Ставрос. Падение Константинополя (СИ)

- Прости, госпожа!

- Ничего, - сказала Кассандра. – Ты поспишь потом, сейчас докладывай! Вот госпожа Феодора – что тебе было велено ей передать?

Солдат посмотрел на Феодору – потом отвел взгляд. Он поскреб в бороде.

- Твой муж… велел сказать, что любит тебя, и просил сберечь детей, - ответил вестник после молчания.

Феодора закрыла лицо руками. В сердце будто воткнулась игла.

- Бедный Фома!

А если он убит? Даже пусть, чудом, они победили… Фому она не почувствовала, как будто они никогда не разделяли супружеского ложа!

- Ничего больше он не сказал, и ни строчки не написал? И ты ничего больше не знаешь? – глухо спросила Феодора. К горлу подкатывал комок.

- Нет, не написал. И я ничего больше не знаю, госпожа, - печально и немного виновато ответил вестник. – Когда я уезжал, лагерь еще спал; а уже прошли почти сутки, скоро взойдет луна! Все решилось без меня!

Тут Кассандра вдруг хлопнула ладонью по столу и приказала:

- Тихо!

Оба, солдат и Феодора, замерли, точно Кассандра сейчас внимала каким-то высшим силам.

- Победа… наверное, победа, - прошептала хозяйка наконец. – Но при таком перевесе сил это могло случиться, только если силы паши раздробились!

- Если Валент бежал! – воскликнула московитка.

Кассандра кивнула.

- А это значит… что он увел с собой не меньше половины турецкого войска! Может, азиатов, с которыми условился заранее, - сказала она. – Возможно, он хотел таким образом обескровить Ибрахима-пашу, уничтожить нашего врага… хотя едва ли.

- Он хотел обескровить турок, но не для нас, а для себя, - сказала Феодора.

Кассандра улыбнулась.

- Никто не может теперь знать, о чем он думал! Но я чувствую, что Валент скоро вернется. И он не оставит нам своих дочерей, как не оставит в покое моих дочерей, меня и тебя! Такие мужчины не бросают женщин, на которых когда-то притязали и имели законные права, - для них это худшее унижение… и отдать женщин для них все равно что уступить часть себя!

“Меня Валент давно мыслит частью себя”, - подумала Феодора; по спине пробежал озноб.

А потом неожиданно Кассандра сказала:

- Нам нужно бежать, и моим племянницам, дочерям Валента, тоже!

- Но куда? – воскликнула Феодора. – Если наши победили – мы можем разминуться с ними, а это хуже смерти!

- Хуже смерти нам будет попасть в руки Валента и его азиатов, - ответила Кассандра. – Мы бежим к моему зятю, мужу моей старшей дочери Лидии! Валент не знает, куда она была выдана, - как и не знает ее мужа: это безродный человек, а свадьбу изменник уже не застал!

Она хлопнула в ладоши и приказала вздрогнувшему вестнику:

- Вставай, некогда сейчас рассыпаться! Помогай нам собираться! Я пойду подниму дочерей!

Она повернулась и быстро направилась назад в гостиную, бросив Феодоре через плечо:

- Иди собирай своих детей и слуг!

Феодора несколько мгновений стояла неподвижно – слишком дерзким и опрометчивым показалось ей решение госпожи; но здесь слово Кассандры – закон. И решенного она не перерешит!

Когда взошла луна, все женщины были верхом – даже нежные девушки, как оказалось, умели держаться в седле. Кто научил их этому, отец или мать? Кассандра сидела на лошади ловко и прямо, как опытная наездница.

Феодора напоследок попыталась разубедить госпожу:

- Но ведь наши нас потеряют!

- Если Валент бежал, это случилось гораздо раньше, чем Дионисий и Феофано смогли послать к нам, - ответила Кассандра. – А значит, он так или иначе опередит их!

Хозяйка взглянула в глаза Феодоре – и той показалось, что Кассандра догадалась о чувстве Валента к ней, как и о чувстве между нею и Метаксией.

О том, что дома остались без защиты слуги, Феодора и напоминать не стала: слуги не знали, куда уезжают хозяева, и едва ли были нужны Валенту. Ну а не повезет, попадут под горячую руку – значит, такова их судьба! Так, несомненно, рассуждала Кассандра: как и многие благородные ромеи, и многие господа что на греческой земле, что на русской.

