Правитель Аляски

Троекратное «Ура!» огласило корабль.

Король Каумуалии с поклоном принял вручённый ему доктором Шеффером бело-сине-красный флаг Российско-Американской компании с двуглавым орлом, держащим в лапах символы царской власти.

Угощение в кают-компании длилось почти два часа. Звучали тосты за здоровье императора России, главного правителя Баранова, короля Каумуалии, прибывших на острова русских и всех жителей славного острова Кауаи.

Разгорячённые крепкими напитками, король и первые вожди острова выражали полнейшее удовлетворение союзом с могущественной Россией. Доктор Шеффер всё же бдительно следил, чтобы король сохранил необходимую форму и смог успешно завершить церемонию на берегу, в кругу своих подданных.

Наконец король Каумуалии покинул с русским флагом в руках борт корабля «Открытие». Доктор Шеффер, лейтенант Подушкин и ещё несколько человек из экипажа корабля тоже отправились на берег. При этом на «Открытии» был дан салют из семи залпов.

Огромная толпа полуголых островитян встречала короля на берегу. Он прошёл к своему жилищу на холме возле реки Ваимеа и здесь, перед толпой соотечественников, сообщил, что отныне они подданные великой России, после чего торжественно поднял русский флаг на заранее приготовленном флагштоке.

Державшийся всю церемонию рядом доктор Шеффер негромко сказал королю:

— Не забывайте, ваше величество, что теперь русский флаг должен подниматься на острове всякий раз, как только в гавань зайдут иностранные или русские корабли.

Король согласно кивнул головой.

Поднятие флага сандвичане отметили салютом из тринадцати залпов. С борта «Открытия» ответили двадцатью одним залпом. Народ на берегу с радостным возбуждением кричал «Мейтей!», выражая тем самым своё полное одобрение мудрому решению их владыки.

Торжество продолжалось и весь следующий день. Король Каумуалии устроил ответное угощение недалеко от своей резиденции на лоне природы. Большая ровная площадка была устлана травой и цветами. Застолье обслуживали весёлые белозубые слуги в нарядах из яркой тапы. Следуя примеру короля, Подушкин, доктор Шеффер, Григорий Терентьев и ещё двое из команды «Открытия» расселись на траве вокруг кушаний. Им предстояло отведать лучшие блюда местной кухни — запечённую на горячих камнях молодую свинью, жареную собаку, нарезанные на мелкие кусочки сырые поросячьи кишки и многое, многое другое. Широкие листья заменяли тарелки, но гостям были предложены и блюдца из тыкв и красного дерева. Было подано и киселеобразное пои из хлебного дерева, которое употреблялось путём обмакивания в него пальцев и последующего тщательного их облизывания. Вместе с европейскими винами подавался в тыквенных сосудах — калабашах довольно крепкий местный напиток под названием ава. На десерт были предложены бананы, ананасы, манго и другие плоды. Полуобнажённые девушки надели на головы гостей венки, а на шеи — гирлянды из экзотических цветов.

Когда все были увлечены этой весёлой суматохой, король спросил у доктора Шеффера:

   — Вы не забыли, что мы ещё должны подписать военное соглашение?

   — Мы обязательно сделаем это, но немного позже, дорогой король.

   — А пока, — нетерпеливо продолжил Каумуалии, — я бы хотел, чтобы вы подарили мне одну или две пушки с вашего корабля.

   — Завтра же две пушки будут доставлены на берег, — пообещал доктор Шеффер.

После трапезы было устроено что-то вроде военного парада, и несколько воинов продемонстрировали искусство обращения с оружием. Их сменили выступившие со своими песнями и плясками алеуты. Венцом веселья стала сладострастная хула, исполненная тремя нарядно украшенными молодыми сандвичанками под аккомпанемент тыквенных барабанов.

В честь знаменательного события доктор Шеффер щедро одарил и королевских жён, и министров, и первых вождей Кауаи.

Он чувствовал, что наконец-то на этих затерянных среди океана Сандвичевых островах ярко восходит и его звезда. Мог ли ещё полгода назад мечтать обо всём этом осевший в России сын мельника из Баварии?

