Елизавета Тюдор. Дочь убийцы

   — Начнём? — предложил Эшам. — Осмелюсь вам предложить почитать Новый Завет на греческом. Мне сказали, вы хорошо знаете этот язык.

   — Не пробовала читать Новый Завет. Не знаю, как у меня получится...

Тот день прошёл незаметно. Наконец-то у Елизаветы появился и учитель, и интересный собеседник в одном лице. Она была уверена — человека такого ума и эрудиции ей ещё никогда не случалось встречать.

Постепенно образ Сеймура оставался в прошлом. Елизавета с увлечением переводила Новый Завет с греческого и обсуждала прочитанное с Эшамом. Учёба занимала все её мысли и всё свободное время. К лету они перебрались с книгами в сад, и Бэт подумала, что могла бы уже отправить Фредерико с письмами к мачехе и брату. Екатерину следовало поблагодарить за прекрасного наставника и справиться о её здоровье. Письма Сеймуру Бэт перечитала, а после безжалостно сожгла. Пламя свечи съедало страницу за страницей. Елизавета смотрела на чёрный пепел, оседавший на стол, проговаривая вслух заученные наизусть куски из Нового Завета.

Фредерико отправился в путь. Сначала ему предстояло заехать в Челси, затем в Виндзор. Единственное, о чём он просил Бога, так это о том, чтобы где-нибудь по пути ему не встретился граф. Фредерико не оставляли мысли о мести, но он понимал, что до поры до времени должен оставаться с Елизаветой. И если он может как-то помочь ей, не выполняя указаний де Вилара, значит, он будет это делать столько, сколько понадобится.

Несколько раз до наступления осени Фредерико ездил с письмами из дворца во дворец, никого не встречая на своём пути. Жизнь в Чешанте текла своим чередом, и казалось, ничто не может нарушить устоявшегося порядка вещей. Конечно, иногда из сада слышались споры, к которым успели привыкнуть все проживавшие в поместье: Елизавета и её наставник горячо обсуждали прочитанные книги, но из их бесед мало кто мог что-то понять, так как велись они в основном на латыни или на греческом.

Брат в своих письмах призывал Елизавету выбрать себе мужа. Бэт, хоть и старалась забыть о чувствах к Сеймуру, упорно отвергала любые предложения, поступавшие от заморских женихов. Её ужасала одна только мысль о том, что кто-то другой будет целовать её губы и даже, о боже, делить с ней постель. Но так как Елизавета жила не при дворе, вдалеке от королевского дворца, то и настойчивость в этом вопросе Эдуарду было проявлять затруднительно.

2

Плохую новость привёз Фредерико. Он и сам был не рад, что такая на него свалилась обязанность, но делать было нечего. С тяжёлым сердцем он ехал в Чешант, с новостью, которую так или иначе, но придётся сообщить Елизавете. Несмотря на то что она превращалась во взрослую девушку, для него она всегда оставалась маленькой девочкой с непослушными вьющимися рыжими волосами, ищущей защиты, помощи и поддержки. А какая уж тут поддержка...

   — Ваше высочество, я вынужден вам сообщить неприятное известие, — он топтался у входа в комнату, где проходили занятия с Эшамом.

Елизавета и её наставник отвлеклись от книги, которую так внимательно изучали до этого, и посмотрели на хмурого, уставшего с дороги Фредерико.

   — Что-то случилось? — Бэт внимательно посмотрела прямо ему в глаза. — Говорите!

   — Екатерина умерла при родах, — выпалил он, не имея более сил придумывать витиеватые фразы, которые могли бы смягчить суть того, что он должен был сказать, — родилась девочка, — зачем-то добавил он и застыл в дверях.

Прошлое огромной волной накрыло Елизавету. Она вдруг вспомнила и отца, и мать, и ласковую Джейн, и глупенькую Кейт. Бэт опустилась на низкий диван, и со стороны показалось, будто она едва не упала в обморок. Ей стало нестерпимо жаль, что она не успела сказать Екатерине самого главного, попрощаться с ней, извиниться. Все эти мучавшие её последние месяцы чувства к Сеймуру перестали быть важными и сколько-нибудь существенными.