Они добрались до дома Валента без помех – как раз тогда, когда дом начал пробуждаться. В утреннем свете Феодора увидела, что этот особняк совсем не похож на жилище Дионисия: это была настоящая римская вилла, с фонтанами и нагими статуями нимф-невест и эфебов. Но Феодора знала, как обманчива внешность.

София и Агата вышли к ним вдвоем – заспанные, испуганные, но владеющие собой. Это были совсем зрелые девицы, ненамного моложе Феодоры, которой уже исполнилось двадцать лет. Почему отец так медлил с их замужеством?

Кассандра быстро, по-военному четко рассказала хозяйкам дома, что произошло и чего ждать: дочери Валента ужаснулись, но не растерялись, согласившись немедленно действовать. Женщинам очень полезно вести дом в одиночку!

Беглецы очень устали – Ксения и Кира даже заснули, пока двоюродные сестры собирались в дорогу: заснули, едва присев. Мать и Феодора тревожно глядели на них – как они выдержат путь, не говоря о самых младших? Но нужно, чего бы это ни стоило!

А когда для Софии и Агаты выводили лошадей, все услышали топот копыт вдали – к ним приближался большой отряд, и земля под ногами беглецов уже содрогалась.

========== Глава 79 ==========

Софии и Агате тоже не впервой было садиться на коня, и они казались крепче дочерей Кассандры, сложением больше напоминая статных гречанок и римлянок прошлого. Но долгих минут, что они потратили на то, чтобы управиться со своими лошадьми, было уже не возместить.

Конница приближалась; казалось, на глазах войско тучею застило горизонт. Беглецы смотрели как зачарованные – разве можно надеяться уйти от такой армии с малыми детьми и женщинами?

Когда войско приблизилось настолько, что стало возможно различить за облаком пыли людей и лошадей, Феодора поняла, что все пропало.

Множество головных повязок и шапок самых причудливых форм; смуглые лица – не по-гречески смуглые, в желтизну; черные вислые усы и бороды; страшные турецкие луки за спиной; упряжь, украшенная колокольчиками и конскими хвостами… А впереди всего этого войска скакал Валент, одетый и вооруженный по-гречески, в алом плаще, сколотом на правом плече круглой золотой фибулой. И это-то и было самое страшное. В глаза Феодоре ослепительно засверкал знак власти – золотой лев, поднявшийся на задние лапы.

Дети заплакали, и служанки прижали их к себе, пряча в своих юбках; Феодора не выдержала этого и спрыгнула с лошади.

- Отойдите! – крикнула она Леониду и Теоклу, которые заступили ее, подняв мечи. – Вы только напрасно погибнете, им нужна я!..

Кассандра тоже спешилась и стала рядом со своей нечаянной союзницей. Воины закрыли собой женщин. София, Агата и дочери Кассандры остались в седлах – до последнего надеясь на чудо; или, может, слишком испугались, чтобы слезть.

Когда Валент подскакал, стало видно белозубую улыбку; оружия он не вынимал. Воины, взявшие женщин в кольцо, прянули вперед; кольцо ощетинилось копьями, как ошейник раба шипами.

“Они тоже не могут отдать нас”, - подумала Феодора; и крикнула:

- Стоять! Я приказываю: не троньте его!..

Валента могли бы поднять на копья, если бы не это предостережение; но воины замерли, услышав приказ госпожи. Умом они и сами понимали, что, убей они вождя, женщин и детей не спасет уже ничто; но вся их мужская природа требовала драться за женщин до последнего. Однако когда Валент подъехал на удар копья, ни один из защитников не шелохнулся.

Черный кентарх рассмеялся и посмотрел прямо в лицо Феодоре.

- Я так и знал, что ты не позволишь им, - сказал он. – Я восхищен твоим умом, как и твоей красотой!

- Что тебе нужно? – спросила Феодора, высоко подняв голову. Удивительно – она и очень боялась этого человека сейчас, и, вместе с тем, совсем не боялась: как женщина, нутром чувствующая глубокую страсть мужчины, которая заставит его оберегать женщину даже от самого себя!