Пионеры Вселенной

Циолковскому стало жаль старика.

– Успокойтесь, коллега, я постараюсь починить ваши часы.

– Правда, вы надеетесь?.. А мне сказали, что их механизм сработался раньше, чем мой. И надежды нет…

– Они еще послужат вам, – уверенно сказал Циолковский, хотя видел, что часы пришли в полную негодность. – Приходите недели через две – они будут готовы!

– О, коллега! Я буду вам благодарен до конца дней! – растроганно сказал старый учитель. – Пойду, обрадую свою старушку…

Разобрав часы, Циолковский увидел, что почти все шестеренки сработались. Воскресить их было невозможно. Найти замену деталям, сделанным во Франции, почти столетие назад, – немыслимо. «Но я дал слово – и должен его исполнить!..»

Циолковский каждый базарный день отправлялся на толкучку вместе с Варварой Евграфовной и там часами ковырялся в разном хламе старьевщиков. Ему удалось купить несколько бросовых часовых механизмов. Разобрав это старье, Циолковский промыл детали в керосине и по шестеренке, по колесику, по винтику стал заново собирать и монтировать механизм…

Когда пришел старый учитель, Циолковский пригласил его присесть на скамеечку. В тишине послышалось легкое поскрипывание и монотонное тиканье. Еще мгновение – и в сарае ударили в маленькую серебряную литавру:

– Бо-м! бом! бом!

– Это они, они! – воскликнул старый учитель, шагнув навстречу Циолковскому. – Я узнал их голос. Спасибо вам, дорогой коллега! Вы вернули мне радость.

Оп торопливо вытащил из кармана деньги.

– Нет, нет, ни за что! – запротестовал Циолковский. – Если вы не хотите обидеть меня – спрячьте деньги. – Циолковский вынес круглые, в деревянной оправе часы и протянул старику.

Тот потянулся и уронил засунутый за мундир пакет.

– Простите, вы что-то уронили.

– Ах, это же вам… Я так разволновался, что забыл. Почтальон просил передать.

Циолковский поднял пакет.

– Из Москвы от Волчанинова… Да это же мой «дирижабль». Вот радость! Варя, ребята, смотрите же! – он разорвал пакет и поднял над головой книжку с крупно набранным заглавием:

А ниже фамилия автора: «К. Циолковский».

– Подержите часы, – попросил старый учитель Авдея, – я должен взглянуть… Позвольте, позвольте, господин Циолковский.

Он взял книжку и, надев очки, прочел вслух: «Автор работы: «Давление жидкости на равномерно движущуюся в ней плоскость», – помещенной в IV томе «Трудов отделения физических наук Императорского общества любителей естествознания за 1891 г.». Это про вас, коллега?

– Да, это мой труд об аэростате! – задыхаясь от радости, воскликнул Циолковский.

– Тогда понятно, почему вы починили мои часы. Я очень счастлив поближе узнать вас. От души поздравляю! От души!

– Спасибо! – растроганно сказал Циолковский.

– Не смею вам более мешать. Прощайте! – поклонился старый учитель и пошел к воротам.

– Эй, Авдей, няня, кто-нибудь! Помогите же господину учителю.

Авдей догнал учителя и, взяв у него часы, вместе с ним скрылся за воротами. Ребята бросились следом.

Циолковский, прижав книжку к груди, умиленно взглянул на жену:

– Варюша, это же победа! Право, победа! Вот теперь я сам пойду к Стрешневым. Сам!..

7

Начинало смеркаться. Над дремавшим городом от собора плыл торжественный звон больших колоколов – сзывали ко всенощной.

Стрешневы всей семьей играли на террасе в лото.

Павел Петрович, запуская толстую, мясистую руку в мешочек, шитый бисером, басовито шутил:

– Сейчас вы у меня будете бледны! Да-с! Я ведь знаю, как надо выбирать нумера.

– Дедушка! На меня поставьте! На меня! – звонко кричал и ерзал на коленях у бабушки маленький белокурый Андрюша.

Тетя Оля – младшая сестра бабушки, гостившая у Осокиных, церемонно посматривала в лорнет.

– Ба! Опять не то! – сердито сказал Павел Петрович.

– Тебе, папочка, очевидно, очень везло в любви! – улыбнулась Лиза.

