Лашарела. Долгая ночь

—

Бывал, и не однажды! — ответил Кацитаисдзе.

—

Мы не тронем страну грузин. Мы только пройдем

через нее в кипчакские,степи, а оттуда пойдем обратно к

повелителю мира — Чингисхану. Мы такие же христиане,

как и вы. Мы боремся с мусульманами. Мы возвратим тебе

все товары, не только твои, но и русских купцов и награ¬

дим тебя вдобавок, если...

Субудай не спускал пронизывающего взгляда с плен¬

ника.

В ушах Шио звучали последние слова Тихона: «Беги

отсюда, Шио...» Он подавил нахлынувшую ярость. Лишь

бы выполнить завет погибшего друга, лишь бы уйти жи¬

вым, а там он знает, что делать!

Спустя некоторое время Шио сидел на кошме рядом с

Субудаем и угощался адарбадаганским вином. Он дал со¬

гласие провести монголов через Дарубандские ворота и

оказать им всяческое содействие, за что Субудай самолич¬

но пожаловал его золотой пайцзой.

311

После обильного ужина Шио проводили в отведенную

для него юрту.

Шио проснулся от шума. Он открыл глаза и увидел в

юрте Хамадавла. Его общество не очень-то обрадовало

Шио, но он не подал виду и спросил перса, что это за шум.

Хамадавл охотно рассказал ему, что ночью умер Кадан-

багатур: перед смертью он сказал, будто накануне вече¬

ром в монастыре старик настоятель чем-то угощал его и,

вероятно, подсыпал в пищу яду. За настоятелем послали

нукеров. Старик говорит, что ои принял монгольских вои¬

нов как гостей, зажарил для них барана и угостил вином.

Он клялся и божился, отрицая обвинение. Он сказал, что

церковь не позволяет своим служителям совершать такие

злодеяния.

—

Монголы не знают меры в еде. Кадан умер от об¬

жорства,— добавил Хамадавл.— Зря пытают старика...—

закончил он, выглядывая из юрты.

На площади, посреди монгольского стана, нукеры вби¬

ли четыре столба. Весь тумен собрался к месту казни.

На площадь вывели связанного настоятеля.

Джебе и Субудай восседали на возвышении.

Старик тихо молился перед казнью. В это время раз¬

дались громкие крики, и на площадь выгнали пленных мо¬

нахинь. С них сорвали одежды. Старик настоятель не мог

глядеть, как бесчестят его питомиц. Возведя глаза к небу,

побелевшими губами он шептал молитву. Но стоявший ря¬

дом с ним воин-монгол грубо дернул его за бороду и за¬

ставил глядеть на несчастных девушек. Стоны и крики

ужаса сливались с одобрительными возгласами монголов.

Когда монахинь уволокли с площади, старика привя¬

зали за руки и за ноги к столбам и развели под ним кос¬

тер.

Шио не мог выдержать зрелища всех этих ужасов. Оп

едва не потерял сознание.

Такие люди, думал он, действительно могли жечь и

затоплять мирные города, могли душить женщин и бро¬

сать в огонь детей, на конях взбираться по грудам чело¬

веческих тел.

Шио и раньше слышал рассказы о страшных злодея¬

ниях монголов, но то, что он увидел сейчас, превзошло все

слышанное им.

«Если они минуют Кавказский хребет, трудно будет

удержать их... Страшные беды несут они нашим наро¬

312

дам...— говорил Тихон перед смертью.— Беги от них,,,

Передай своему царю и киевскому князю...» — звучал в

ушах Кацитаисдзе голос умирающего Тихона.

Шио огляделся: вокруг не было ни души. Все устре¬

мились на площадь. Даже Хамадавл покинул его.

Шио вышел из юрты и направился, не привлекая ни¬

чьего внимания, к южному краю лагеря. Встречные ну¬

керы, видя его золотую пайцзу, почтительно уступали ему

дорогу. А он шел все дальше и дальше, ускоряя шаг.

Миновав крайнюю юрту, он вышел в поле, где стояли

повозки. К одной из них был привязан низкорослый креп¬

коногий монгольский конь. Не раздумывая, Шио вскочил

на неподкованного скакуна и во весь дух помчался на юг.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Если переведутся крестьяне,

Грузия лишится силы.

