Черняховский

— Ваше доверие постараюсь оправдать, — заверил Черняховский.

Он напряженно готовился к экзаменам. Днями и вечерами сидел за книгами вместе со старым знакомым Николаем Зиновьевым, тоже кандидатом в академию.

И вот все экзамены позади. Успешно сдан и экзамен по физической подготовке. Начались дни томительного ожидания…

Только через месяц начальник учебной части академии огласил приказ народного комиссара по военным и морским делам о зачислении слушателей на первый курс. В списке слушателей факультета механизации и моторизации была и фамилия Черняховского. На этот же факультет были зачислены его друзья: Василий Мерное, Николай Зиновьев и Владимир Кашуба.

После ознакомления с программой стало ясно, что настоящие трудности только начинаются.

Первая вводная лекция по тактике и оперативному искусству. На кафедру поднялся старший преподаватель А.Д. Малевский, Черняховский внимательно слушал, стараясь не пропустить ни слова.

Лекция, насыщенная интересными примерами из первой мировой и гражданской войн, произвела на Черняховского большое впечатление.

Эта установочная лекция пробудила в Черняховском особый интерес к принципам оперативного искусства, и он впервые серьезно задумался о взаимодействии всех родов войск в современном бою. С большим интересом посещал он лекции и по военной истории.

В повседневных заботах слушатели не заметили, как окончили первый курс. В 1932 году на базе факультета, где учился Черняховский, создали в Москве Военную академию механизации и моторизации РККА. Черняховскому с его опытом артиллериста предстояло теперь овладеть новой специальностью — командира-инженера механизированных и танковых войск.

Иван Данилович часто посещал библиотеки Военной академии имени М. В. Фрунзе, Центрального Дома Красной Армии, Государственную библиотеку имени В.И. Ленина. Книги помогали ему разбираться в сложных вопросах военной науки. Учился он только на «отлично».

Кроме лекционного курса и лабораторных работ, в академии проводились групповые упражнения и штабные игры на топокартах, учения по тактике и оперативному искусству. Слушатели учились самостоятельности, умению всесторонне анализировать обстановку и быстро принимать решения. На тактических занятиях им приходилось бывать в различных ролях. Черняховский успешно справлялся с обязанностями и начальника штаба, и командира части.

Хорошо организованный курс обучения, рассчитанный на пять лет, позволял слушателям получить высокую техническую подготовку на уровне инженера и глубокие военные знания по тактике и оперативному искусству. 3а теоретическими занятиями следовала практика в войсках. Осенью 1933 года Черняховский стажировался на должности командира батальона, осваивая способы применения новой техники и вооружения в современном бою. Армейская жизнь резко отличалась от академических занятий. И потому опыт, который он приобрел здесь, был неоценим.

Иван Данилович, возвратясь в Москву со стажировки, дома никого не застал. Жена и дочь гостили в Киеве. Достал из почтового ящика письмо сестры Марии.

«Милый Иван! В этом году мы собрали богатый урожай, в фруктовых садах, которые ты сажал, деревья ломились под тяжестью яблок. Все лето ждали всех вас, думали, что навестите…»

Взгрустнулось. Захотелось поехать в родные места. Но сейчас это было невозможно, начинался новый учебный год.

Черняховский среди всех своих товарищей по курсу выделялся необычайным упорством и трудолюбием.

«Иван Данилович был красив не только внешне, но и внутренне, он был отличником среди отличников, — спустя многие годы рассказывает однокурсник по академии генерал-майор Н.М. Зиновьев. — Над некоторыми теоретическими вопросами или задачами мы иногда думали часами, а Иван Данилович решал их за несколько минут. И если бы он избрал не военную, а иную профессию, то все равно был бы незаурядным специалистом своего дела».

