Тайна Магдалины

Но потом Господь, в благословении своем, дал ему Марфу.

Она была старшей из трех сестер из Вифании, которые происходили из одной из благородных семей Израиля. Это учитывалось при устройстве брака, хотя Лазарь имел возможность выбрать из трех девушек. Он выбрал Марфу сначала по чисто практическим причинам — как самую старшую, рассудительную и ответственную, с большим опытом ведения домашнего хозяйства. Младшие девушки были слишком легкомысленными и слегка избалованными; он боялся, что в этом смысле они могут оказать негативное влияние на его сестру. Красота всех девушки привлекала, но у Марфы была более безмятежной. Она действовала на него необычайно успокаивающе.

Брак по расчету обернулся большой любовью, и Марфа нашла путь к сердцу Лазаря. Когда его мать внезапно умерла, оставив маленькую Марию без материнской заботы, Марфа безо всяких усилий взяла на себя эту роль.

Мария думала о Марфе, когда остановилась отдохнуть в тени своего любимого дерева. Завтра придет первосвященник Ионафан Анна, и начнутся приготовления к бракосочетанию. Больше не удастся ускользнуть без сопровождения на такое долгое время, поэтому Мария решила по максимуму использовать представившуюся возможность. Действительно, придет время, а они все знали, что оно скоро наступит, когда ей придется покинуть свой любимый дом и отправиться на юг со своим будущим мужем. Ее мужем!

Иса.

Сама мысль о человеке, с которым она была помолвлена, наполняла Марию теплотой. Любая женщина позавидовала бы ее положению будущей царицы при династическом царе. Но нечто гораздо большее, чем его положение, наполняло Марию радостью — он сам. Люди называли его Иешуа, этого старшего сына и наследника дома Давидова. Но Мария звала его детским прозвищем — Иса, к большой досаде ее брата и Марфы.

— Не подобает называть нашего будущего царя и избранного вождя народа детским прозвищем, Мария, — отчитал ее Лазарь во время последнего посещения Исы.

— Это для нее, — ответил глубокий, мягкий голос, который без усилий привлекал к себе внимание.

Лазарь осекся. Он оглянулся и увидел, что там стоит сам Сын Льва, Иешуа.

— Мария знает меня с раннего детства, и она всегда называла меня «Иса». Я бы не променял это ни на что другое.

Брат Марии выглядел оскорбленным, пока Иса не разрядил обстановку своей улыбкой. Что-то волшебное заключалось в одном выражении его лица, какая-то все преображающая теплота. Остаток вечера был чудесным, когда люди, которых Мария любила больше всего, собрались вокруг Исы и внимали его мудрости.

Лежа под самым большим из двух оливковых деревьев, Мария погружалась в сон под послеполуденным солнцем, а в голове у нее проплывал образ ее будущего мужа.

Когда Мария впервые почувствовала, что тень упала на ее лицо, она запаниковала, думая, что проспала. Уже темнеет! Лазарь будет в ярости.

Но когда она тряхнула головой, чтобы прояснить ее, то поняла, что еще полдень, солнце ярко сияло над горой Арбель. Мария резко взглянула вверх, чтобы увидеть, какой предмет бросил тень на ее спящее лицо. Она задохнулась, замерев от удивления, прежде чем со всей страстью юной влюбленной девушки броситься к фигуре, стоящей перед ней.

— Иса! — радостно крикнула она.

Он раскрыл объятия и на миг прижал ее к себе, прежде чем отступить назад, чтобы взглянуть сверху вниз на ее нежное лицо.

— Моя маленькая голубка, — сказал он, используя прозвище, которое дал ей в детстве. — Как это возможно, что ты становишься все прекраснее с каждым днем?

— Иса! Я не знала, что ты придешь. Никто мне не сказал…

— Они не знали. Для них это будет сюрприз. Но я не мог позволить, чтобы приготовления к моей свадьбе прошли без меня. — Он снова обрушил на нее всю силу своей улыбки. Минуту Мария изучала его черты, глубокие темные глаза, подчеркнутые острыми скулами. Иса — самый прекрасный мужчина, которого она когда-либо видела, самый прекрасный в мире.

— Но мой брат говорит, что тебе небезопасно появляться здесь сейчас.