Арчил

Еще безжалостнее стал мстить своим обидчикам Миг¬

риаули после смерти Лилэ. Никого и ничего не осталось

у него теперь на этом свете. Единственным, ради чего

стоило еще жить, было мщение за поруганное достоин¬

ство. Лухуми беспощадно расправлялся с угнетателями

простых людей и этим словно умерял свое горе.

Царский двор решил во что бы то ни стало уничтожить

дружину Мигриаули — нельзя было и думать о далеком

походе, когда в тылу пылал огонь крестьянских восстаний.

Эгарслаиу Бакурцихели с большим войском поручили

стереть с лица земли стаи мятежников и не щадить иикого.

Бакурцихели действовал осмотрительно. Сначала он

установил через своих лазутчиков точное местонахожде¬

ние лагеря Мигриаули. Ночью он выступил тайно с боль¬

шими силами и окружил его.

Мятежники узнали об опасности слишком поздно. По¬

началу они решили не вступать в бой с царским отрядом

и уйти подальше в горы. Однако Эгарслан предусмотрел

и это. Он отрезал им пути к отступлению, заранее заняв

все проходы в горах.

У осажденных были запасы продовольствия. Они

укрепили стан и решили держаться до последнего.

Бакурцихели не спешил: он приготовился к длитель¬

ной осаде.

Прошел месяц, съестные припасы у осажденных стали

иссякать. Начался голод.

Наиболее малодушные и те, кто присоединился к дру¬

жине ради грабежа, стали поговаривать о сдаче.

С такими Мигриаули сурово расправлялся, хотя и сам

не мог не видеть приближения конца.

314

По совету Чалхии он послал к Эгарслану людей на пе¬

реговоры, Он просил выпустить его с дружиной за преде¬

лы Грузии.

Бакурцихели не принял этих условий. Он ответил, что

дает разбойникам еще неделю для полной сдачи. В про¬

тивном случае он грозил пойти на приступ.

По настоянию друзей Мигриаули опять послал к Эгар¬

слану людей с просьбой передать, что разбойники соглас¬

ны сдаться только самому царю или Шалве Ахалцихели.

Эгарслан передал эту просьбу в Тбилиси и стал ждать

ответа.

Визири убеждали Георгия, что он не должен вмеши¬

ваться в эти переговоры. Не пристало, дескать, царю го¬

ворить с разбойниками.

Но Шалва Ахалцихели выражал готовность встре¬

титься с главой восставших.

—

Нам предстоит далекий и трудный поход,— говорил

он,— Мигриаули пользуется поддержкой народа. Если

установить мир с мятежниками, это вернет доверие кресть¬

ян к царю. К тому же в отряде Мигриаули много метких

стрелков, и, вместо того чтобы избивать их, лучше исполь¬

зовать их против врага.

После недолгого колебания царь согласился с доводами

Ахалцихели и направил его к Эгарслану.

Между тем прошла неделя, и осажденные потеряли

надежду на возможность мирной сдачи, ибо никаких вес¬

тей от царя не приходило. Лухуми пришел к заключению,

что часть разбойников может спастись, если другая часть,

более многочисленная, проложит им путь сквозь вражес¬

кое кольцо, вступив в схватку с царскими воинами. Он

отобрал наиболее молодых и крепких дружинников и под¬

готовил их к вылазке под началом Карумы Наскидашвили.

Поздно ночью осажденные неожиданно напали на про¬

тивника. Отряд Карумы прорвался после жестокой схват¬

ки, цепь осаждающих снова сомкнулась вокруг оставших¬

ся в стане мятежников.

Мигриаули повернул коня и бросился прямо на Эгар¬

слана. Он уже занес над ним меч, но в этот момент в спину

ему вонзилась стрела. Лухуми свалился с коня.

Один из разбойников кинулся к вожаку в надежде, что

тот еще жив, взвалил его на плечи и понес. Но и его на¬

стигла стрела, и он рухнул вместе со своей ношей.

Когда Ахалцихели и Торелн прибыли в стан Мигриау-

315

ли, все было уже кончено. Большинство мятежников было