Кюхля

объявив об оном по Высочайше вверенной Вам дивизии, принять строгие меры к разысканию, не находится ли означенный Кюхельбекер где-либо в расположении войск оной дивизии, и ежели окажется, то тотчас, задержав его, под строжайшим арестом мне с нарочным донести.

Генерал-инспектор всей Кавалерии

Константин.

Варшава

Генваря 11 дня 1826 г. № 77

Надписано:

От 14 генваря предписано бригадным и полковым командирам о принятии строжайших мер к отысканию.

Генерал-лейтенант Гогелъ 2-й.

V

Высокий сухощавый человек с выпуклыми глазами сидел в загородном трактире за отдельным столом. Он смотрел по сторонам и бормотал:

- Что же будет со мной, что же теперь со мной будет?

Потом он положил голову на руки и зарыдал. В трактире было шумно и весело, цыганка пела, и сумрачный цыган с большими черными усами дергал гитару. За соседним столом появился неслышно небольшой, очень прилично одетый человек в форме отставного полковника. Он долго смотрел на длинного, потом быстро выхватил из кармана бумагу и пробежал ее глазами. Прочитав ее, он тихо свистнул. Потом подозвал слугу, расплатился и вышел. Через полчаса вышел и высокий худощавый молодой человек, пошатываясь. Его сразу же схватили двое каких-то людей, бросили в сани и помчали. Высокий закричал пронзительным голосом:

- Грабят!

Тогда один из молчаливых людей, который его крепко держал за руки, быстро окрутил ему рот платком, а другой столь же быстро связал ему веревкой руки. Высокий вытаращенными глазами смотрел на них.

Его привезли. Трое дежурных полицейских ввели его в комнату, бросили и крепко заперли на ключ. Люди, которые привезли высокого, устало разминали руки.

- Поймали, - сказал с удовлетворением один. Тотчас же вышел, покачиваясь, полицеймейстер

Шульгин. Он велел развязать высокому руки и начал допрос:

- Ваше имя, отчество, звание?

- Протасов Иван Александрович, - пробормотал высокий.

- Не запирайтесь, - сказал Шульгин строго. - Вы Кюхельбекер.

Высокий молчал.

- Кто? - переспросил он.

- Кюхельбекер Вильгельм Карлов, мятежник, коллежский асессор, - громко сказал Шульгин, - а никакой не Протасов.

- Что вам от меня угодно? - пробормотал высокий.

- Вы признаете, что вы и есть разыскиваемый государственный преступник Кюхельбекер?

- Почему Кюхельбекер? - удивился высокий. - Я ничего не понимаю. Я от Анны Ивановны формальный отказ получил, а потом меня схватили, а вы говорите Кюхельбекер. К чему все это?

- Не притворяйтесь, - сказал Шульгин. - Приметы сходятся.

Он вынул лист и начал бормотать:

- Рост высокий, глаза навыкате, волосы коричневые, гм, волосы коричневые, - повторил он.

У высокого были черные как смоль волосы.

- Что за оказия? - спросил Шульгин, озадаченный.

Высокий задремал, сидя в креслах.

- "Бакенбарды не растут".

Шульгин опять посмотрел на высокого. Бакенбард у высокого - точно - не было.

- А! - хлопнул он себя по лбу. - Понял. Выкрасился! Голову перекрасил!

Он позвал