Несмотря на столь быстро достигнутую победу, доктор Шеффер не позволил себе расслабиться и забыть о неотложных делах. Сразу после завершения торжеств по случаю принятия королём Каумуалии российского подданства Шеффер и Подушкин организовали разгрузку доставленных на «Открытии» товаров в выделенный королём каменный склад. Одновременно доктор Шеффер развернул работы по строительству в долине Ваимеа жилых домов для остающихся на Кауаи служащих компании.

При каждой новой встрече с доктором Шеффером король Каумуалии напоминал ему, что теперь пора заключить и военный договор.

— Я уже распорядился, чтобы для вас заготовляли сандаловое дерево. Я выделил вам людей для постройки домов. Когда же и вы сдержите своё слово? — искательно заглядывая в глаза Шефферу, говорил король.

Устав от приставаний короля, доктор Шеффер, дабы избавиться от бдительного ока Подушкина и всё же подписать военный договор, решил отправить лейтенанта обратно в Ново-Архангельск с победной реляцией о грандиозном успехе своей миссии. Подушкину он объяснил, что, по словам короля, пройдёт несколько месяцев, прежде чем его подданные срубят столько деревьев, сколько может уместиться в трюме «Открытия».

   — Надеюсь, Яков Аникеевич, — скромно потупившись, сказал доктор Шеффер, — вы не забудете доложить Александру Андреевичу о моём личном вкладе в успех этого дела.

   — Не беспокойтесь, Егор Николаевич, — ответил Подушкин, — ваши личные заслуги будут отмечены. Я не собираюсь перехватывать у вас лавры нашей общей победы.

Узнав о предстоящем отплытии русского корабля, король Каумуалии выразил некоторое беспокойство, но доктор Шеффер поторопился развеять его опасения:

   — Скоро, ваше величество, сюда придут два других корабля нашей компании, а потом вернётся с подкреплением и «Открытие». И тогда мы сможем осуществить все ваши планы и отомстить за обиду, причинённую вам королём Камеамеа.

Король благодарно сжал руку доктора Шеффера. Он верил этому русскому, посланному к нему могущественным Барановым.

В конце мая «Открытие», торжественно выпалив на прощание из пушек, покинул гавань Ваимеа. Теперь ничто не мешало доктору Шефферу в спокойной обстановке обговорить с Каумуалии детали военного договора. Король обсудил со своими вождями всё, что он вправе потребовать от русских в качестве платы за согласие стать подданными России, и чётко изложил Шефферу свои требования и пожелания:

   — Мы никогда не простим Камеамеа захват наших бывших владений и намерены с вашей помощью отвоевать острова Оаху, Ланаи и Мауи. Я прошу вас, доктор, возглавить эту военную экспедицию и обеспечить её необходимым количеством кораблей, а также оружием. Я готов предоставить в ваше распоряжение пятьсот моих лучших воинов. Снабжение армии провизией я беру на себя.

   — Пусть будет так, — сказал в ответ доктор Шеффер, военным амбициям которого немало польстило предложение короля, — я готов возглавить в качестве главнокомандующего эту операцию. Но что получим мы взамен того риска, с коим связана война против Камеамеа?

   — Вы сможете строить свои фактории на любом отвоёванном вами острове. После того как вы вернёте мне остров Оаху, я передам половину его в собственность вашей российской компании. За поставки оружия и кораблей я обязуюсь расплатиться сандаловым деревом. Помимо половины острова Оаху, ваша компания получит большие земельные участки на всех других островах.

   — Ия хочу, — добавил доктор Шеффер, — чтобы вы ещё раз подтвердили в этом соглашении, что отныне отказываетесь вести какие-либо дела с гражданами Соединённых Штатов.

После оформления текста секретного военного договора король Каумуалии и доктор Шеффер скрепили его своими подписями.

Доктор Шеффер сознавал, что, если содержание соглашения дойдёт каким-либо образом до Баранова, возможна самая резкая реакция со стороны главного правителя. Эту горькую пилюлю надо было немного подсластить, и доктор уговорил короля, чтобы он присвоил Баранову титул первого вождя Сандвичевых островов — в знак его особых заслуг перед подданными острова Кауаи. Вместе с пожалованием титула первого вождя король Каумуалии подарил главному правителю американских колоний России и всей его семье плодородный участок земли в деревне Гонолулу на острове Оаху, причём король Каумуалии на вечные времена освобождал владельцев этого участка от уплаты каких-либо пошлин.