   — Она не успела ничего передать для меня? — с надеждой спросила Елизавета. — Не успела написать письмо?

   — Нет, к сожалению, — Фредерико опустил голову ещё ниже, словно в этом была и его вина, — я приехал как раз, когда начались роды. Я остался ждать, но... — он замолчал на мгновение, — ответ писать было уже некому.

Елизавета покачала головой. Что ей оставалось делать? Лишь подготовиться смиренно принимать следующие удары судьбы. Отчего-то она была уверена, что они последуют незамедлительно. Вроде на первый взгляд все забыли о её существовании. Иногда Бэт думала, что так в Чешанте и пройдёт вся жизнь. Она будет читать с Эшамом Цицерона, будет гулять в одиночестве по парку и, конечно, будет писать письма на латыни. И вот, письма писать уже некому. То есть остался Эдуард и даже Мария, которой изредка Елизавета всё-таки писала. Но вдруг исчезла женщина, сумевшая заменить ей мать, заботившаяся о ней и простившая то, что другие, наверное, не простили бы...

Прошло несколько дней, и в Чешант пожаловал гость: один из друзей Сеймура привёз от Томаса письмо для Елизаветы. В нём речь снова шла о любви, которая никогда не угасала в сердце барона. Он выражал надежду на то, что Бэт его по-прежнему любит, просил прощения за боль, ей причинённую, и всячески заверял принцессу в своей преданности.

Прочитав письмо, Елизавета ужаснулась самой себе: «Я ведь не перестала его любить. Убедила себя, что не люблю, но ведь сердце живёт само по себе. Оно и не думало чувствовать иначе». Тем не менее письмо было сожжено. Ответ Елизавета писать не стала и отправила посланника Сеймура восвояси ни с чем.

Но вслед за первым письмом последовало второе. И опять Сеймур пытался убедить Елизавету в своей преданности и верности. Он писал о том, какой преданной и верной женой была Екатерина, как он ей благодарен за дочь, которую она ему подарила. Но в то же время утверждал, что брак этот не принёс счастья. И причиной того была Бэт.

Перечитав в который раз письмо барона, Елизавета решила ответить. Правда, прежде она отправила посланника Сеймура восвояси. Пусть Томас помучается ещё немного — ответ ему повезёт Фредерико, и, причём тогда, когда ей это заблагорассудится.

Итак, в итоге в путь Фредерико засобирался уже в ноябре. «Эх, и не везёт мне на погоду!» — посетовал он, выглядывая в окно. И в самом деле, тяжёлые, свинцовые тучи медленно плыли по небу, обещая вскоре пролить сильный дождь. Ветер сгибал ветви деревьев, сдирая с них последнюю листву. По реке, видневшейся вдали, пробегала рябь. В воде отражалось серое небо, отчего она приобретала такой же неприятный, тоскливый оттенок.

Отправляться в путь не хотелось. Тем более Фредерико понимал, что завязывающаяся с Сеймуром переписка, несомненно, принесёт Елизавете только лишнюю боль. И даже если барон всерьёз решит на ней жениться, то чем хорошим это может закончиться для юной принцессы? Сеймур с помощью очередной жены лишь постарается ещё более приблизиться к заветной цели — к власти, к безграничному влиянию на короля. Он уберёт с пути старшего брата и возглавит Тайный совет.

Насколько Фредерико был близок к правде, он узнает чуть позже. Пока сумбурные мысли просто приходили ему в голову, не обретая ясных очертаний. Но, привыкнув за многие годы находиться при дворе разных королей, привыкнув наблюдать за людьми, искать среди них тайных и явных врагов, он ясно представлял себе, что за человек ухаживает за Елизаветой. Фредерико и рад был бы высказать ей своё мнение, но положение его не позволяло это сделать.

Едва он выехал из поместья, его окружили люди графа. Они не вынимали оружия, не угрожали, лишь злобно ухмылялись, глядя на то, как Фредерико пытается удержать лошадь.

   — Вот и снова встретились, — де Вилар подъехал совсем близко к Фредерико, и их лошади начали поворачивать друг другу головы, фыркая и всем своим видом выражая непонимание и удивление.

   — Вы продолжаете писать для её высочества письма? — не смог не съязвить Фредерико.