Пером и шпагой

й соавторов гораздо больше, чем было генералов у Наполеона, усадил за стол и своего собутыльника. Результатом была знаменитая драма "Несльская башня". Дюма-отец, человек нравственности сомнительной, вытряхнул из рукописи песок и поставил на титуле книги свое имя.

Гайлярде был возмущен такой наглостью, и на скамье подсудимых Дюма впервые узнал содержание своего произведения. Гайлярде - вне всякого сомнения! процесс выигрывал. Но тут появился в суде некий Жанен, и со всем пылом отощавшей юности он затряс кулаками:

- Эту драму написал я, только я! Правосудия, правосудия...

Кто написал эту драму (ныне включенную в собрание сочинений Дюма-отца) так и не выяснилось. Но Гайлярде, несолоно хлебавши, посторонился дружбы с великим романистом и завел для себя собственный стол.

За этим столом появилась книга:

"Записки кавалера де Еона, напечатанные в первый раз по его бумагам, сообщенным его родственниками, и по достоверным документам, хранящимся в архиве иностранных дел. Сочинение Фредерика Гайлярде - автора "Несльской башни"..."

Днем с огнем не найти было этой книги, и второй тираж ее расхватали сразу, как и первый. Просто удивительно, как публика попалась на эту удочку! Но текст "завещания Петра" снова был перепечатан в книге - на видном месте.

Гайлярде вскоре же, разбогатев, покинул Францию, и океанская волна выбросила его в Новом Свете, где он вложил свои гонорары от продажи де Еона в издание авторитетного "Вестника Соединенных Штатов".

Дипломаты почитывали скандалезную книжицу, но уже посматривали на Россию настороженно. В это время Леонард Ходзько, ученый студент из Вильно, выпустил в Париже свою книгу: "ПОЛЬША. Историческая, литературная, монументальная и иллюстрированная".

"Завещание Петра I" Ходзько уже снабдил политическими комментариями; особенно же развил пояснения к 6 касательно вопроса о Польше, которая, раздробленная, уже не принадлежала сама себе. Фальшивка так часто стала мелькать перед глазами европейских народов, что уже никто не сомневался в агрессивности русских планов...

Грянул 1854 год, и вот что удивительно: Наполеон III в точности повторил Наполеона I, - только "завещание Петра I" из книг вдруг перешло в тысячи листовок, и ветер разбросал их над рядами французских колонн в Севастополе. Проклятая фальшивка вырастала в обвинительный акт против всей русской политики!

Корреадор даже выпустил в свет картографическое издание - "Карту увеличения пространств России со времени Петра I до наших дней", приложив к ней, словно горячительный пластырь, и пресловутый текст "завещания"...

- Это политическое завещание, - внушал Корреадор читателю, - было набросано Петром Первым в 1710 году, вскоре после сражения под Полтавой, исправлено им в 1722 году - после Ништадтского мира, и окончательно отредактировано канцлером Остерманом...

С большим опозданием, но все же позволю себе задать вопрос Корреадору:

- Простите, мсье, а разве бывают завещания императоров, которые бы редактировались их чиновниками?