Два брата

ойка шести восемнадцатипушечных фрегатов. Работали день и ночь, «дабы сделать те корабли с великим поспешением».

Так началось создание могучего русского военного флота на Балтике. Вслед за первой верфью появились и другие.

Тем временем войска Апраксина прогнали шведов до самой Невы. Там путь русским преградила сильная крепость Нотебург, древний новгородский Орешек, захваченный шведами в 1611 году. Нотебург был главным оплотом шведов на Неве и запирал выход из нее в Финский залив. Он пал после недолговременной осады и ожесточенного тринадцатичасового штурма. Это случилось осенью 1702 года.

«Зело жесток сей орех был, — писал Петр, — однако ж, слава богу, счастливо разгрызен».

Завоеванную крепость переименовали в Шлиссельбург — Ключ-город. В самом деле, став русским, он крепко закрыл вход из Балтики в Неву.

Выход к морю из далекой мечты становился близким, осуществимым делом.
* * *

Сотни лет пустынны, малолюдны были низкие, топкие острова в устьях широкой Невы. На просторе гуляли волны, заливая отлогие берега; белые чайки носились над водой с пронзительными криками.

Владычеству волн пришел конец: в мае 1703 года царь Петр основал город Санкт-Петербург, которому в недалеком будущем предназначено было стать столицей Российского государства.

«Его царское величество на острове новую и зело угодную крепость построить велел и тое крепость на свое государское именование, прозвание Питербурхом, обновити указал».

Безвестные прежде невские острова Березовый, Васильевский{[54]} кипели новой жизнью.

Суматоха, движение, людской говор и шум. К берегам причалены широкие плоскодонные барки. Сотни людей — кто на берегу, кто на мостках, а кто и просто по грудь в воде — разгружают бревна, доски, камень. Стучат топоры, вырубая березовые рощи по островам, ухают кувалды по толстым сваям, вгоняя их в зыбкую почву.

Прозвучала труба, возвестив конец работ, но оживление не утихло. Землекопы, плотники, каменщики и прочие мастеровые принялись делать землянки. Замелькали в воздухе тысячи лопат, выбрасывая мокрые черные глыбы.

На берегу Невы маленькая артель из четырех человек строила себе жилье.

Старшим из всех был седобородый украинец Трофим Божидень, схваченный царскими досмотрщиками, когда пробирался на богомолье к печерским угодникам. Два друга, Акинфий Куликов и Илья Марков, сколько ни скрывались, а попали в руки петровских шпигов. Хорошо еще, что пойманным удалось скрыть свое прошлое. Они назвались беглыми помещичьими крестьянами из-под Рязани. Проверять их показаний не стали, а отправили строить новый город. Четвертым был башкир Пахлай. Он принял участие в восстании против жестоких царских воевод и навсегда расстался с ковыльными степями родной Башкирии.

Неволя да тюрьма роднят людей быстро. Всего несколько часов назад встретили Илья и Акинфий Трофима и Пахлая, а казалось, уже давно знают их до каждой мелкой морщинки на лбу, до каждой тайной мысли в голове.

Когда Трофим Божидень, пошатнувшись, чуть не полетел вместе с вынутой