– Да-с, я пользовался успехом… Бывало… Однако, кажется, кто-то стучит?..

– Я открою! – поднялся Стрешнев и, быстро сбежав в сад, вернулся с Циолковским, сжимавшим в руках книжку и шляпу.

– Вот, господа, кто незнаком – рекомендую: наш самый лучший друг Константин Эдуардович.

Циолковский поклонился.

– Очень рады! – улыбнулся Павел Петрович. – Пожалуйте с нами сыграть.

– Благодарствую!

Лиза встала, подала Циолковскому руку:

– Я очень рада, что вы пришли, Константин Эдуардович. А где же Варвара Евграфовна?

– Она не может… у нее дела.

– Жаль… Давайте вашу шляпу, и присаживайтесь… А это что?

– Так, пустое…

– Позвольте, это же книга? Дайте я уберу.

– Нет, я ее в карман. – И Циолковский стал засовывать книжку.

– Сомнете, Константин Эдуардович, – вмешался Стрешнев, – дайте я уберу, – и взяв книгу, удивленно приподнял глаза: – И вы молчите? Лиза, Лизок, посмотри! Это же книга об аэростате Константина Эдуардовича!

– Вышла? Вот радость! Мамочка, папа, вы слышите?

– Тогда лото отменяется! – Павел Петрович откашлялся. – Вели, Лиза, накрывать на стол.

Он поднялся, отодвинул кресло и вместе с Лизой и Стрешневым стал поздравлять Циолковского…

За ужином разговор зашел об аэростатах и самолетах. Павел Петрович, хорошо помнивший, как подполковник Громов «распушил» аэростаты, подбивал Циолковского:

– Вы извините меня, Константин Эдуардович, я в вопросах воздухоплавания ровно ничего не смыслю. Однако, наслушавшись в прошлый раз подполковника, стал сомневаться в аэростатах и отдавать предпочтение железным, или там, деревянным птицам.

– Но ведь еще ни одна из них не поднялась в воздух, – возразил Циолковский, – а аэростаты, как вам известно, летают более ста лет. И теперь уже есть аэростаты управляемые, которые летают в заданные места.

– Это в тихую погоду. А если ветер?

– Да, существующие аэростаты пока еще не могут бороться со стихией. Но я ратую за новый тип аэростата. Мною разработан проект цельнометаллического управляемого. Этот не будет бояться ветров.

Павел Петрович полистал книжку.

– Скажите! Весьма, весьма смелый проект.

– А главное – осуществимый! Тут даны все расчеты.

– Вот бы теперь сюда Громова. Вы бы с ним потолковали. У нас ведь тут из-за вашего аэростата разразилась словесная баталия… Ну, да бог с ними. Что же вы думаете теперь предпринять, Константин Эдуардович?

– Надо ехать в Петербург! – предложила Лиза.

– И я так думаю, – поддержал Стрешнев. – Ведь теперь ученые мужи из Седьмого отдела будут принуждены мотивировать свой ответ гласно, через печать. Пред ними станет дилемма: или принять проект, или опровергнуть его. Ведь так?

– Предстоит тяжелая борьба, господа, я это отлично понимаю, – заговорил Циолковский, и глаза его на этот раз засветились металлическим блеском, в лице появилась сосредоточенная суровость. – Но я этой борьбы не боюсь. Я уверен в своей правоте. Завтра же я посылаю эту книгу в Петербург и тем бросаю вызов Императорскому техническому обществу!

Тетя Оля испуганно подняла на него лорнет. Но это не смутило Циолковского.

– Я бросаю вызов, – твердо сказал он, – а кто победит – увидим…

Отправив книжку об аэростате, как новый усовершенствованный проект, в Русское техническое общество, Циолковский опять задумался о самолетах. Вспомнился разговор у Стрешневых. «Очевидно, в Техническом обществе глубоко верят в будущее самолетов. Что ж, возможно, эти крылатые машины скоро начнут летать. Правда, они не смогут заменить управляемые аэростаты, способные поднимать по 300–500 человек, но ими нельзя пренебрегать. Напротив, я должен высказать свои мысли, указать наиболее эффективные, на мой взгляд, пути развития самолетостроения».

Найдя тетрадь с записями и набросками, Циолковский засел за работу. Главная мысль им была высказана в названии статьи: «Аэроплан, или птицеподобная летательная машина».