Если я забуду тебя (ЛП)
Если я забуду тебя (ЛП) читать книгу онлайн
Исторический роман о восстании иудеев против римлян, вошедшем в историю как Первая Иудейская война, и о разрушении Иерусалима войсками Тита в 70 г. н. э.
От переводчицы: переводился по заказу издательства «Параллель», но так и не был опубликован из-за изменения политики издательства. Иногда текст романа вызывает недоумение с исторической точки зрения и с точки зрения двойной морали автора. Впрочем, где это было возможно, я сделала комментарии, которые помогут восстановить истину.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Везде мы искали Иосифа бен Маттафия, но не могли обнаружить, пока группа солдат не обнаружила молодой женщины, поднимающейся из земли вроде Прозерпины из преисподнии. Тут мы обнаружили пещеру, в которой прятались полностью вооруженные люди. Наши солдаты сразу побежали за хворостом, намереваясь уничтожить их с помощью пламени, потому что никто не осмеливался войти в пещеру, боясь, что его изрубят в куски. Когда до Веспасиана дошла весть об их плане, он немедленно поспешил к пещере и приказал легионерам бросить факелы, пока он не выяснил место пребывания Иосифа бен Матафия. Затем, повернувшись к молодой женщине, он велел мне спросить по арамейски, не в пещере ли Иосиф бен Маттафия. Она ничего не ответила на мой вопрос, что разгневало Веспасиана. Он велел солдатам раздеть девушку и принести орудия пыток, которые обычно используются, для того чтобы развязать зыки слишком молчаливым пленникам. При виде этих орудий она неожиданно стала очень разговорчивой и заявила, что Иосиф и правда в пещере и хочет перейти к римлянам, но находящиеся с ним евреи отказываются отпустить его, клянясь убить его как предателя прежде, чем он покинет их. Я перевел эти слова Веспасиану, который послал меня и трибуна Никанора ко входу в пещеру, где мы, подняв правые руки, поклялись Иосифу в его безопасности, если он выйдет. Я не сомневался, что Иосиф поверит Никанору, потому что они были знакомы в Риме, однако же он не мог бежать от людей, которые были с ним.
Иосиф был родом из семьи священников, он был фарисеем и обучался их самым тайным учениям. Кроме того он следовал духовной дисциплине ессеев, которой, как говорят, удостаивались тем, что обладали способностью предсказывать образы грядущего. И он, находясь в крайне бедственном положении, страстно молился Богу и войдя в состояние экстаза, что иногда случается с людьми, подвергающимися великой опасности, осознал, что смерть не коснятся его — Бог сохранит ему жизнь, чтобы он мог стремиться к спасению своего народа. И потому он предложил своим людям сыграть с ним в кости, и если его очко будет меньше, чем у них, они смогут перерезать ему горло, но если он выиграет — он сможет зарезать своего противника, что было довольно справедливо, так как все они были отчаянными людьми, решившими скорее умереть, чем попасть в руки римлян.
Когда наши солдаты услышали об этой игре, они столпились у входа в пещеру, чтобы посмотреть, что происходит внизу, и я не могу припомнить более волнующей игры в кости. Удача Иосифа казалась чудом, потому что каждый раз, когда он бросал кости, очко, которое ему выпадало, было выше, чем у его противника, который после этого вытягивал шею и был должным образом заколот. Так все и шло, пока в пещере невзгромоздилась гора трупов, а каменный пол не стал липким от пролитой крови. А в центре этой бойни сидели лишь два человека — Иосиф и последний из его людей. Напряжение среди зрителей достигло предела, когда солдаты заключали пари на то, будет ли Иосиф бен Маттафий в последнем броске победителем или нет. Но он, отбросив кости, приставил оружие к горлу своего товарища и умолял его во имя всемогущего Бога не рисковать своей жизнью, а принять милость Рима. У легионеров вырвался недовольный крик, они были возмущены прекращением столь интересной игры и презрительно упрекали Иосифа в трусости. Веспасиан, услышав шум, приказал, чтобы оба немедленно поднимались из заваленной трупами пещеры, и чтобы им дали чистую одежду и еду. Таким было удивительное спасение Иосифа Флавия, но я не могу сказать, было ли это результатом божественного проведения или же феноменальной удачей.