Зиновьев отмечал, что и тогда Черняховский отличался самостоятельностью суждений. На одном из семинаров, посвященном вопросу использования танков в современном бою, развернулась бурная дискуссия о разделении танков на три группы: непосредственной поддержки; дальней поддержки пехоты и конницы; дальнего действия. Подводя итог, руководитель занятий старший преподаватель Малевский спросил:

— Какие у кого еще будут суждения?

Слово попросил Черняховский:

— Мы не можем отрицать тот факт, что с увеличением количества танков возрастет плотность противотанковой артиллерии и все это приведет к развитию глубины обороны. В этих условиях трудно будет преодолевать сопротивление противника, потребуются мощные бронетанковые силы для обходных маневров.

— С целью прорыва глубокой обороны врага мы и рассмотрели построение боевых порядков танков в три эшелона, — пытался отстаивать свою точку зрения один из слушателей, но преподаватель остановил его:

— Прошу дать возможность Черняховскому высказаться до конца.

— В военном искусстве основное заключается в том, как нанести главный удар, — продолжал Черняховский. — При разделении бронетанковых войск на три эшелона вряд ли можно массированно использовать танки, что крайне необходимо для развития успеха в оперативной глубине.

— Товарищ Черняховский, вы отрицаете необходимость танков непосредственной поддержки пехоты? — уточнил преподаватель.

— Нет, не отрицаю. На мой взгляд, должны сохраниться танки непосредственной поддержки пехоты и дальнего действия. Видимо, для действий в оперативной глубине нам придется создавать более мощные бронетанковые группировки, в особенности на главных направлениях.

— Вы пытаетесь полностью игнорировать труд Триандафиллова «Характер операций современных армий», который одобрен высшим командованием Красной Армии? — снова спросили с места.

— Товарищи слушатели, в военной науке могут быть различные мнения, наука — это не строевой устав! — заметил Малевский на это.

— Вы же сами нам рекомендовали Триандафиллова! — не унимался оппонент Черняховского.

— Работа Триандафиллова вышла в свет в 1929 году, — ответил преподаватель. — За это время в стране произошли большие изменения — выполнена первая пятилетка, успешно претворяется в жизнь вторая. Красная Армия быстрыми темпами оснащается новейшей военной техникой. В свою очередь, изменения в вооружении войск должны привести к развитию тактики и оперативного искусства. Призываю всех, а вас в особенности, — преподаватель задержал взгляд на слушателе, возражавшем Черняховскому, — не довольствоваться прописными истинами и не повторять только чужие мысли.

Опытный преподаватель хорошо понимал, насколько важно воспитывать у будущих военачальников творческое мышление, самостоятельность суждений.

Черняховский стремился следить за новинками в военной литературе. Изучая оперативное искусство, например, он обращался к новейшим пособиям Военной академии имени М.В. Фрунзе. Много читал военной и политической литературы.

Основательно были проработаны и законспектированы труды Б.М. Шапошникова «Мозг армии», А.И. Егорова «Разгром Деникина», научные статьи талантливого военного теоретика М.Н. Тухачевского. Увлекаясь военной теорией, он не пропускал ни одной сколько-нибудь значительной публикации. Особенно глубоко Черняховский и его товарищи изучали труды Ленина о войне и армии.

В одной из рабочих тетрадей Черняховского сохранилась ленинская цитата, подчеркнутая красным карандашом:

«Ведь война многому научила, не только тому, что люди страдали, но и тому, что берет верх тот, у кого величайшая техника, организованность, дисциплина и лучшие машины… или надо преодолеть высшую технику, или быть раздавленным». [1]

Изучая философию войны, друзья часто спорили по многим волнующим их вопросам, обсуждали прочитанные книги. Однажды Иван Данилович поделился с Владимиром Кашубой своими впечатлениями о военных мемуарах Ллойда Джорджа:

— Послушай, к какому интересному выводу пришел этот буржуазный политик: «Военные, оторвавшиеся от политики, не могли предвидеть развитие военной науки и вопросы обеспечения современных армий».