Столетняя война (ЛП)

Люди во дворе были тяжелы на подъем. Некоторые спали, другие пытались заснуть, а многие были одурманены вином, но теперь они зашевелились, по мере того, как все больше людей подхватывало этот призыв. Скалли выругался и толкнул Робби локтем.

- Так мы деремся наконец?

- Да! - прокричал Робби.

- С кем?

- Со всеми!

- Как раз вовремя, черт дери! - буркнул Скалли и обрушил свой меч косым ударом на человека, пытающегося вылезти из-под плаща.

Тот упал с залитым кровью лбом, и Скалли разрезал мечом веревки, которыми три лошади были привязаны к кольцу в стене.

Он кольнул одну из лошадей острием меча, и животное рвануло вперед, вызвав хаос в рядах спящих людей. Он стукнул двух оставшихся, и все лошади во дворе заржали и встали на дыбы.

- Подъемный мост! - прокричал Роланд. Перед ним появились двое, оба с мечами, но его неожиданно охватило спокойствие. Это было привычным ему занятием. До сих пор он дрался лишь на турнирах, но победы на состязаниях являлись результатом многих часов тренировок, и он быстро ударил по широкому клинку врага, потом в ответ сделал ложный выпад, шаг вперед, и его меч прошел между ребер мужчины слева, а он уже наступал на второго, яростно махая мечом, отвел руку с клинком, так что локтем заехал противнику в живот.

- Готов, - провозгласил Робби, - в точности так же, как если бы это было меле во время турнира.

Роланд отступил влево и произвел короткий замах, и первый воин выбыл из битвы, он едва мог дышать. Теперь из надвратной башни вышли двое стражников, и он быстро побежал к ним.

Один был вооружен копьем, которым попытался его ткнуть, но Роланд видел нервозность на лице противника и даже не подумал парировать удар, а просто быстро взметнул меч вверх, так, что острие проделало жуткую рану на лице стражника.

Разрезало ему губы, нос и бровь, глаз наполнился кровью, а он повернулся ко второму стражнику, который запаниковал, отступая к надвратной башне.

- Приведи леди Женевьеву, - крикнул Роланд Мишелю, - к воротам!

Роланд исчез в помещении для стражников, а Робби и Скалли расчистили вход в длинный арочный проход, дальний конец которого был закрыт подъемным мостом.

- Проклятые щеколды, - пробормотал Скалли.

Мишель не говорил по-английски, но увидел щеколды и вытащил ту, что находилась справа, из каменного углубления. Женевьева протянула руку, чтобы вытащить остальные, но они не сдвинулись с места, а плащ соскользнул с ее плеч.

Мужчины во дворе увидели ее обнаженную спину и закричали, что хотят рассмотреть остальное. Мишель подошел к ней, чтобы помочь, и огромная железная щеколда со скрипом подалась.

- Удерживай их, Скалли! - крикнул Робби.

- Дуглас! - Скалли прорычал свой боевой клич людям во дворе.

В помещении остался один из стражников, но он отпрянул от проигнорировавшего его Роланда, который взобрался по винтовой лестнице, что вела в большое помещение над проемом ворот.

Там никого не было, но стояла полная темнота, лишь тусклый лунный свет пробивался через амбразуры, но Роланд различил огромный ворот с намотанными цепями подъемного моста.

Барабан ворота был шириной с арочный проход и четырех футов в высоту. На каждом конце находились большие ручки, но Роланд не смог сдвинуть ближайшую. Он услышал крики внизу и лязг клинков. Затем донесся вопль. Заржала лошадь.

Несколько секунд он беспомощно стоял, гадая, как привести в движение механизм, потом его глаза привыкли к темноте, и он заметил большой деревянный рычаг у дальней ручки.

Он подбежал к нему и надавил. Мгновение рычаг сопротивлялся нажиму, но внезапно подался, раздался громогласный треск, и огромный барабан начал быстро разматываться, а цепи соскальзывали с бобины резкими толчками и вибрируя, одна из них порвалась, и сломанные звенья отскочили, полоснув Роланда по лицу, как раз в тот момент, когда жуткий грохот возвестил о том, что подъемный мост опущен.

Он покачнулся, слегка оглушенный ударом, потом пришел в себя, подобрал меч, который бросил, чтобы нажать на рычаг, и начал спускаться по лестнице.

Ворота были открыты.

