Наблюдения, или Любые приказы госпожи

Моя мать не позволяла никому слова дурного сказать о Джо Димпси, она свято полагала, что он чистый архангел Гавриил и добьется великих успехов на поприще Науки, как только примет в голову продолжить учебу. Через несколько месяцев, когда Джо так и не обнаружил ни малейшего желания принимать в голову что-нибудь помимо спиртного (он и впрямь частенько развлекал народ тем, что высасывал носом целый стакан джина), моя мать сама купила все нужные учебники, но он даже не заглянул в них, а предпочитал в ее отсутствие коротать время, пукая в ладонь и заставляя вас нюхать — самая близкая к Науке вещь, происходившая в нашем доме, пока там жил Джо Димпси.

Однажды вечером Джо пришел с ипподрома в прескверном настроении, а с утра пораньше ушел из дома с учебниками под мышкой. Он вернулся часом позже с пустыми руками и бегающим взглядом. Даже мне не составило труда догадаться, что малый продал учебники. Со своего тюфячка на полу я смотрела, как он пытается разбудить мою мать — задача эта всегда была не из легких, все равно что поднять мертвеца из могилы. Наконец он сильно тряханул ее за плечо, и она с трудом разлепила один глаз и раздраженно уставилась на него.

— Я ухожу, — сказал Димпси, ткнув большим пальцем в стену позади, за которой находился чердак пирожной лавки.

Я хоть и несмышленая была, а ни на секунду не подумала, что именно туда он направляется.

— Что? — Мать еще не совсем проснулась, да наверно и не протрезвела толком, она лежала под одеялом прямо в платье, если я правильно помню. — Куда?

Джо глянул через плечо в окошко и после паузы сказал:

— Уплываю за море. Я купил билет, на сегодня.

Мать выскочила из постели и схватила его за руку.

— Что? — завизжала она. — Нет, ты не можешь! Не можешь бросить меня здесь одну! Одну-одинешеньку-у-у!!!

Похоже, она по обыкновению забыла, что у нее есть ребенок, хотя я сидела на полу прямо перед ней и сосала леденец на палочке, свой завтрак. Джо вырвался из ее хватки.

— Ничего другого не остается. Я либо уезжаю, либо сижу здесь и решаю, какую руку лучше ломать, правую или левую, а мне никак не выбрать между ними, поэтому я сматываю удочки, пока эти гады не явились по мою душу.

Моя мать рыдала и умоляла, по ходу дела незаметно лазая у него по карманам в надежде стянуть билет и изорвать в клочки, но Димпси успел хорошо изучить ее повадки и наверняка засунул билет поглубже в башмак или в какое-нибудь укромное естественное отверстие, по крайней мере она ничего не нашла. Бриджет клятвенно обещала заплатить за него любые долги, но как она ни просила, как ни умоляла, Джо остался непреклонен и вдобавок отказался назвать точное место своего следования — ради ее же безопасности, пояснил он, на случай если (прошу прощения) «эти выблядки» до нее доберутся. Мать повалилась на кровать, осыпая Джо грязными ругательствами, а когда он попытался потрепать ее по плечу, она провизжала «Пошел к черту, СКОТИНА!» и несколько раз злобно пнула его по мудям.

Похоже, Джо счел это достаточной причиной, чтобы удалиться. Моя мать повисла у него на ногах и завопила дурным голосом, призывая меня на подмогу, но у меня хватало ума не вмешиваться в ссоры Бриджет с ее мужчинами, я один раз попыталась и получила за свои старания синяк размером с Канаду на заднице. Поэтому я не сдвинулась с места, лишь приняла две меры предосторожности: вынула изо рта леденец (тогда ходило множество ужасных историй про несчастные случаи с участием леденцов) и переставила подальше стакан пива, который нашла поутру и собиралась выпить позже. И как раз вовремя переставила, ибо уже в следующую секунду Джо протащил мою мать за волосы по полу прямо там, где раньше стоял стакан, и швырнул на кровать точно мешок угля. Прежде чем она успела хотя бы сесть, он выскользнул из комнаты и запер дверь снаружи.

Мы взывали о помощи битый час и наконец привлекли внимание пирожника, вышедшего на задний двор своей лавки, чтобы помочиться в канаву. Ему пришлось выбить замок, поскольку Джо унес ключ с собой. Когда дверь распахнулась, мать сказала мне: «С места не трогайся до моего возвращения, не то шкуру с тебя спущу» — и кинулась вниз по лестнице. Я дорожила своей шкурой и расставаться с ней не хотела, а потому сидела смирнехонько.