Веспасиан велел мне сблизиться с Иосифом, и хотя ноги пленника были скованы цепями, с ним обращались с большим уважением, чем с другими пленниками. От него я узнал многое о еврейской религии, которую очень хотел понять, ведь как я уже говорил, этот Иосиф был священником и изучал таинства как фарисеев, так и ессеев. Рассматривая таинство есеев и власть по предсказыванию будущего, который, как утверждают, они обладают, я убежден, что Иосиф действительно имел такие способности и довольно странно их использовал. Когда Веспасиан сказал ему, что отправит его к Нерону, он попросил о личной встрече с Веспасианом и Титом, на которой я присутствовал как переводчик, потому что в то время Иосиф очень плохо говорил по гречески. А он, устремив странный взгляд на Веспасиана и, как казалось, найдя в себе что-то вреде внутренней силы, объявил, что Веспасиану нет нужды отправлять его к Нерону, потому что дни Нерона сочтены.
— Ты, Веспасиан, будешь Цезарем, — провозгласил он. — А пока можешь заковать меня самыми тяжелыми цепями, сторожить еще тщательнее, потому что ты не только мой господин, но и хозяин земель, морей и всего человечества. И, конечно, если от имени Бога я говорю то, чего нет, то я заслужу наказание самым строгим заключением.
Речи Иосифа Флавия была встречена Веспасианом с некоторым скептицизмом, так как он не сомневался, что этот еврей старается просто польстить ему. Тем не менее он провел расследование среди людей, захваченных нами в Иотапате, и обнаружил, что Иосиф предсказал, что город будет взят на сорок седьмой день осады, и что он сам будет живым захвачен римлянами. После этого Веспасиан почувствовал больше уважения к пророческому дару Иосифа и всегда держал его при себе, хотя и закованного, так как не желал видеть, как он сбежит.
Захватив последние укрепления Галилеи, Веспасиан обратил внимание на три другие тетрархии. И такова была энергия его бонвых действий, что в течении года Самария и Идумея были покорены. В самой же Иудее единственной крепостью, остающейся в еврейских руках, был Иерусалим.
Как раз в это время в Риме начались потрясения, которые положили конец правлению династии императоров Клавдиев и подготовили основу для восхождении династии Флавиев. Веспасиан вернулся в Кесарию и стал готовить армию к последнему походу на Иерусалим, когда неожиданно в городе появился Лициний Муциан, ставший правителем Сирии вместо Цестия Галла. Этот человек был старым надежным другом Веспасиана и обладал большим влиянием в Риме. Он появился во дворце прокураторов в середине пира, устроенного Веспасианом для своих офицеров, и подойдя к полководцу, объявил голосом, который все услышали, что из Рима прибыл гонец, привезший весть о смерти Нерона. И когда мы вытаращив глаза собрались вокруг него, он сообщил нам некоторые детали о том, как сенат объявил Нерона врагом народа, и как он был приговорен к смерти по закону предков. Однако этот вид казни не показался Нерону привлекательным, так как обычно приговоренного раздевали догола и закрепляли его шею в вилкообразном столбе. А потом перед собравшимся народом розгами засекали до смерти, процедура, занимавшая несколько часов и предлагавшая народу увлекательное зрелище.
— Ха-ха, ему это не понравилось! — кричал Муциан. — Он бежал из Рима на виллу Фаона и велел выкопать себе могилу, а пока копал, все время пел, лепетал и восклицал: «Какой артист умирает!» Но даже когда его могила была закончена, он не мог собраться с мужеством самому положить конец своей жизни, все время возился с кинжалами, которые принес, проверяя их острие, чтобы убедиться, достаточно ли они наточены. Затем, он услышал приближающийся стук копыт, это подъзжали всадники, чтобы взять его, и простонал стих из Илиады: «Топот быстроногих лошадей звучит в моих ушах». Он опять приставил к горлу кинжал, но даже тут не мог найти мужества, чтобы заколоться, пока Эпафродит, его секретарь, не толкнул его руку, так что кинжал перерезал горло Нерона, хотя и не очень аккуратно. Люди так обрадовались, услышав о его смерти, что надели фригийские колпаки. В то же время ему устроили прекрасные похороны. Они стоили двести тысяч сестерциев.
Такова была смерть существа, которого мой отец справедливо называл «римским мясником». Он умер через четырнадцать лет после восхождения к власти, на тридцать втором году жизни и с ним пресеклась династия императоров Клавдиев. Как только Муциан закончил говорить, все мы устремили свои глаза на Веспасиана, ведь мы знали, что у Нерона не было наследников, и корона Цезаря лежала, если можно так выразиться, в сточной канаве, где ее мог подобрать любой полководец, у которого было достаточно легионов, чтобы поддержать свои притязания. Но казалось Веспасиана не привлекала слава императора, и он спросил Муциана, кто участвует в этой гонке. Услышав, что Гальба, которого поддерживают испанские легионы, является наиболее приемлимым кандидатом в императоры, он заявил, что если Гальба жаждет заполучить это достоинство, то он сможет его получить. И больше ничего не говорил о возможности стать Цезарем.