- Сэр? - Сэм дотронулся до плеча Томаса.

- Господи, - выдохнул Томас. Он почти заснул, вернее, его мысли витали где-то далеко, как неясный туман, поднимающийся от залитого луной рва замка Лабруйяд.

Он думал о Граале, о чаше из обычной глины, которую швырнул в море, и гадал, как он часто делал, был ли то настоящий Святой Грааль.

Иногда он в этом сомневался, а иногда его повергала в трепет та смелость, с которой он скрыл его под вечными перекатами волн.

А до того, подумал он, он искал копье Святого Георгия, и оно тоже пропало, и он задумался, что если и правда найдет Злобу, то и ее, возможно, придется скрыть от людских глаз навеки, и пока его мысли витали где-то далеко, он заметил, как в воротах замка появился внезапный тусклый проблеск света костров, а потом жуткий грохот возвестил о том, что подъемный мост опустился.

- Они выходят? - удивился он вслух.

- Луки! - прокричал Томас. Он встал и изогнул свой большой черный лук, завязав тетиву на наконечнике из рога. Он прикоснулся к обратной стороне левого запястья, убедившись, что кожаный нарукавник, предохраняющий от удара спущенной тетивы, на месте, и вытащил из мешка стрелу.

- Никаких всадников, - сказал один из воинов. Лучники вышли из леса туда, откуда могли беспрепятственно стрелять.

- Кто-то выходит, - сказал Сэм.

Они опустили подъемный мост, размышлял Томас, только если кому-то понадобилось выйти. Но если они планировали неожиданную ночную атаку на его лагерь, то почему до сих пор лошади не скакали через луг, простирающийся у подножия побеленного лунным светом замка?

Он различил несколько человек, пересекающих мост, но никаких всадников. Затем увидел, как за ними последовали другие люди, и на клинках блестел лунный свет.

- Вперед! - призвал он. - На расстояние полета стрелы!

Томас проклинал свою хромоту. Он не был калекой, но не мог бегать так быстро, как раньше, и его люди с легкостью его опередили. Потом Карил и двое других бросили лошадей в карьер и вытащили мечи.

- Это Хью! - крикнул кто-то.

- И Дженни! - еще один голос по-английски. Томас увидел силуэты на фоне освещенного проема ворот, решил, что заметил Женевьеву и Хью, но потом различил и другой силуэт - мужчину с арбалетом. Он придержал лошадь, поднял большой боевой лук и натянул тетиву.

Мышцы его спины напряглись. Двумя пальцами он оттягивал тетиву, еще два удерживали стрелу на месте, когда он поднимал лук в сторону звезд.

Это была большая дистанция для длинного лука, может быть, слишком большая. Он поглядел на ворота, увидел, как арбалетчик встал на колено и приставил свое оружие к плечу, и Томас оттянул тетиву за правое ухо.

И спустил ее.

Роланд ожидал смерти. Он был напуган. Казалось, что скрежет, грохот и визг раскручивающегося ворота все еще звенит в его ушах, как вопли какого-то неведомого дьявола, наполняющие его ужасом.

Он просто хотел спрятаться, свернуться калачиком в каком-нибудь темном углу и надеяться, что мир пройдет мимо, но вместо этого побежал. По-прежнему без сапог, нырнул вниз по лестнице, ожидая, что люди Лабруйяда вновь заняли надвратную башню, и он будет искромсан мстительными клинками, но к его изумлению в помещении находился лишь один человек, еще более испуганный, чем Роланд. Робби кричал, чтобы Роланд поторопился.

- Иисусе, - пробормотал Роланд, и это была молитва.

Скалли громогласно призывал всех воинов во дворе подойти, чтобы он мог их прикончить. Три человека лежали у его ног, и костры отражались от блестящей крови, выливающейся меж булыжников мостовой.

- Женевьева вышла, - прокричал Робби Роланду, - идем! Скалли!

- Я не закончил, - огрызнулся Скалли.

- Закончил, - заявил Робби и дернул Скалли за плечо. - Беги!

- Ненавижу убегать.

- Беги! Сейчас же! За Дугласа!

Они побежали. До сих пор им удалось выжить, потому что люди во дворе были полусонными и не понимали, что происходит, но теперь они проснулись. Воины бросились в погоню за беглецами, и тогда Роланд услышал тот звук, которого боялся, звук взводимого арбалета.