Бриджет вернулась вечером, мрачнее тучи и одна. Не увидев с ней Джо, я страшно обрадовалась, но у меня хватило ума не показывать своих чувств — я подавила улыбку и ни слова не промолвила. Ближе к ночи, перед уходом на работу, мать сделалась очень задумчивой, она грызла черенок трубки, хмуро глядя на кучку холодной золы в камине и изредка недобро посматривая на меня. Я понятия не имела, чем я провинилась. Вообще такое настроение у нее было в порядке вещей, но сейчас, задним числом, мне нетрудно представить, какие мысли ее одолевали. Довольно долго она сидела так, сердито на меня позыркивая, вздыхая и тряся головой, но в конце концов, похоже, приняла какое-то решение и немного просветлела лицом.

— Ты же сумеешь о себе позаботиться, правда? — сказала она.

Вопрос мне не понравился, нисколечко не понравился, поэтому я не торопилась с ответом.

— Когда? — осторожно поинтересовалась я наконец.

— Когда я уеду с Джо. Ты сумеешь сама о себе позаботиться пару-другую лет, пока не станешь взрослой — правда ведь?

Я в панике вскочила с места и выкрикнула:

— ТЫ МЕНЯ НЕ БРОСИШЬ!

Мать ухмыльнулась, показав щель между передними зубами, такую широкую, что шиллинг пролез бы. Она явно была довольна, что так напугала меня, и я быстро села обратно, досадуя на себя за легковерие.

— Ты врешь, — сказала я. — Джо уехал. Уплыл в Англию.

Она по-прежнему улыбалась, приподняв бровь, с весьма самоуверенным видом. Судя по всему, она знала что-то, чего не знала я.

— Это смешно, — говорит она. — Чертовски смешно.

Я молчала, даже не смотрела на нее, ну разве самым краешком глаза.

— О да, страшно забавно, ухохотаться можно, — продолжила она, но я не заглотила наживку. Не дождавшись от меня ответа, она наставила на меня палец и говорит: — А знаешь почему? Потому что — как ты думаешь, кого я видела в порту?

Задохнувшись, я резко повернулась к ней.

— Никого ты не видела!

— Я не собираюсь с тобой спорить. Я повстречала там Джо, и мы с ним помирились. Он был очень мил, рассыпался в извинениях. Чуть не на коленях передо мной ползал, ага.

У меня оборвалось сердце. Возможно, она и не врала. Они с Джо вечно ссорились, а потом мирились.

— Короче, он хочет, чтобы я уехала с ним, — сообщила мать. И коль скоро мне не нашлось места в их планах, она не преминула посмотреть на меня жалостливо-прежалостливо.

— Куда… куда вы поедете? — еле выдавила я.

— За море, в Чортландию. Но билеты стоят целое состояние, и Джо говорит, нам не по карману взять тебя с собой. Но ты же не пропадешь, если мы тебя оставим тут одну, правда?

Я просто молча смотрела на нее.

Она передвинула трубку из одного угла рта в другой и задумчиво уставилась в камин.

— Видимо, тебе придется побираться. Но если ты попросишь хорошенько, может, пирожник станет отдавать тебе кухонные отходы.

Печально сказать, но здесь я начала плакать.

Мать рассмеялась.

— Ну-ну, не распускай нюни. Ты вполне в состоянии позаботиться о себе для разнообразия. А если тебя отсюда выгонят, ты всегда сможешь ночевать под дверью Максвина.

При одной этой мысли я взвыла от горя и повалилась к ногам Бриджет. Пока я проливала потоки жарких горьких слез, уткнувшись ей в колени, она терпеливо гладила меня по волосам и успокоительно шишикала.

— Не бросай… меня… мамочка! — рыдала я. — Пожалуйста… не уезжай!

— Ну ладно, если подумать… — наконец проговорила мать, недовольно вздохнув и поерзав в кресле. Когда я мгновение спустя подняла голову и посмотрела на нее, она чесала в затылке с задумчивым видом. — Есть только один способ устроить так, чтобы ты поехала с нами.

Я обеими руками вцепилась ей в руку.

— Да, мамочка, пожалуйста! Я хочу с вами!