Воробьиная туча

Эти планы обладают множеством достоинств, — сказал Сигеру. Он и не слушая знал, что участники совещания предложили самые очевидные варианты. Открытый отъезд всех слуг и домочадцев. Отвлекающая атака — и бегство молодого князя в сопровождении лучших кавалеристов. Раздача огнестрельного оружия. — Дабы обеспечить нашему господину безопасный отъезд, следует подойти к этому вопросу с разных сторон. Так мы получим больше преимуществ и уменьшим риск. Где будет происходить сожжение наших покойников?

В храме Накауми, — сказал Сэйки.

Продолжайте перевозить тела.

Сэйки нетерпеливо заерзал на месте.

Эта работа продолжается и без дополнительных указаний, господин Сигеру. Она уже почти завершена.

Продолжайте перевозить тела, — повторил Сигеру. — Живые носили мертвых. Теперь пусть живые носят живых. Продолжайте до тех пор, пока половина наших людей не окажется в храме. А тем временем князь Гэндзи в сопровождении нескольких спутников поедет в восточные болота, полюбоваться на журавлей в зимнем оперении. Это поможет ему восстановить душевный покой, нарушенный недавним обстрелом. Добравшись до болот, он свернет в горы и нехожеными тропами отправится в княжество Акаока. Те, кто останется во дворце, подождут наступления темноты. Затем лучшие наши разведчики уничтожат шпионов сёгуна и втайне выведут наших людей.

По мере того, как Сигеру излагал свое предложение, Сэйки хмурился все сильнее и сильнее.

Да, наш князь и вправду пользуется репутацией утонченного аристократа. Но любоваться на журавлей? После того, как его дворец был превращен в развалины? Когда десятки его вассалов погибли или получили раны? Это нестерпимо!

Но я же не буду на самом деле любоваться на журавлей, — мягко заметил Гэндзи.

Нет, мой господин. Конечно же, нет, — сказал Сэйки. — Но в это поверят — пусть даже и ненадолго, — и это нанесет ущерб вашему достоинству. Вы — двадцать шестой князь Акаоки. Ваши предки свергали сёгунов и возводили их на этот пост, — и то же самое будете делать вы и ваши потомки. Вам даже в голову не может прийти в такой момент отправиться любоваться на журавлей.

Однако же меня вдруг охватило неудержимое желание именно это и сделать, — заявил Гэндзи и улыбнулся Хэйко. — Говорят, некоторые журавли даже спариваются зимой.

Сэйки на миг прикрыл глаза. А когда открыл, обнаружил, что ничего так и не изменилось.

Господин, прошу вас, подумайте! Этот план несет с собой непредсказуемые опасности!

Насколько велика вероятность вооруженных столкновений, если мы им не воспользуемся?

Весьма высока.

Если любование журавлями пройдет успешно, мой отъезд не будет сопровождаться стычками. Не так ли?

Только если все пройдет успешно, мой господин.

Когда дело касалось птиц, моей семье всегда сопутствовало счастье, — сказал Гэндзи.

В этом замысле есть и другие сомнительные моменты, — вмешался Сохаку. — Вы предлагаете нам разделиться на три группы?

Совершенно верно, — кивнул Сигеру.

Но нас и так немного. Если мы разделимся, то станем еще более уязвимы. И вы предлагаете отправить наименьшее число людей, почти безоружных, с нашим князем, дабы они добирались домой по самому длинному и самому опасному пути.

Да, — подтвердил Сигеру. — Более того, я полагаю, что миссионеры должны отправиться именно с этим отрядом.

Что?! — вырвалось одновременно у Сэйки, Кудо и Сохаку.

Если наш господин пожелает показать своим гостям красоты нашей страны — это вполне понятно. Иначе же трудно будет объяснить, почему чужеземцы покидают дом в такой момент.

Зачем нам взваливать на себя еще и эту обузу? — спросил Кудо. — Пускай просят защиты у Гарриса, американского консула.

Вам известно пророчество, — сказал Сигеру. — Чужеземец спасет жизнь князю Гэндзи. Мы не знаем, кто именно это будет. Потому, ради блага нашего господина, мы должны защищать этих чужеземцев столь же ревностно, как защищали бы самого князя.

Чужеземец уже послужил исполнению этого пророчества. Он получил пулю и умер. Остальные для нас бесполезны, — сказал Кудо.

Сэйки вздохнул.

