Сирена

что делается теперь в столовой?

– Но зачем это? – спросил Станислав.

– Чтобы вам поглядеть на вашу жену, какая она стала теперь! – не смущаясь объяснил Кирш. – Ведь я стараюсь только для вас и хочу помочь вам, сочувствуя вашим страданиям.

– Поглядеть на нее? – заговорил Станислав. – В самом деле, в этом не будет ничего дурного; ведь она моя жена, и я имею право поглядеть на нее!

– Ну, конечно! – стал поддакивать ему Кирш. – Но только есть ли возможность сделать это?

– Возможность есть! Дело в том, что рядом со столовой библиотека, и из нее, над дверью, есть круглое окно в столовую.

– Этого довольно! – перебил его Кирш. – В библиотеку пройти легко?

– О, легко, прямо по этой лестнице!

– Тогда идемте! – и Кирш, не дожидаясь ответа Станислава, схватил его за руку, а затем потащил за собой.

Станислав повиновался ему, не сопротивляясь, и они, затаив дыхание, неслышными шагами поднялись по лестнице и очутились в библиотеке. Кирш, шедший впереди, интуитивно отгадывал дорогу.

Библиотека представляла собой небольшую комнату, стены которой от пола до потолка были заняты полками с книгами, и только над дверью – очевидно, в столовую, как указал Станислав, – виднелось круглое, освещенное с противоположной стороны окно, какие любила устраивать фантазия архитекторов восемнадцатого века и для которых существовало особое французское название: oeil de boeuf, то есть «бычий глаз» в русском переводе, или слуховое окно, по-нашему. Пол библиотеки был покрыт мягким ковром.

Тихо, без шума, без слов понимая друг друга, Кирш со Станиславом неслышно придвинули по ковру к двери библиотечную подвижную лесенку, служившую для того, чтобы доставать книги с верхних полок, и первым взобрался на нее Кирш. Он добился своего, и расчет его оказался совершенно верен: благодаря Станиславу, ему удалось незамеченным заглянуть в комнату таинственного собрания.

Там, за столом, покрытым сукном, на котором горели два канделябра с восковыми свечами, велся между собравшимися оживленный разговор.

На главном месте, в торце стола, спиной к двери, сидел католический патер; рядом с ним, с края, была леди Гариссон, которую Кирш узнал по сделанному Варгиным этюду. Однако разговаривали они так тихо, что ни одного слова нельзя было разобрать.

Кирш прислушался и почувствовал в это время, что стоявший внизу Станислав в нетерпении дергает его за ногу. Он отмахнулся от него рукой, чтобы тот не мешал ему.

Кроме леди Гариссон и серого человека, Кирш не знал в лицо никого из сидевших за столом, лица же патера он не видел.

Станислав, желавший поскорее сменить Кирша на лестнице, дернул его сильнее, так что тот пошатнулся и, ухватившись за притолоку и отставив вперед ногу для поддержания равновесия, слегка задел ею дверь.

Было ли это слышно в столовой или случайно, но патер оглянулся; Кирш сразу же узнал его и вдруг понял: если не все, то во всяком случае многое открылось ему.

В обернувшемся патере Кирш узнал отца Грубера, видного и деятельного члена иезуитского