Драгоценнее многих

а. Но, кроме того, в дорожных сумках переносили они послания итальянских еретиков своим немецким учителям, изысканную латинскую переписку гуманистов и просто дружеские послания разделенных морем и горами людей, тех, у кого не хватило денег, чтобы послать специального гонца. Неторопливо брели письмоноши по дорогам Европы, иной раз больше года уходило на то, чтобы письмо перевалило через Альпы. И частенько случалось, что адресата на месте уже не оказывалось.

Путешественник принес письмо профессору анатомии Андреасу Везалиусу, случайные люди указали ему дом профессора анатомии Реальда Колумбуса, и посыльный отправился туда, надеясь, что собрат и товарищ адресата укажет ему дальнейший путь. Редко случалось, чтобы письмо, отправленное с оказией, не находило цели, ведь деньги посыльный получал только когда передавал письмо. И чем труднее было найти адресата, тем выше оказывалась награда. Не потому ли порой письма шли годами?

– Откуда ты пришел? – спросил Колумб.

– Из Лиона, домине, – ответствовал торговец.

– Письмо от кого?

– Не знаю. Мне его вручил врач кардинала, почтенный доктор Жан Канапе. Но это не его печать.

Колумб насторожился. Книги лионского врача Жана Канапе были ему известны, в особенности «Комментарий к шестой книге по терапии Клавдия Галена» – научный труд менее всего напоминающий действительный комментарий.

– Можешь отдать письмо мне, – веско проговорил Колумб. – Послание адресовано профессору анатомии прославленного Падуанского университета. Прежде то был Везалий, потому его имя и проставлено на письме, а теперь это я.

– Как угодно, домине, я отдам письмо, но за доставку мне обещано десять золотых ливров.

Отступать было некуда, Колумб, скрепя сердце, развязал кошель и отсчитал деньги.

В кабинете он долго рассматривал толстый прямоугольный пакет, скрепленный красной восковой печатью с вензелем из переплетшихся букв M.S.V. Печать и вензель были незнакомы Колумбу. Колумб медленно переломил печать, развернул послание и начал читать:

«Андрею Везалию от Мишеля де Вильнева привет!»

Не стоило больших трудов вспомнить, кто такой Мишель Вильнев. Скандалист, судившийся с медицинским факультетом Сорбонны. Противник арабской фармации, успевший при том опубликовать книжку о действии сиропов. Вот чего Колумб не мог понять: если ты враг арабов, то пиши, что растительные сиропы не действуют вовсе, если же ты их ученик, то иди, не рассуждая, по стопам Авиценны. Но эти новые мыслители все переиначивают. И главный из них – Везалий. Галенист Везалий, втоптавший Галена в грязь. Тот Везалий, что порицал арабов за темноту и сложность рецептов, но сам изрядно потрудился над переводами из Разеса. Не удивительно, что именно Везалию приносят свои открытия новые медики. Но почему им, а не ему господь дарит редкую удачу открыть одну из тайн сущего?

И вдруг словно удар молнии потряс его чувства. Ведь сейчас в его руках находится настоящее открытие, тот редчайший случай, когда Везалий противоречит Галену, но оба они неправы! Пусть