Мы не можем утверждать этого наверняка. — Как ни тяжело ему было это признать, Сэйки теперь все более склонялся ко мнению Сигеру: пуля досталась именно тому, кому и предназначалась — предводителю миссионеров. — Я согласен с господином Сигеру. Чужеземцев следует оберегать.

Кудо взглянул на Сохаку. Тот притворился, будто не заметил этого взгляда. Он мысленно проклинал суеверность своего соучастника. Неизвестно, сумеют они убить Гэндзи или потерпят неудачу, — но в любом случае, это зависит от их собственной судьбы, а не от какого-то дурацкого пророчества о чужеземцах!

Кто возглавит эти три отряда? — спросил Сохаку. Он надеялся по ответу Сигеру понять, заподозрил ли тот что-либо или нет.

Вы — командир кавалерии, — ответил Сигеру. — Очевидным образом, вам надлежит командовать главным отрядом. Можете вступать в мелкие стычки, если придется, но не позволяйте втянуть себя в серьезное сражение. До отъезда мы с вами еще посовещаемся и наметим места, в которых мы, быть может, присоединимся к вам.

Хорошо, господин Сигеру, — с поклоном отозвался Сохаку. Значит, ему все еще доверяют — иначе не поставили бы командовать главным отрядом.

Кудо, лучшие убийцы нашего клана входят в число ваших вассалов, — Сигеру ненадолго умолк. Выражение его лица не изменилось, но внимательный наблюдатель мог бы заметить, как сузились зрачки Сигеру, когда он перевел взгляд на Кудо. — Следовательно, именно вам надлежит заняться людьми, которые останутся здесь. Первым делом обезвредьте приставленных к нам соглядатаев — и как можно быстрее присоединяйтесь к Сохаку.

Да, господин.

Кудо, получив важное поручение, тоже вздохнул с облегчением. Когда Сигеру заговорил об убийцах, Кудо сделалось несколько не по себе. Но, похоже, Сигеру не имел в виду ничего плохого. Если бы он хоть что-то заподозрил, они с Сохаку не были бы назначены на эти посты — и уж конечно, им не велели бы соединить свои силы.

Сэйки слушал этот разговор в полнейшем ужасе. Сигеру отдал все имеющиеся у них под рукой силы двум людям, которые замыслили заговор против князя! Нет, он точно безумец, хотя и кажется нормальным! Сохаку и Кудо понадобится всего несколько дней, чтоб разыскать Гэндзи в горах и убить его! Разум Сэйки лихорадочно трудился в поисках приемлемого выхода — но безуспешно.

Господин управляющий, — сказал Сигеру, — вы сегодня же ночью выедете в Акаоку, со всей возможной скоростью. С вами отправятся Таро и Симода. Как только доберетесь домой, сразу же начинайте готовить нашу армию к войне. Через три недели она должна быть готова к выступлению.

Да, господин, — поклонился Сэйки. В этот миг он понял план Сигеру. Пока Сохаку и Кудо будут прикованы к своим отрядам, он, Сэйки, без помех домчится до Акаоки и соберет верные войска, безжалостно очистив их ото всех, кто внушает сомнение. Сигеру же тем временем поведет Гэндзи по самым тайным, самым глухим тропам, чтоб оторваться от погони, которую наверняка снарядит сёгун и эти два предателя. Это было бы форменным самоубийством — для всякого, кроме Сигеру. С ним князю Гэндзи наверняка удастся выжить.

Сколько человек возьмет с собой князь Гэндзи? — спросил Сохаку.

Меня, — сказал Сигеру, — и Хидё. Конечно же, князю Гэндзи никогда и в голову не прдет любоваться на журавлей без госпожи Хэйко. И два миссионера. Этого довольно.

Мой господин! — Новость была великолепна. Но Кудо решил возразить, дабы показать, как он заботится о безопасности князя. — Ваша доблесть бесспорна, и Хидё тоже показал, что на него можно положиться. Но два человека? Чтоб защищать нашего князя в поездке через княжества, принадлежащие его исконным врагам? Вам необходимо взять с собой отряд! Если на вас нападут, эти люди ценой своей жизни дадут нашему князю возможность спастись.

Наша единственная надежда выжить заключается в уклонении от стычек, — сказал Сигеру. — Стоит нам ввязаться хоть в одну, и мы обречены, сколько бы воинов мы с собою ни взяли.