разумея, что Константин начнет враждовать с их врагом Боэмундом, передали перепуганную девушку прямо ему в руки. Отправив палачей разделаться с Филиппом, Константин тут же вынудил королеву Изабеллу выйти за его собственного сына.
За убийство сына Боэмунд отомстил тем, что известил турков-сельджуков, что если они совершат набег в Армению, сам Боэмунд никоим образом препятствовать им не будет. Константин же со своей стороны сделал в точности такое же предложение суннитскому эмиру Халеба, намекнув, что тот может преспокойно напасть на Антиохию. Правда, ни тех, ни других мусульман боевые действия не прельщали – им было довольно и того, что христиане между собой на ножах, и между двумя северными государствами воцарилось некое подобие мира, преисполненного горькой злобы и ненависти.
На юге же королю Жану требовалось позаботиться о собственном престолонаследии, подыскав подходящего жениха дочери Иоланде. В Святой Земле он достойных кандидатов не видел, и потому в 1222 году надумал отправиться во Францию, дабы испросить помощи короля, чье ходатайство в свое время возвело на иерусалимский трон его самого. Мужа для его одиннадцатилетней дочери должен был присмотреть король Филипп.
Однако, когда Жан задержался в Риме, чтобы нанести визит Папе, планы его переменились. Находившийся там же Великий Магистр тевтонских рыцарей Герман фон Зальца сделал ему весьма интригующее предложение – обручить Иоланду с его добрым другом, владыкой Священной Римской империи Фридрихом II. Императору, похоронившему жену всего четыре месяца назад, не исполнилось еще и тридцати, и уж наверняка лучшего жениха не сыскать на всем белом свете. Папа пришел в восторг: если королем Иерусалимским станет Фридрих, ему волей-неволей придется исполнить обет, принятый еще в 1215 году, и возглавить крестовый поход. Что же до Жана, ему подобный брак сулил перспективу стать тестем римского государя, а то и дедом грядущего императора. Но, обдумывая дело так и эдак, он все более и более тревожился о собственном положении в Святой Земле после того, как королевский брак свершится. Однако Великий Магистр фон Зальца заверил Жана, что тот до самой смерти будет править как регент.