— Твой брат — великий человек, который слишком много беспокоится, — убеждал ее Иса. — Бог поможет и защитит.

Пока Иса говорил с ней, Мария посмотрела на себя и с ужасом осознала, какая она растрепанная. В длинных распущенных волосах запутались трава и листья, подходящая оправа для ее обнаженных, покрытых грязью рук и ног. В этот момент она даже отдаленно не напоминала будущую царицу. Она начала, заикаясь, бормотать извинения за свой внешний вид, но Иса прервал ее звонким, раскатистым смехом.

— Не беспокойся, моя голубка. Я пришел увидеть тебя, а не твою одежду и не твой титул. — Он протянул руку, чтобы игриво вытащить листок у нее из волос.

Она улыбнулась ему, поправляя свою рубашку и отряхиваясь от пыли.

— Мой брат смотрит на это иначе, — сказала Мария с притворной озабоченностью.

Лазарь очень строго относился к вопросам протокола и чести; он был бы вне себя, если бы узнал, что она сейчас стоит в их саду, без сопровождения и в неподобающей одежде — и в присутствии будущего царя из рода Давидова.

— Я справлюсь с Лазарем, — заверил ее Иса. — Но просто спокойствия ради почему бы тебе не побежать домой и не сделать вид, что ты меня не видела. Я уйду через заднюю дверь и вернусь вечером, после того, как меня должным образом представят. Таким образом, ни твой брат, ни Марфа не застанут нас врасплох.

— Тогда увидимся вечером, — неожиданно робко ответила Мария. Она задержалась на один краткий миг, прежде чем повернуться в сторону дома.

— Разыграй удивление, — со смехом крикнул ей вслед Иса, наблюдая, как удаляющаяся фигурка его будущей жены бежит через сад по направлению к дому своего брата.

Этот день и последовавшая за ним ночь отпечатались в памяти Марии на всю оставшуюся жизнь. Это был последний раз, когда она чувствовала себя беззаботной, влюбленной и счастливой.

Ионафан Анна действительно пришел на следующий день, но он прибыл с новым планом. Политический и духовный климат в Иерусалиме проявлял растущую нестабильность, и чтобы избежать возрастающей угрозы со стороны римлян планы пришлось изменить. На тайном совете священники избрали нового вождя, на совете, который посчитал Иешуа не подходящим для того, чтобы взять на себя обязанности помазанника. Члены совета пришли вместе с Анной, чтобы представить свои соображения.

Марию вместе с Марфой выслали из комнаты перед их приходом, но она отказалась прятаться, пока самые авторитетные люди обсуждают ее будущее. Иса улыбнулся, но его глаза напугали ее. В них была неуверенность. Она никогда раньше не видела его неуверенным. Вопреки желанию Марфы, Мария спряталась за дверью в коридоре и стала слушать.

Разговор шел на повышенных тонах, некоторые кричали, люди перебивали друг друга. Часто было трудно разобрать, что они обсуждают. Резкий голос, громкий и скрипучий, принадлежал Ионафану Анне.

— Ты сам навлек это на себя, связавшись с зилотами. Римляне никогда не позволят нам вступить хоть в какой-нибудь союз с тобой, потому что среди твоих сторонников есть убийцы и мятежники. Мы бы привели на бойню свой собственный народ.

Спокойный, мелодичный голос, который ему ответил, принадлежал Исе.

— Я принимаю любого человека, который предпочитает следовать за мной и искать Царствие Божие. Зилоты знают о моем происхождении от Давида. Я — их законный вождь. И ваш.

— Ты не понимаешь, с чем мы столкнулись, — отрубил Анна. — Новый прокуратор, Понтий Пилат, — это варвар. Он прольет столько крови, сколько ему покажется необходимым, чтобы не дать нам высказать даже самые основные требования. Он выставляет напоказ свои языческие знамена на наших улицах, чеканит богохульные символы на наших монетах и постоянно напоминает нам, что мы бессильны против него. Он, не колеблясь, уничтожил бы любого из нас, если бы почувствовал, что мы в Храме поддерживаем восстание против Рима.

— Тетрарх поддержит нас, — сказал Иса. — Возможно, он воспротивится новому прокуратору.