Михаил Черниговский

Конечно, отца и брата следовало принять как гостей именитых и почетных. Мстислав из кожи вон лез, чтобы не ударить лицом в грязь. К приезду родни закололи крупного борова. Мстислав спешно отправил в лес группу охотников, чтобы настрелять дичи. Из подвала были извлечены жбаны с медовухой, разными настойками и сиропами. Повара взялись за выпечку пирогов с рыбой, курятиной и еще с какой-то невиданной начинкой. И разумеется, не обошлось без белых грибов, всякой зелени и соусов.

После трапезы карачевский князь стал рассказывать отцу о своих планах. Княжеские палаты непременно должна опоясывать галерея с замысловатыми перилами. Площадь перед палатами украсит главный собор города, обязательно многоглавый. А еще центр города должен украситься торговыми рядами с громкими вывесками. Много всяких планов было у молодого князя Мстислава. Не все они были легко выполнимы в ближайшие годы, но князь не терял надежды непременно осуществить их.

Прием именитых гостей на Руси невозможен без торжественных зрелищ. Мстислав решил порадовать своих гостей состязаниями в стрельбе из лука. В них участвовало около десятка лучников, развесивших на столбах цели. Задувал порывистый ветер, мешавший стрельбе. Состязались дружинники разного возраста. Следовало учитывать силу ветра, относившую стрелу от намеченной цели, и брать необходимое упреждение. Молодые лучники не принимали в расчет эту необходимость и поэтому мазали. Их стрелы, относимые ветром, отлетали далеко от цели. Победителями в стрельбе вышли лишь два пожилых дружинника. Они умело учитывали силу и направление ветра, брали необходимое упреждение и точно поражали цель. Мстислав одарил искусных стрелков: оба получили в награду по шапке из дорогого собольего меха.

Затем вышел на арену молодой мускулистый парень. Перед ним выпустили тоже молодого быка. Держался бык добродушно и даже лизнул шершавым языком руку парня. Тому стоило немалых трудов раздразнить быка с помощью красной тряпицы, заставить налиться кровью его глаза, наклонить вниз голову и угрожающе зашагать вперед в направлении противника. Парень стоял на месте. Когда бык приблизился к нему, он мертвой хваткой схватил животное за рога и резким движением повернул его голову направо и налево. Бык взвыл от боли и потом замолчал, признав себя побежденным. Он спокойно постоял несколько минут на арене, помахивая хвостом, потом повернулся и побежал мелкой рысью прочь с арены.

И Мстислав по примеру старшего брата стал настойчиво приглашать отца поохотиться на медведя, пребывавшего в зимней спячке. Люди князя отыскали в лесной чаще медвежью берлогу, где обитал спящий зверь. Михаилу стоило больших усилий отказаться от охоты.

После долгой беседы с сыновьями князь, притомившись за день, выразил желание отойти ко сну. Ему приготовили жарко натопленную горницу.

На следующий день Михаил решил двигаться далее. Следующим уделом, в котором княжил один из его сыновей, Семен, был новосильский. Центр этого удела, городок Новосиль располагался к востоку от Карачева, на реке Зуше, притоке Оки. Семен имел к тому времени двоих сыновей, Романа и Ивана.

Сопровождать Михаила до Новосиля вызвались Роман, князь брянский, и Мстислав, княживший в Карачеве. Оба были готовы проведать вместе с отцом брата Семена, правившего в Новосиле. И здесь шло возрождение из пепла. Небольшой княжеский особняк с примыкавшей к нему домовой церковью был уже восстановлен и обжит. Теперь группа плотников трудилась над возведением княжеских конюшен, прилегавших к княжеским палатам. Среди работавших на стройке людей Михаил заметил нескольких мужчин нерусского типа и легко распознал в них половцев. Спросил сына:

- Я прав, Семушка, коли узрел среди твоих людей половцев?

- Правильно рассуждаешь, батюшка.

- Откуда они у тебя?

- История непростая. Можешь порасспросить кого-нибудь из них и узнать занятную вещь.

