Ковчег детей, или Невероятная одиссея

Стихотворение, написанное 26 октября 1920 года, перед прибытием парохода «Йоми Мару» в порт Гельсингфорс и подаренное автором персоналу Американского Красного Креста.

R. Allen.

Перевод Ольги Молкиной — внучки колонистов Ольги Колосовой и Юрия Заводчикова.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

РАЗЖЕЧЬ КОСТЕР

Борис Моржов и Петя Александров узнали, что пароход подойдет к финскому берегу затемно, еще до рассвета. Но как подняться в такую рань?

— Разбудите нас, Георгий Иванович, — попросили они воспитателя. — Но чтобы другие не слышали.

— Почему же? И другим хочется первыми увидеть землю.

— Представляете, что тогда будет? — сказал Александров.

— Весь пароход проснется. Вот что будет! — поддержал товарища Моржов.

Симонов вынужден был согласиться. Дай волю этим юным открывателям, они все разом побегут на полубак и перевернут судно.

— Так и быть, разбужу.

Перед сном Пете вспомнился Федя Кузовков. Где он сейчас? Как его не хватает… А будь рядом Кузовок, не пришлось бы просить Георгия Ивановича, чтобы их разбудили.

…Утром мальчики первым делом заглянули на камбуз. Оттуда тянуло теплом и вкусными запахами.

Повара не удивило их раннее появление. Он угостил ребят лепешкой, только что вынутой из духовки, и налил по кружке чая.

На полубаке дети оказались во власти ветра. Мальчики прижались друг к другу, стараясь согреться. Но это не помогло.

Только они подумали о перемене места, как услышали чей-то голос. Вахтенный матрос появился словно привидение. Склонившись над детьми, он сказал:

— Здесь холодно. Меня прислал за вами капитан.

Капитан увидел мальчиков сверху, через стекло ходовой рубки, и сразу догадался, почему они проснулись так рано, что их привело сюда.

Каяхара дал ребятам бинокли и вышел с ними на крыло мостика.

Здесь тоже ветрено. Но ветер не донимает так сильно, как на полубаке. Он даже приятен, принося с собой смолистый запах леса. И еще чего-то… Возможно, рыбьей чешуи. А наведя резкость, они разглядели и сам берег. Увидели огни, еще слабые, но уже обозначившие место, где находится столица Финляндии.

До Гельсингфорса оставались считанные мили. Пете Александрову вдруг пришло в голову, что слова — финский и финиш — звучат очень похоже. Так оно и есть. Это последний порт, последний причал в их морском путешествии.

6 октября 1920 года. Раннее утро. Взяв старт во Владивостоке в середине июля и покрыв расстояние в 14 622 мили, «Йоми Мару» приблизился к Гельсингфорсу.

В бухту ведет узкий канал. У входа возвышаются скалы. Они подпирают низкое северное небо и напоминают средневековые крепостные ворота.

Пароход бросил якорь в двух милях от набережной. Стоявшие в уютной гавани суда благосклонно приняли «Йоми Мару» в свою интернациональную компанию.

Аллен с нетерпением смотрит на приближающийся катер. Он приготовился к встрече многочисленных гостей. Но прибыло всего два человека. Это чиновники таможни. А где капитан Эллиот и капитан Хопкинс, представляющие Красный Крест в Финляндии? Где доктор Эверсол, который срочно покинул Францию, чтобы подготовить место для приема детской колонии? И наконец, почему не видно полковника Района, главу Американского Красного Креста в Прибалтике?

Снова неопределенность, которая изводила Аллена в море… Он в недоумении. Но не в характере Райли Аллена отсиживаться в каюте. За его спиной восемьсот детей, а впереди зима.

— Нам нужно внести ясность, — говорит он Бремхоллу. — Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Собирайтесь, пока катер не ушел.