Михаил разговорился с одним из половцев, трудившихся на стройке, и услышал от него такую историю. Когда полчища хана Батыя двинулись вверх по Оке, сметая все на своем пути, уничтожая и выжигая встречные селения, а также и города, все те, кто оказывал врагам хотя бы слабое сопротивление, безжалостно истреблялись. Уцелели только те, кто нашел себе убежище в окрестных лесах. Когда же после ухода остатков полчищ Батыя из европейских стран на Нижнюю Волгу началось медленное возрождение приокских уделов, выжившие половцы обрели свое место в уделах, принадлежавших сыновьям князя Михаила Всеволодовича. Некоторые из них стали домашними слугами, конюхами, другие начали заниматься ремеслом. Лишь немногие из оставшихся в живых половцев вернулись в степь, сохранив образ жизни кочевников. Они нередко подвергались нападению народов Северного Кавказа и Крыма.

Среди половцев, осевших в Новосиле при князе Семене, оказалось и несколько дружинников. С одним из них Михаил попытался разговориться, спросив его имя.

- Был когда-то Улашем, - ответил тот.

- Что значит "был когда-то"? Ты что, сменил имя?

- Принял православную веру и стал теперь не Улашем, а Феофилом.

За обеденным столом не было княгини. Семен вел себя как одинокий человек. Михаил поинтересовался семейным положением сына. Семен сообщил с грустью:

- Схоронил княгиню. Разродилась неудачно и померла от родов.

- Сочувствую тебе, сын. Подбери себе новую хозяйку и женись на здоровье. Есть какая-нибудь красавица на примете?

- Да я, батюшка…

Семен замялся и замолчал, не найдя больше нужных слов. Тогда один из братьев, Роман, как видно, не одобрявший поведение новосильского князя, поведал о его грехах. Семен, став вдовцом, вступил в любовную связь с половчанкой, сестрой того самого Улаша-Феофила, с которым Михаил имел краткую беседу. Она, по существу, и стала невенчанной женой Семена и назвалась при крещении Варварой.

Михаил настоял, чтобы Варвара была незамедлительно представлена ему. Семен опять замялся, как-то сник и долго не решался выполнить наказ отца.

- Разве ты не знаешь, сын, что многие Рюриковичи были женаты на половчанках? - внушительно произнес Михаил. - Мстислав Мстиславич, прозванный Удалым, был женат на дочери половецкого хана Котяна. А сын Игоря Святославича, новгород-северского князя, Владимир женился на дочери хана Кончака. Я бы мог привести еще много таких примеров.

- Так то были знатные половчанки, ханские дочери, - возразил Семен.

- А тебе не попадались знатные?

- Не попадались такие.

- Грех-то свой следовало бы покрыть.

Сын все же послушался отца и привел в трапезную стройную черноволосую женщину, пригожую собой. Держалась она с достоинством, гостям низко поклонилась.

- Недурна, зело недурна, - не без восхищения сказал Михаил. - А ты, сынок, должен незамедлительно покрыть грех свой, - повторил он. - Законным браком, разумеется. Не будем сие дело откладывать в долгий ящик. Пусть завтра и обвенчает вас твой батюшка в твоей домовой церкви. И мой пастырь ему сослужит.

Князь Семен не решился возражать отцу. На следующий день в домовой церкви состоялся обряд венчания.

Князь Роман Михайлович предложил отцу:

- Поездка-то твоя, батюшка, длительная, сколько времени ты в пути. Лошадки-то твои притомились. У некоторых совсем стерлись подковы. У Семена вон какие добрые кони стоят в конюшне. Поменяйся с ним, позаимствуй его лошадок, а ему отдай своих. Не возражаешь, Семушка?

Конечно, Семен не возражал против такого обмена.

Оставался последний удел, где княжил один из сыновей Михаила. Речь шла о тарусском уделе. Городок Таруса располагался в среднем течении реки Оки, недалеко от города Серпухова. Княжил в Тарусе Юрий Михайлович, отец Всеволода и Константина от дочери местного мелкого боярина Афанасия.

Михаил настоял, чтобы его сыновья Роман и Мстислав не сопровождали его далее, а вернулись в свои уделы.

- Не утруждайте себя, сыны, - произнес Михаил Всеволодович, - возвращайтесь к себе. Небось накопились у вас свои дела, а я, когда вернусь из ханского логова живым, непременно заеду к вам на обратном пути.